Эрл Гарднер - Дело об игральных костях
– Это ложь! – выкрикнул Серл, но его голос был хриплым от волнения.
Мейсон продолжил так же спокойно и монотонно:
– Вы дождались, пока ушел официант, а затем выбросили содержимое тарелок в мусоропровод. Потом вы ушли и принялись за организацию алиби: внимательно проследили за тем, чтобы дверь была заперта, но не учли, что у Марсии Виттакер был ключ от этой квартиры. Уйдя оттуда после совершения убийства, вы отправились в зал для игры в пул, где, как вы знали, всегда можно встретить знакомых и, воспользовавшись случаем, сообщили им, что собираетесь звонить Хогарти в десять тридцать. Затем, чтобы сходились концы с концами, для создания впечатления, что он убит сразу после телефонного разговора, вы сделали вид, будто набираете номер и разговариваете с ним по телефону об уплате залога. А из зала вы прямехонько направились в полицейский участок, посчитав это лучшим местом, где можно окончательно обеспечить себе алиби.
– Я не делал ничего подобного! – упрямо твердил Серл.
Сохраняя спокойствие, Киттеринг произнес:
– Ваша честь, я протестую по этому поводу. Это попытка оказать давление на свидетеля. Это…
– Протест отклоняется, – сказал судья Кнокс. – Продолжайте, пожалуйста, мистер Мейсон.
– Лучше как следует подумайте, Серл, – посоветовал адвокат, – потому что все, о чем я говорил, можно доказать.
Серл плотно сжал губы и на сей раз ничего не ответил. У него на лбу выступила холодная испарина.
– Теперь, – спокойно продолжил Мейсон, – вернемся к тому вечеру, когда произошло убийство. Вы отправились в ресторан «Домовая кухня», где вас обслуживала Хейзл Стикланд. Она…
– В тот вечер я там не обедал, – заявил Серл. – Я ел с Хогарти у него в квартире. Я вообще не заходил в «Домовую кухню» в тот вечер.
– Вы были там, – спокойно произнес Мейсон. – Вы и Билл Хогарти. Вы смогли отделаться от официантки, но, видимо, вы не заметили двух девушек, сидящих за соседним столиком, с которыми Хогарти пытался ненароком завести знакомство. – Мейсон резко повернулся к залу. – Мисс Гертруда Лэйд, не могли бы вы подняться?
Гертруда Лэйд встала.
Указывая на нее пальцем, Мейсон сказал:
– Посмотрите, Серл, на эту девушку. Я хочу спросить, видели ли вы ее когда-нибудь раньше, если она, конечно, не сидела за соседним от вас столиком в «Домовой кухне», где вы обедали в пятницу, седьмого числа этого месяца.
Гертруда Лэйд подтвердила:
– Да, это он!
Помощник окружного прокурора вскочил на ноги, намереваясь в очередной раз заявить протест.
Мейсон поднял руку:
– Нет, нет, мисс Лэйд! Ни слова. Пожалуйста! До вас дело дойдет позже, – до вас и до той девушки, которая тогда была с вами. Я только хотел спросить мистера Серла, не знает ли он вас. Садитесь, пожалуйста.
Гертруда Лэйд села.
Лицо Серла позеленело, как несвежий паштет. В этот момент дверь открылась, и два помощника шерифа ввели в зал Эмили Миликант. Мейсон невозмутимо взглянул на нее и снова повернулся к Серлу.
– Вы все еще продолжаете утверждать, что обедали с Биллом Хогарти у него в квартире, а не в ресторане «Домовая кухня»? – спросил адвокат.
Поколебавшись, Серл неожиданно проговорил:
– Мы обедали дважды. Один раз в ресторане, а второй – у него в квартире. Он был очень голоден.
Мейсон улыбнулся:
– И вы тоже были настолько голодны, что съели все до капельки со своей тарелки?
– Да.
– Не хотите ли вы сказать суду, что съели даже кожуру от печеного картофеля?
– Да, – заявил Серл, – я всегда ее ем.
– Больше того, – продолжил Мейсон, – вы даже сгрызли кости от баранины!..
Серл смотрел на адвоката, не в силах что-либо произнести от ужаса.
– Когда вы задумаете совершить следующее убийство, постарайтесь проделать это поаккуратнее, Серл, – посоветовал с каменным лицом адвокат. – Вы совершили роковую ошибку, выбросив из тарелок в мусоропровод абсолютно все, забыв, что, как правило, от баранины остаются кости.
Мейсон с улыбкой повернулся к судье Кноксу.
– Это все к тому, – сказал он, – что, когда Олден Лидс зашел в квартиру, Хогарти уже был мертв. Считаю, что Миликант и Хогарти – это один и тот же человек. Он шантажировал обвиняемого, и поэтому нет ничего необычайного в том, что обвиняемый хотел завладеть бумагами, которые, по его сведениям, находились у убитого, и таким образом избежать их огласки. Хотя надо признать, что действовал незаконно. Поскольку обвиняемый обыскивал квартиру, там, естественно, остались отпечатки его пальцев – он же очень старался найти эти документы!..
– Но, – вскричал вскочивший с места Киттеринг, – эти бумаги говорили о том, что он покушался на убийство Билла Хогарти, украл у него добытое золото и…
– Да нет же, – с улыбкой возразил Мейсон. – В тех бумагах речь шла совершенно о другом. Обвиняемый нашел их, и они уничтожены.
Сказав это, адвокат сел.
– Это ложь! – вскричал Серл.
– Ваша честь! – подхватил Киттеринг. – Я протестую…
Мейсон повернулся к Киттерингу:
– Если бы вы хотели найти настоящего преступника, а не пытались все свалить на невиновного только потому, что уже начали его обвинять, вы бы работали вместе со мной, а не мешали мне… Когда Хогарти получил тот первый чек, банк вынужден был его оплатить, но, заподозрив шантаж, кассир записал номера банкнотов. После убийства Хогарти эти деньги оказались у Серла. Я даже думаю, что они и сейчас у него с собой.
Судья Кнокс объявил двадцатиминутный перерыв, но не успел договорить, поскольку Серл закричал:
– Я отказываюсь быть свидетелем обвинения! – и, пройдя через зал, вышел в дверь, ведущую в судейскую комнату.
Судья Кнокс крикнул помощнику шерифа, охранявшему Лидса:
– Догони его! Верни назад! Не сиди как дурак!
Помощник шерифа бросился выполнять приказание.
Мейсон чиркнул спичкой о подошву своего ботинка и прикурил. Делла Стрит с силой сжала его запястье.
– Ну, шеф, – сказала она, – я могла бы в вашу честь сплясать на судейском столе джигу.
– Не следует так волноваться, – успокаивал Мейсон. – Будь более безразличной. Покури. Помни о том, что на нас смотрят люди. Сделай вид, что можешь вытащить из шляпы зайца, когда угодно и где угодно. Так как насчет сигареты?
– Дайте мне докурить свою, шеф, – сказала Делла. – Чтобы не укорачивать себе жизнь, не буду закуривать целую. Зачем вы сказали, что Олден Лидс, обнаружив мертвого Хогарти, обыскивал квартиру?
– Я хотел объяснить, откуда там взялись отпечатки его пальцев, – ответил адвокат. – Я тоже хотел намекнуть Эмили Миликант о Хогарти. Я…
К столу в бешенстве подбежал Киттеринг, и адвокат умолк. Помощник прокурора так негодовал, что едва мог говорить.
– Дьявол! Что вы имеете в виду… За это вас могут лишить права на адвокатскую практику! – набросился он на Мейсона.
– За что? – изумился адвокат.
Негодующим жестом Киттеринг указал на Гертруду Лэйд.
– За эту девушку! – бушевал он. – Ее не было тогда в ресторане, как и меня. Один следователь сказал мне, что это ваша телефонистка.
– Это точно, – спокойно подтвердил Мейсон, выпуская облако табачного дыма.
– Это у вас не пройдет! – продолжал бушевать Киттеринг.
– Почему?
Киттеринг прорычал:
– Потому что это незаконно. Неэтично! У меня просто нет слов!.. Я считаю, что это – неуважение к суду! Я пойду к судье Кноксу и объясню ему всю схему вашей защиты.
И Киттеринг зашагал по направлению к двери в судейскую комнату. Мейсон невозмутимо посмотрел ему вслед и с наслаждением затянулся сигаретой.
– Шеф, – шепотом сказала Делла Стрит, – вы не думаете, что судья Кнокс расценит это как неуважение к суду?
– Мне безразлично, как он это расценит, – ответил Мейсон, кладя ноги на стоящий перед ним стул. – Это будет означать, что наступило время поговорить с ним начистоту. Каждый раз, когда мы ведем дело, используя необычные методы дознания, нас пытаются затащить в Комитет по обжалованию или в коллегию адвокатов. Ну да черт с ними! Время нас рассудит.
– Но, шеф! – вздохнула девушка. – Это…
Мейсон прервал ее, кивнув в сторону двух помощников шерифа, которые до этого ввели в зал Эмили Миликант. Теперь они о чем-то тихо разговаривали с Олденом Лидсом.
– Посмотри на них, Делла, – попросил адвокат. – Они используют все ту же, прежнюю тактику. Сейчас они рассказывают Лидсу о том, что Эмили Миликант во всем призналась и что задерживать его дальше не имеет смысла. Они считают, что имеют право болтать эту никому не нужную чепуху, как это делаем мы, специалисты по темным делам. Но черт с этим. Я…
Он замолчал, поскольку в дверях судейской комнаты появился озабоченный судья Кнокс и сказал что-то секретарю. Тот подошел к Мейсону:
– Судья хотел бы немедленно видеть вас в судейской комнате, мистер Мейсон.
Адвокат отобрал у Деллы свою сигарету и сказал:
– Подожди меня здесь! Если тебя о чем-нибудь будут спрашивать, ничего не отвечай и тем более не пытайся что-либо объяснять.
