Энтони Беркли - Убийство на Пикадилли
— Линну разрешили осмотреть пузырек, который содержал синильную кислоту, и он, разумеется, его не узнал. Я его спросила, как вы советовали, не может ли он вспомнить, приходилось ли ему брать что-нибудь подобное в руки, и он сказал, что нет, разве только в нашей собственной ванной в Квин-Энни-Гейт: в таком пузырьке было мое полоскание для зубов. Я сразу же на такси поехала домой посмотреть, там ли еще пузырек. И да, он там и стоит, только он значительно больше размером.
— Должен сознаться, просто ума не приложу, откуда взялись на нем эти отпечатки пальцев, — заметил виновато мистер Читтервик.
— Но отпечатки могут быть и поддельными, разве не так? — предположил Маус.
— Разве могут? — усомнился мистер Читтервик. — Так бывает лишь в детективных романах.
— Но я знаю, что этот пункт обвинения смертельно опасен, — бесстрастно продолжала Джудит. — И я нажала на Линна. Форма пузырька самая обыкновенная, сказала я, и он, наверное, неоднократно видел такие, и брал их в руки, но он мог предположить лишь одно, что пузырек похож на те, в которых в "Эрлшейзе" у мисс Синклер были глазные капли, однако поклясться, что они точно такие, он бы не мог. Но даже если бы они были совершенно одинаковые, не понимаю, как это может ему помочь.
— Ну, наверное, он мог взять один из них в руки, — заметил мистер Читтервик, — почти наверняка мог бы. Принести, например, вниз по просьбе мисс Синклер, а может быть, она просила поискать какой-нибудь из пузырьков.(Там, где вопрос касался возможных поручений, которые тетушки дают своим племянникам, тут большего авторитета, чем мистер Читтервик, было не сыскать.) — И на нем могли остаться его отпечатки. Мы, конечно, должны иметь это в виду.
— А если они такие же, как на том, где была синильная кислота?
— Ну надо будет сопоставить оба пузырька, — ответил мистер Читтервик с большим воодушевлением, чем ощущал на самом деле.
— Но все это вряд ли поможет Линну, если мы не сумеем доказать, что одним из этих пузырьков завладел кто-то третий. И думаю, — с невеселой улыбкой заметила Джудит, — тут может нам существенно помочь мисс Гуль, если мы ее спросим, не пропадали ли недавно пузырьки с глазными каплями мисс Синклер из дома при подозрительных обстоятельствах.
— Тем не менее, — солидно заключил мистер Читтервик, — если бы она могла что-нибудь об этом рассказать, и в частности о том, в какие руки они попали, мы бы сразу установили личность убийцы. Однако в любом случае, об этом пункте расследования мы решительно не должны забывать.
Джудит вздохнула.
— Все это такие мелочи… Ну ладно, следующий вопрос. Лини ничего не может добавить к описанию голоса по телефону. "Подчеркнуто оксфордская манера", — вот и все, что он твердит.
— Не показалось ли ему это странным?
— Да, отчасти. Он подумал, что Экклс так и не избавился от своей юношеской привычки растягивать слова, но больше он ничего не заметил, просто ничего. Четвертый вопрос. Он ничего не может вспомнить о том, что он делал, когда, как предполагается, он должен был присутствовать в "Пиккадилли-Палас", и не знает, каким образом может подтвердить свое алиби.
— Гм! В этом отношении я кое-что придумал, — скромно заметил мистер Читтервик. — Я решил, что мы можем постараться доказать негативный факт, если не удастся найти позитивные данные, подтверждающие алиби. Вы… э… вы ведь хотите знать правду, не так ли? Неприкрашенную правду, какой бы она ни была?
— Вы хотите сказать, даже ту правду, если вдруг окажется, что Линн все-таки отравил свою тетю? — спокойно осведомилась Джудит. — Да, разумеется, хочу, потому что по-прежнему верю в его невиновность.
— Тогда вот что я предлагаю, — радостно улыбнулся мистер Читтервик. Назначьте большую, очень большую награду тому, кто может доказать, что он или она видели на лестничной площадке майора Синклера в указанное им время. Если никто не обратится за наградой, это будет означать, что на площадке действительно никого не было в указанное время, и думаю, что его юрист как следует воспользуется этим обстоятельством.
Наступило молчание.
— Вы действительно считаете, что это было бы разумно? — неуверенно спросила Джудит.
Мистер Читтервик зажег новую сигарету.
— Я считаю, что у вас нет никаких оснований сомневаться в его невиновности.
Джудит вскинула голову:
— А я и не сомневаюсь! И конечно сделаю то, что вы предлагаете, мистер Читтервик. Я думаю, это очень хорошая мысль.
— Во всяком случае, она может оказаться полезной, — без ложной скромности согласился мистер Читтервик.
Но независимо от того, какова была идея мистера Читтервика, вечернее обсуждение больше ничего полезного не дало, и у мистера Читтервика возникло ощущение, будто атмосфера дискуссии не совсем такая, какой должна быть. Возможно — из-за присутствия тетушки, которая почти все время молчала, что верно, то верно, однако это присутствие все время им остро ощущалось. А может быть, потому, что Джудит, которую мистер Читтервик надеялся воодушевить и подбодрить несомненным прогрессом в расследовании, принимавшем интересный, хотя и проблематичный поворот, становилась все молчаливее и подавленнее, а общее настроение — безнадежнее, как будто присутствующие ощущали, что, по всей вероятности, новая теория мистера Читтервика слишком искусственна и надуманна, и, даже если она верна, то это никак не повлияет на ход дела, потому что никто и никогда в нее не поверит, а сами они не смогут доказать ее правоту. Даже Маус поддался общему мрачному настроению, и взгляды, которые он иногда бросал на Джудит, были исполнены такого жгучего сочувствия, которое никак нельзя было назвать просто дружеским.
На этой безрадостной ноте разговор оборвался, и все разошлись по своим комнатам. Будто бы желая удостовериться, что у гостя есть все необходимое, мистер Читтервик нанес визит Маусу. Тот встретил его очень тепло.
— Я надеялся, что вы ко мне зайдете. Понимаете, я просто не могу сейчас спать. Нельзя ли нам устроить междусобойчик и еще поговорить?
— Я был бы очень рад, — заявил с той же дружелюбной готовностью мистер Читтервик. — Да ведь тема разговора такая… Наверное, мы внизу просто немного устали от всего этого.
— Дело принимает какой-то чертовский поворот, правда? Бедняжка Джуди. Маус вздохнул и безжалостно выбросил в окно всего на четверть выкуренную сигарету. — Понимаете, она чересчур полагается на здравый смысл, чтобы доверяться представлениям, не подкрепленным фактами, или играть в угадайку. Боюсь, положение кажется ей довольно безнадежным.
Мистер Читтервик мягко опустился в кресло.
— Да, на нее, по-видимому, не очень положительное впечатление произвела моя новая теория, — с сожалением заметил он. — Конечно она несколько смела и фантастична, можно сказать, но я действительно чувствую, что…
Маус, беспокойно ходивший взад-вперед по комнате, внезапно остановился напротив мистера Читтервика.
— А я думаю, что ваша теория не лишена смысла, — сказал он почти с вызовом. — Почему бы нет? Она дает почву для обсуждения. Мне жаль, что Джудит она пришлась не по душе. Я лично не удивился бы, если ваша теория направила нас по верному пути. Но, как бы то ни было, она чертовски хитроумна. Как это она пришла вам в голову!
— Вы действительно так думаете? — совершенно непритворно обрадовался мистер Читтервик. — Да, я действительно надеюсь… Но вся трудность в том, что она снова заводит нас в тупик. На этот раз — в другой тупик, но… э… такой же… безвыходный.
— В самом деле? — нахмурился Маус. — Я в этом не так уверен. — Он замолчал, оперся на стул и так глубоко задумался, что его прикованный к мистеру Читтервику взгляд стал почти угрожающим.
— Знаете, чем больше я думаю о вашем предположении, тем больше убеждаюсь, что вы попали в яблочко.
Маус зажег еще сигарету.
— И знаете, — сказал он в промежутке между двумя затяжками, — если тот тип не абсолютный дурак (а с каждой минутой я убеждаюсь, что это не так), он мог понимать, что чем злее он на вас смотрит, тем упорнее вы будете с ним переглядываться. И так оно и получилось. Если бы он не хотел, чтобы вы на него смотрели, то старался бы не привлекать к себе вашего внимания. Он бы избегал встречаться с вами глазами, немного передвинул бы стул, и все такое прочее. И затем, вы говорите, что была некая нарочитость в том, как он держал руку над чашкой мисс Синклер… И все это вместо того, чтобы действовать быстро и украдкой! А затем еще зеркало! Нет, я уверен, что вы попали в цель!
— Да, мне тоже именно так и показалось, — взбодрился мистер Читтервик.
— Давайте же посмотрим, какие у вашей теории плюсы, — вид у Мауса был тоже воодушевленный и, надо признаться, очень юный.
И мистер Читтервик еще больше расположился к нему. Ему хотелось разрешить эту загадку не только из-за Джудит, но в той же мере ради Мауса. В его собственном сердце криминология и страсть к коллекционированию марок оттеснили на задний план сильную тягу к романтическим отношениям, до сих пор не удовлетворенную, но он был тронут, видя, как упорно этот молодой человек стремится спасти от виселицы мужа любимой женщины (а что он ее любит, это было несомненно) и тем самым навсегда лишает себя возможности завоевать эту женщину для себя.
