Соучастие постфактум - Вивиан Э. Чарльз

– Сцепление… коробка передач… – вырвалось у Лэнгтона. – Вер, Вер, как ты стала водить? Ремонт так дорог…

– Да, – согласилась его дочь и переключилась на вторую скорость. – Папа, извини, я не понимала, что делаю.

– Я и понятия о нем не имел, то есть о Денхэме, – заметил Лэнгтон.

– Хью или любой другой мужчина… одного взгляда на нее хватит, чтобы понять: ей достаточно лишь поманить пальцем, – съязвила Вер.

– Я видел ее на охотничьем балу, и она казалась довольно популярной. Иностранка, как легко заметить, хотя в ее речи нет никакого акцента. Но лицо явно не английское.

Вер бросила взгляд на зеркало заднего вида и заметила крошечное отражение Денхэма и Маргерит, стоявших у белого ограждения.

– Когда речь идет об экономике, часто говорят, что в некоторых областях местная продукция никогда не сможет конкурировать с импортной, – кисло заметила Вер.

Лэнгтон не ответил. Он знал, что Денхэм и Вер были очень дружны, и был бы рад, если бы их дружба стала еще ближе – фактически, он на это надеялся. Неожиданная встреча удивила его так же сильно, как и Вер, и сейчас он сожалел, что попросил ее остановиться вместо того, чтобы продолжить путь. То, что Вер была подавлена, было заметно скорее по ее тону, чем по ее словам, но со временем она справится.

– Пап, прикури мне сигарету, – внезапно попросила она. – Просто не терпится опробовать новую лошадь.

XV. Снова башмаки

Маргерит наблюдала за седаном Лэнгтонов, пока тот не скрылся за гребнем холма. Вызванная этой встречей скованность оставалась между ней и Денхэмом даже после того, как Лэнгтоны исчезли из виду.

– Хью, многие ли девушки обращаются к тебе по имени? – наконец, спросила Маргерит.

– Только она и Адела. Больше никого, насколько я могу припомнить. Но мы уже давно знакомы с Лэнгтонами. До замужества Мэри была очень близка Аделе, и после ее смерти Адела была убита горем. Они были старыми подругами.

– И Вер – ее единственное дитя, – предположила Маргерит.

– Все, что осталось у Лэнгтона. Он без ума от нее. Лэнгтон очень порядочный человек.

– Он мне понравился, – согласилась Маргерит. – Кто они?

– Ты ничего о них не знаешь? Они живут в большом доме недалеко от Квэйдов, и их двери обычно открыты для друзей. Если хочешь, мы можем как-нибудь зайти к ним.

Но Маргерит знала, что они туда не пойдут без официального приглашения, но даже получив оное, она бы постаралась уклониться.

– Я имела в виду, чем они занимаются? Где они живут, я знаю.

– До смерти старшего брата Лэнгтон был парламентским барристером, а затем он бросил практику и переехал сюда ради охоты, хотя удочки с лесками он также любит. Очень открытый человек, а денег, как и связей, у него хватает. Все по первому классу.

– Уже во второй раз, – с улыбкой заметила она.

– Заслуживает внимания то, что он остановился поговорить со мной, – с теплотой отозвался Денхэм. – Ну, после истории с дознанием. Помнишь отношение людей на концерте, позавчера вечером, когда ты так прекрасно повела себя?

– Ну, что ты. Я просто увидела, как ты себя чувствуешь, вот и все.

– Но это было все равно прекрасно, моя дорогая, – настаивал Денхэм.

– И для нее ты – «Хью», а она для тебя – «Вер», – размышляла вслух Маргерит. – Хью, как видишь, я очень ревнива.

– Дорогая, все это было еще до того, как я понял, что у меня есть шанс на твою любовь. Даже до того, как я познакомился с тобой.

– А что было? Было что-то помимо того, что вы стали называть друг друга по имени?

– Ничего. Ничего определенного, – нескладно ответил Денхэм. – Мы с ней были хорошими… просто хорошими друзьями. Она нравилась мне больше, чем прочие девушки, и мы нашли общий язык. Вот и все.

– Но для нее это не все. И если бы я не…

– Дорогая, теперь, когда я знаю о твоей любви, для меня не существует других девушек, – перебил ее Хью. – Это же сегодня исходило от самого Лэнгтона – он показал, что верит в меня, несмотря на всех скандалистов и их выдумки. Но он доверяет мне так же, как и ты.

– Мне так жаль, что кто-то может плохо думать о тебе, дорогой.

– Ох, это ничего, – Денхэм попытался говорить так, словно его это не волновало. – Да, и все они еще пожалеют, как только убийца Картера будет задержан, и обнаружится, что я ничего о нем не знал.

– Если не считать того, что ты видел его, но умолчал об этом ради моей чести, – напомнила ему Маргерит. – Так ты думаешь, что его поймают?

– Об этом и думать не стоит, – уверенно ответил Денхэм. – Вспомни дело Форреста. На протяжении месяцев после убийства не было ни слуху, ни духу. И вдруг Хед (несмотря на нынешнюю неприязнь к нему, я вынужден признать: свою работу он выполняет с умом) … внезапно он арестовывает убийцу и выстраивает непоколебимое дело против него. Ох, они схватят и нынешнего убийцу!

– Но эти два дела отличаются, – настаивала Маргерит. – В том случае у убийцы был явный мотив.

– Вот увидишь, Хед будет вынюхивать и не успокоится, пока не обнаружит человека с явным мотивом для убийства Картера, – заверил Денхэм. – Чутье у него есть, и он ничего не упустит. Терпеливая работа, даже безрассудно кропотливая – ведь попытка вытащить что-то из меня была совсем дурацкой, но, в конце концов, Хед выйдет на след, выследит того человека и предъявит ему обвинение – так же, как это было в деле против Форреста.

На какое-то время Маргерит задумалась и отвернулась от Хью, глядя на верхушки сосен за обрывом. Затем она внезапно обернулась к Денхэму и с улыбкой взяла его за руку.

– Тебе еще не хочется чаю? Мне хочется.

Он прошел за ней в машину и сел на свое место. Неловкость от встречи с Лэнгтонами уже прошла, хотя Маргерит все еще была несколько замкнута и, погрузившись в собственные мысли, немного отстранилась от Денхэма. Тот вспомнил слова Вер и возмутился из-за того, что в них был оттенок собственничества. Адела была права: Маргерит должна согласиться на официальное объявление о помолвке. Но ему не хотелось подымать эту тему, пока настроение Маргерит не изменится.

Она завела двигатель. Крутой склон придал им ускорение, но Маргерит не касалась тормоза. На изгибе дороги они промчались у самой обочины, и Денхэм на несколько секунд затаил дыхание – ему казалось, что они вот-вот врежутся в ограждение и, вероятно, свалятся вниз, где и погибнут среди сосен. Маргерит с деланным спокойствием вернула машину на их сторону дороги и с улыбкой взглянула на Денхэма, когда они выехали на прямую до деревни Карден.

– Тебя все еще устраивает то, как я вожу? – спросила она.

– Я начал было думать, что нам конец, – ответил Денхэм. – Но ты, конечно, знаешь свою машину и ее возможности. Я бы на своей машине не рискнул поворачивать на такой скорости.

– А если бы нам настал конец? И мы бы встретили его вместе. А у Вестингборо появилась бы новая тема для разговоров. Хью, я обещаю, что не стану повторять такое. Это была безумная причуда.

Но Денхэм знал, что эта причуда подвела к смерти ближе, чем он когда-либо был. Сегодня Маргерит вела себя как-то своевольно, в ней был какой-то странный настрой, и не только из-за появления Вер Лэнгтон – он успел почувствовать его, еще когда она выезжала с Пэнлин-авеню, разогнавшись едва ли не до предела. Теперь он видел, что она надежно сжимает руль, вглядываясь в дорогу – это была какая-то новая Маргерит, такой он ее еще не видел. Не пытаясь возобновить разговор, они свернули к Карден Армс, и вскоре они уже сидели за столиком с чаем. Маргерит налила и подала чай сначала ему, а потом себе, поставив чашку возле блюдца.

– Хью, дорогой, я хочу, чтобы ты кое-что пообещал, – попросила она. – В смысле, до того, как я скажу тебе, что именно.

– Все, что в моих силах, дорогая.

– Это в твоих силах. Но я хочу, чтобы ты дал безоговорочное обещание, прежде чем я скажу, в чем дело.

– Хорошо, тогда я обещаю. Звучит ужасно загадочно.

– Твердое обещание? Помнишь, когда мы спускались с холма, ты на мгновение подумал, что мы можем разбиться и умереть?