Агата Кристи - Убийство в Месопотамии
Тем не менее миссис Лейднер все же выходит замуж, и мы можем считать, я думаю, что муж ее был определенно человеком с сильным характером.
Потом обнаруживается его предательская деятельность, и миссис Лейднер действует так, как рассказала сестра Ледеран. Она проинформировала власти.
Я смею утверждать, что ее поступок имел психологическую мотивировку. Она говорила сестре Ледеран, что была тогда большой патриоткой и идеализировала жизнь и что это было причиной ее поступка. Но все прекрасно знают, что мы склонны обманываться в отношении мотивов нашего собственного поведения. Инстинктивно мы выбираем наиболее благородные мотивы. Миссис Лейднер, может быть, даже сама верила в то, что именно патриотизмом был вызван ее поступок, но я лично убежден, что на самом деле это было проявлением неосознанного желания избавиться от мужа. Ей претило подчиненное положение, ей не нравилась роль второй скрипки. Проявив патриотизм, она добилась возвращения себе свободы.
Но подсознательно ее беспокоило чувство вины, которое должно было сыграть свою роль в будущей ее судьбе.
Вот мы подошли непосредственно к вопросу о письмах. Миссис Лейднер была чрезвычайно привлекательна для лиц мужского пола. В ряде случаев она увлекалась ими, но каждый раз письмо с угрозой выполняло свою роль, и роман кончался ничем.
Кто писал эти письма? Фредерик Боснер, или его брат, Уильям, или сама миссис Лейднер?
Для каждой версии есть достаточно веские доводы. Мне представляется ясным, что миссис Лейднер была одной из тех женщин, которые внушают мужчинам всепоглощающую преданность, такую преданность, которая может переходить в навязчивую идею. По-моему, вполне возможно поверить, что для Фредерика Боснера Луиза, его жена, была дороже всего на свете! Она предала его однажды, и он не осмеливался приближаться к ней открыто, но он твердо решил, что она должна быть либо его, либо ничья. Он предпочитал убить ее, лишь бы она не принадлежала никому другому.
С другой стороны, поскольку у миссис Лейднер была глубокая внутренняя неприязнь к супружеским узам, возможно, она использовала это как способ выходить из затруднительных ситуаций. Она была охотница, причем такая, которой добыча, как только она схвачена, уже больше не нужна! В стремлении драматизировать свою жизнь она придумала чрезвычайно понравившуюся ей эффектную драму – воскресший муж, заявляющий протест против заключения брака. Это отвечало ее глубинным поползновениям. Это делало ее романтической фигурой, героиней трагедии и давало возможность оставаться свободной.
Такое положение дел продолжалось в течение ряда лет. Каждый раз, когда вставал вопрос о замужестве, приходило письмо с угрозой.
Но теперь мы подходим к любопытному моменту. На сцене появляется доктор Лейднер, и никакого письма протеста не приходит! Ничто не помешало ее превращению в миссис Лейднер. Но сразу после замужества письмо все-таки приходит.
Сразу же зададим себе вопрос – почему?
Рассмотрим все версии по порядку.
…Если миссис Лейднер писала письма сама, задача легко разрешима. Миссис Лейднер на самом деле хотела выйти замуж за доктора Лейднера. И она все-таки выходит за него замуж. Но в таком случае зачем она написала себе письмо после этого? Было ли ее стремление драматизировать жизнь настолько сильно, что она не могла его преодолеть? И почему только два письма? После них писем не приходило полтора года.
Теперь рассмотрим вторую версию, что письма были написаны ее первым мужем, Фредериком Боснером (или его братом). Почему письмо с угрозой пришло после замужества? Предположим, Фредерик не хотел, чтобы она выходила замуж за Лейднера. Почему тогда он не попытался воспрепятствовать свадьбе? В предыдущих случаях у него все получалось так успешно. И почему, дождавшись заключения брака, он возобновил свои угрозы?
Ответ, но неудовлетворительный, состоит в том, что он по тем или иным причинам не мог протестовать раньше. Он, может быть, находился в тюрьме или, может быть, был за границей.
Далее, что можно сказать о попытке отравления газом. Представляется крайне маловероятным, что она была осуществлена при помощи посторонних. Людьми, которые инсценировали ее, были скорее всего доктор или сама миссис Лейднер. Кажется, нет вразумительных причин, чтобы доктору Лейднеру понадобилось делать такую вещь; таким образом, мы приходим к выводу, что миссис Лейднер задумала и осуществила ее сама.
Зачем? Еще одна драма?
После этого доктор и миссис Лейднер едут за границу и в течение восемнадцати месяцев ведут счастливую безмятежную жизнь, которая не нарушается угрозами убийства. Они объясняли это тем, что успешно скрыли свои следы, но подобное объяснение совершенно абсурдно. Поездка за границу тогда совершенно не отвечала этой цели. Особенно потому, что это было связано с Лейднером. Он был начальником экспедиции – запрос в музей, и Фредерик Боснер мог сразу получить его точный адрес. Если даже допустить, что он был в слишком стесненных обстоятельствах для того, чтобы самому следовать за супругами, то для того, чтобы продолжать посылать письма с угрозами, не было никаких препятствий. И мне кажется, что человек с навязчивой идеей поступил бы, без сомнения, так.
Вместо этого от него ничего не слышно около двух лет, и только потом вновь появляются письма.
Почему снова появились письма?
Очень трудный вопрос. Легче всего сказать, что миссис Лейднер заскучала и ей захотелось драмы. Но меня не вполне удовлетворял такой ответ. Этот вид драмы показался мне слишком вульгарным и слишком грубым, чтобы соответствовать такой утонченной личности.
Единственное, что оставалось делать, – оставить вопрос открытым.
Было три возможных варианта: (1) миссис Лейднер писала письма сама; (2) они были написаны Фредериком Боснером (или молодым Уильямом Боснером); (3) они могли быть написаны когда-то или миссис Лейднер, или ее мужем, но теперь они были подделкой, то есть написаны третьим лицом, которому было известно о предыдущих письмах.
И вот я занялся изучением окружения миссис Лейднер.
Я занялся сперва возможностями, которыми располагал каждый участник экспедиции для совершения убийства.
На первый взгляд любой при возможности мог бы совершить его, за исключением трех человек.
Доктор Лейднер, по подавляющему числу свидетельств, не покидал крыши. Мистер Кэри дежурил на холме. Мистер Коулман был в Хассаньехе.
Но эти алиби, друзья мои, были не столь хороши, какими казались. Я исключаю доктора Лейднера. Нет никакого сомнения, что он был на крыше все время и вниз сошел почти через час с четвертью после того, как совершилось убийство.
Но так ли уж определенно, что мистер Кэри был на холме все время?
И был ли мистер Коулман на самом деле в Хассаньехе в момент совершения убийства?
Билл Коулман покраснел, открыл рот, закрыл и неловко посмотрел по сторонам.
Выражение лица мистера Кэри не изменилось.
Пуаро невозмутимо продолжал:
– Я также принял в расчет еще одно лицо, которое, как я убедился, было вполне способно совершить убийство, если бы этого сильно захотело. У мисс Райлли для этого достаточно смелости, ума и безжалостности. Когда мисс Райлли разговаривала со мной о покойной, я сказал в шутку, что, надеюсь, у нее есть алиби. Я думаю, что мисс Райлли осознала тогда, что имела в душе по меньшей мере желание убить. Во всяком случае, она немедленно глупо и бесполезно солгала. Она сказала, что играла в тот день в теннис. На следующий день я случайно из разговора с мисс Джонсон узнал, что мисс Райлли на самом деле вовсе не играла в теннис, а в момент убийства была рядом с домом. Мне пришло в голову, что мисс Райлли если и не виновна в преступлении, то могла бы сообщить что-то существенное.
Он опять сделал паузу.
– Не скажете ли нам, мисс Райлли, что же вы все-таки увидели в тот день? – спокойно спросил он.
Девушка ответила не сразу. Она продолжала смотреть в окно. А когда она заговорила, ее голос был бесстрастен.
– Я после ленча поехала верхом на раскопки. Должно быть, было примерно без четверти два, когда я добралась туда.
– Нашли ли вы кого-нибудь из своих друзей на раскопках?
– Нет, не было никого, кроме мастера-араба.
– Вы не видели мистера Кэри?
– Нет.
– Любопытно, – сказал Пуаро. – Никого больше не видел и мистер Верье, когда ездил туда в тот же день. – Он посмотрел приглашающе на Кэри, но тот не шелохнулся и молчал. – Как вы это объясняете, мистер Кэри?
– Ничего интересного не предвиделось. Я пошел прогуляться.
– В каком направлении вы пошли прогуляться?
– Вниз по реке.
– Не назад к дому?
– Нет.
– Я полагаю, – сказала мисс Райлли, – вы ждали кого-то, кто не пришел.
Он взглянул на нее, но не ответил.
Пуаро не стал заострять внимания. Он снова заговорил с девушкой:
– Вы видели что-нибудь еще, мадемуазель?
– Да. Я была неподалеку от дома экспедиции, когда заметила, что в вади[51] остановился экспедиционный грузовик. Я подумала, что это весьма странно. Потом увидела мистера Коулмана. Он прошел вперед с опущенной вниз головой, как будто что-то искал.
