Энтони Джилберт - Не входи в эту дверь!
Он стукнул кулаком по валику дивана и подошел к окну.
С улицы донеслись звуки волынки, и хриплый голос пел:
«Нет сладкого пира для грешного мира…»
Преступник, еще пуще разъярившись, высунулся в окно и заорал:
— Хватит каркать!
Но тут же захлопнул окно, чтобы не привлекать к себе внимания.
«Так в самом деле помешаться недолго», — подумалось ему.
В это время кто-то остановился на тротуаре и посмотрел на его окно. Вскоре послышались шаги на лестнице и затихли у двери его комнаты. У него дрогнуло сердце.
— Мистер Винтер, — произнес властный голос.
Такого было новое имя преступника.
— Войдите, — тихо сказал он.
На пороге появилась хозяйка дома. За ее спиной стоял человек в темном костюме.
«Пришли за мной», — подумал он, быстро оглянувшись. Можно было выскочить в окно, но прыгать со второго этажа было рискованно.
— Я хочу показать вашу комнату новому квартиранту, — сказала женщина.
Преступник нахмурился и хотел возразить:
— Я вам не понимаю…
— К концу недели комната должна быть освобождена, — оборвала его хозяйка и вышла.
Он слышал, как она закрыла входную дверь и затем снова поднялась к нему.
— Этот человек будет здесь жить с понедельника.
— Но комнату снял я…
— Да, на неделю. Как мы договорились.
— Я хотел бы остаться еще на несколько дней, — пробормотал он.
— А я не хочу, чтобы вы оставались, — возразила женщина, убежденная в своей правоте.
— Я предпочитаю постоянных жильцов, и кроме того…
— Что «кроме того»? — спросил преступник, чувствуя, как него внутри все похолодело от страха. В то же время он понял, как легко можно превратиться в профессионального убийцу. Ведь так просто было задушить эту отвратительную женщину. Какой ужас охватил бы ее, если ей сказать, что он преступник, которого ищет полиция.
— Кроме того, этот человек никому не будет мешать, — заявила женщина.
— Разве на меня кто-нибудь жаловался? — Пальцы его рук скрючились, как когти хищника. Большие, грубые, сильные руки готовы были впиться ей в горло. Если эта женщина узнала его тайну… В конце концов, человека казнят только раз.
— Супруги из соседней комнаты рано уходят на работу, а вы не даете им выспаться, — объяснила хозяйка.
— Чем я им мешаю?
— Они жалуются, что вы в полночь включаете радио.
— Я слушаю только последние новости, — проворчал он. Ему было необходимо слушать сообщения полиции и уголовную хронику.
— Кроме того, вы иногда разговариваете сами с собой, и довольно громко…
— Разве это запрещено? — рявкнул он. И тут же в страхе спросил: — Они слышат, о чем я…?
— Не имею понятия. Главное, что вы тревожите соседей, которые являются моими постоянными съемщиками. Они нуждаются в покое и тишине.
«Женщина права, надо смываться, — подумал преступник. — Могу попасть под подозрение, а рисковать нельзя. Может, она уже о чем-то догадывается?»
Ее невыразительное лицо ни о чем не говорило.
— Во всяком случае, — сказал он, стараясь, чтобы голос звучал естественно и безучастно, — я и сам не могу здесь долго задерживаться. Только что получил письмо от моего представителя в Манчестере, он просит меня приехать.
— Да? — равнодушно произнесла хозяйка. И преступник вдруг вспомнил, что, получая корреспонденцию для квартирантов, она, конечно, не видела никакого письма из Манчестера.
— Если вы не возражаете, я зайду в конце недели прибрать комнату, — добавила она.
Он кивнул, и женщина закрыла за собой дверь.
Нет, она ни о чем не подозревала. Просто нашелся более выгодный жилец. Преступник стал считать свои деньги.
«Пожалуй, действительно надо переехать в Манчестер, — рассуждал он. — Но если меня выследят, и эта женщина меня вспомнит, она скажет, что я собирался в Манчестер. А поверят ли, что я поехал в Манчестер? Скорее подумают, что я сбиваю их с толку. В таком случае надо действительно податься в Манчестер, так будет лучше. Там отсижусь».
И он стал складывать одежду в чемодан, но вскоре передумал.
«Нет, сейчас не время уезжать. Сначала надо узнать, что стало с девчонкой. Очнулась… или, может, уже на том свете? Надо немного подождать».
В то же время он надумал послать себе самому телеграмму, приглашающую его на север Англии, и таким образом снова запутать следы. Он побоялся звонить на телеграф из дому и пошел разыскивать телефон-автомат. По дороге ему вдруг пришла в голову отчаянно смелая мысль. Он устал от страхов, ожиданий, неуверенности в завтрашнем дне и подумал, что, наверное, настало время действовать. Человек должен защищаться, нападая, говорил он себе. Лучше сделать шаг первым, чем последним.
— Но какой шаг? — спросил он себя.
Ответ был скор и прост:
— Не дать девчонке произнести ни слова.
Новая мысль полностью им овладела, внезапно созревшее решение стало таким же бесповоротным, как тогда, когда он задумал убить свою жертву, чего бы это ни стоило.
Ближайшая телефонная будка была занята какой-то девушкой, которая, судя по счастливому выражению лица, не собиралась заканчивать разговор. Преступник, потеряв терпение, в ярости погрозил ей кулаком. Она с изумлением взглянула на него, но он уже удалялся, надвинув шляпу на глаза.
На почтамте он нашел свободный автомат и позвонил в больницу, где лежала Нора Дин, охраняемая друзьями и полицией. На звонок ответил дежурный по отделению.
— Кто вы? — спросил врач.
— Я хотел бы узнать о здоровье мисс Дин.
— Никаких сведений о ней давать по телефону не разрешается.
Преступник едва сдержался, чтобы не выругаться. Положение осложнялось.
Какая-то дама с болонкой под мышкой приоткрыла дверь будки и сказала:
— Простите, я, кажется, оставила тут свою газету. Нет, не вижу… Наверное, забыла ее в кафе.
Преступник со злостью захлопнул перед носом дамы дверь телефонной будки и снова стал звонить в больницу. Опять ответил дежурный, но преступник на этот раз говорил уверенно и властно:
— Я звоню по поручению единственной родственницы мисс Дин. Я — адвокат, моя фамилия Винтер. Соедините меня, пожалуйста, с директором больницы.
Дежурный уступил. Обман сработал, но основные трудности были впереди.
— Я говорю с директором? Моя фамилия Винтер. Я адвокат мисс Фентон, тети Норы Дин. Мисс Фентон живет в Шотландии и очень обеспокоена состоянием здоровья ее племянницы. Она прослышала, что я еду в Лондон, и поручила мне узнать, как сейчас чувствует себя мисс Дин.
— К сожалению, не могу сообщить вам ничего нового… — ответила директриса.
После короткой паузы преступник нетерпеливо спросил:
— Значит, мне нечего передать мисс Фентон?
— Видите ли… Вы можете минуту подождать? Мне срочно звонят по другому телефону… Может быть, это ее доктор.
Преступник крепко сжал трубку пальцами, стараясь подавить волнение. Он играл с огнем. Смелая затея могла сорваться, но его положение было таково, что приходилось идти на риск. Если его замысел удастся, если он заткнет рот девчонке, он еще посмеется над самонадеянным мастодонтом Круком, над сопляком-репортером и над рыжим орангутангом Сэмом.
Директриса снова взяла трубку и извинилась:
— Простите, я заставила вас ждать, мистер Винтер. Я рада сообщить вам, что состояние мисс Дин не безнадежно, хотя явного улучшения пока нет.
— Она все еще не может говорить? — спросил преступник, стараясь произносить слова с явным шотландским акцентом.
— Еще не может… Правда, доктор Дакре не теряет надежды…
— Дакре? Я могу побеседовать с ним? Мисс Фентон так волнуется…
— Мы тоже. Если бы вы дали нам адрес тетушки нашей пациентки, мы бы ей регулярно сообщали о состоянии Норы Дин. Больная пока не произнесла ни слова…
— Бедная Нора, к сожалению, здесь некому о ней заботиться. Такие нравы у современной молодежи. Все хотят быть независимыми и не слушают советов старших… — Преступник произносил первые попавшиеся слова, лихорадочно соображая, что ответить на конкретный вопрос.
— Если вы мне дадите адрес мисс Фентон, вы можете ни о чем не беспокоиться: ее племянница не останется без ухода и внимания, — повторила вопрос директриса.
Преступник наобум назвал какой-то адрес в Эдинбурге. Когда откроется этот обман, дело должно быть сделано.
— Значит, все-таки есть надежда, что она поправится? — снова спросил преступник.
— Вы сами знаете: пока человек жив, надежда есть. Доктор Дакре придет через час. Если хотите его видеть…
— Я был бы рад. Я обещал мисс Фентон повидать больную девочку. Мисс Фентон очень переживает. К тому же она страдает ревматизмом и потому ее особенно все волнует…
Преступник почувствовал, что от радости начинает болтать глупости, и постарался снова войти в роль шотландского адвоката.
