Агата Кристи - Том первый. Выпуск II
– Я знаю! – вскричала вдруг Вирджиния.
Мужчины, как флюгеры, повернулись к ней.
– Портрет работы Гольбейна в заде заседаний! Они стучали по стене как раз под ним. А это портрет графа Ричмонда!
– Он у нас в руках!
Баттл в восторге хлопнул себя по ляжке. Даже в его голосе звучало совсем несвойственное ему оживление.
– Картина – отправной пункт, и мошенникам не больше, чем нам, известно, о чем говорят цифры. Эти две фигуры в доспехах стоят прямо под названным полотном, и они поначалу решили, что бриллиант спрятан в одной из них. Они, наверное, прощупали каждый дюйм. Безрезультатно. И тогда они принялись искать потайной ход, лестницу или скользящую панель. Вы о них знаете, миссис Ревел?
Вирджиния покачала головой.
– Я знаю, что здесь имеется тайник и по крайней мере один потайной ход, – сказала она. – Кажется, мне их когда-то показывали, но я плохо помню. Вот Бандл, спросим у нее.
По террасе к ним стремительно двигалась Бандл.
– Я после ленча еду в город, – заметила она. – Кого-нибудь подвезти? Не хотите проехаться, мистер Кейд? К обеду вернемся.
– Нет, благодарю вас, – ответил Энтони. – Мне здесь хорошо, и дел хватает.
– Этот человек меня боится, – гордо заявила Бандл. – Или ехать со мной, или попасть под мои роковые чары! Так чего же?
– Последнего, – ответил Энтони. – Вы же знаете…
– Бандл, дорогая, – тут же вмешалась Вирджиния, – здесь есть потайной ход, ведущий к залу заседаний?
– Вроде. Только он очень старый. Кажется, ведет из Чимниза к Виверн-Эбби. Так было в старину, а сейчас он местами обвалился. По нему можно пройти только несколько сотен ярдов от этого конца. Там, наверху, в Белой галерее, гораздо занятнее, и тайник не так уж плох.
– Мы рассматриваем их не с художественной точки зрения, – объяснила Вирджиния. – У нас дело. Как попасть в ход из зала заседаний?
– Там отодвигается панель. После ленча покажу, если хотите.
– Благодарю вас, – сказал суперинтендант Баттл. – Скажем, в два тридцать?
Бандл посмотрела на него, подняв брови.
– Хотите поймать преступников? – ехидно поинтересовалась она.
На террасе появился Тредуэлл.
– Ленч подан, миледи, – сообщил он.
Глава 23
Встреча в розарии
В два тридцать в зале заседаний собралась небольшая группа: Бандл, Вирджиния, суперинтендант Баттл, мсье Лемуан и Энтони Кейд.
– Не стоит ждать, пока освободится мистер Ломакс, – сказал Баттл. – Это дело надо провернуть быстро.
– Если вы думаете, что принца Михаила убил кто-то, проникший сюда этим путем, то вы заблуждаетесь, – предупредила Бандл. – Это невозможно. С другой стороны вход полностью завален камнями.
– Об этом не может быть и речи, – быстро ответил Лемуан. – У нас совсем другая цель.
– А, так вы что-то ищете, да? – незамедлительно спросила Бандл. – Уж не историческую ли безделушку случайно?
Лемуан явно озадачился.
– Объясни, что ты имеешь в виду, Бандл, – велела Вирджиния.
– Уж не этот ли, – начала Бандл, – исторический бриллиант порфироносных особ, который стащили в незапамятные времена, когда я была еще ребенком?
– Кто вам рассказал о нем, леди Эйлин? – спросил Баттл.
– Я всегда о нем знала! Мне рассказал один из лакеев, когда мне было двенадцать лет.
– Лакей! – воскликнул Баттл. – О господи! Слышал бы это мистер Ломакс!
– Это один из строго охраняемых секретов Джорджа? – спросила Бандл. – Просто поразительно! Я никогда не верила, что это правда! Ну и Джордж! Ну и болван! Неужели он не знает, что слугам всегда все известно?
Она подошла к портрету работы Гольбейна, нажала на пружину, спрятанную где-то сбоку рамы, и тотчас же часть панельной обшивки с оглушительным грохотом отодвинулась, открыв темное отверстие.
– Entrez, messieurs et mesdames! – тоном ярмарочного зазывалы произнесла Бандл. – Проходите, проходите, дамы и месье! Лучшее представление сезона – и всего за шесть пенсов!
Включив фонари, Лемуан с Баттлом первыми шагнули в отверстие. Остальные пошли за ними.
– Воздух приятный и чистый, – заметил Баттл. – Наверное, где-то есть сообщение с поверхностью.
Он пошел вперед. Пол был выложен грубыми, неровными каменными плитами, стены из кирпича. Как и сказала Бандл, длина хода не превышала приблизительно ста футов. А дальше – тупик, образованный опавшей каменной кладкой. Убедившись в том, что прохода нет, Баттл заговорил, оглянувшись через плечо:
– Ну а теперь вернемся обратно. Я хотел только, так сказать, произвести разведку.
Через несколько минут все вернулись к закрытому панелью входу.
– Начнем отсюда, – сказал Баттл. – Семь прямо, восемь налево, три направо. Предположим, что речь идет о шагах.
Он тщательно отмерил семь шагов и, нагнувшись, посмотрел себе под ноги.
– Кажется, верно. Когда-то здесь была пометка, сделанная мелом. Теперь восемь налево. Здесь речь идет не о шагах. Ход настолько узок, что люди могут пройти только гуськом.
– Тогда, может быть, кирпичи, – предположил Энтони.
– Правильно, мистер Кейд. Восемь кирпичей снизу или сверху с левой стороны. Попытаемся сначала снизу – так легче. – Он отсчитал восемь кирпичей. – Теперь три справа. Один, два, три… Эй… эй, что это?
– Еще минута, и я умру от любопытства, – взвизгнула Бандл. – Что же там такое?
Суперинтендант Баттл поддел кирпич кончиком ножа. Его опытный глаз сразу заметил, что этот кирпич отличается от остальных. Повозившись с минуту, Баттл смог его вытащить. За ним зияло темное углубление. Баттл просунул туда руку.
Все ждали, затаив дыхание.
Баттл вынул руку.
У него вырвался возглас удивления и досады.
Остальные столпились кругом и недоуменно смотрели на предметы, которые лежали на ладони суперинтенданта. Сначала им показалось, что их обманывает зрение.
Несколько маленьких перламутровых пуговок, кусок кружева из грубых ниток и листок бумаги, на котором в ряд было написано несколько заглавных букв «Е»!
– Ну и ну, – сказал Баттл. – Будь… будь я проклят, если понимаю, в чем дело!
– Mon Dieu, – пробормотал француз. – Da, c’est un peu trop fort![3]
– Но что это значит? – воскликнула заинтригованная Вирджиния.
– Что это значит? – переспросил Энтони. – Это может значить только одно. Покойный граф Стилптич, должно быть, любил порой посмеяться. Так что перед нами образец его юмора. Хотя, должен признаться, лично мне совсем не смешно.
– Не объясните ли поподробнее, сэр? – попросил суперинтендант Баттл.
– Разумеется. Это была маленькая шутка графа. Он, наверное, подозревал, что его послание прочли. Придя за драгоценным камнем, мошенники вместо него нашли эту запутанную головоломку. Похоже на игру, когда участники прикалывают к одежде какие-то маленькие вещицы, по которым остальные должны определить, какого литературного героя вы изображаете!
– Так эти предметы несут в себе определенный смысл?
– Я бы сказал, несомненно. Если бы граф хотел просто посмеяться над ними, он бы оставил табличку с надписью «Продано», картинку с изображением осла или что-нибудь еще более обидное!
– Вязаная вещичка, заглавные «Е» и множество пуговок, – недовольно пробормотал Баттл.
– C’est inoui[4], – разъяренно произнес Лемуан.
– Шифр номер два, – сказал Энтони. – Интересно, справился бы с ним профессор Уинвуд?
– Когда в последний раз пользовались этим ходом, миледи? – спросил француз у Бандл.
Бандл задумалась.
– Думаю, последние два года сюда никто не заходил. Обычно американцам и туристам показывают только потайную комнату.
– Любопытно, – пробормотал француз.
– Почему любопытно?
Лемуан остановился и поднял с пола какой-то маленький предмет.
– А вот это! – ответил он. – Эта спичка лежит здесь не два года и даже не два дня. Не обронил ли ее случайно кто-нибудь из вас, леди и джентльмены? – спросил он.
Все ответили отрицательно.
– Что ж, – сказал суперинтендант Баттл, – тогда мы видели все, что заслуживает внимания. Теперь можно и уходить.
Предложение было принято с удовольствием. Панель, прикрывающая потайной ход, стояла на месте, но Бандл показала, как открыть ее изнутри. Она отодвинула невидную постороннему задвижку, и дверь бесшумно отъехала в сторону. Бандл ловко перепрыгнула через порог и оказалась в зале заседаний.
– Черт! – вскрикнул лорд Катерхэм, подскочив в кресле, где он устроился вздремнуть после завтрака.
– Бедный старый папочка, – сказала Бандл. – Я тебя испугала?
– Ума не приложу, – ответил лорд Катерхэм, – почему в наши дни никто не отдыхает после еды? Потерянное искусство. Видит бог, в Чимнизе достаточно просторно, но даже здесь я не могу побыть в покое. Боже правый, сколько вас? Это напоминает мне пантомимы, которые я видел в детстве. В них орды демонов вылезали из люков.
