Агата Кристи - Тайна «Голубого поезда»

– Тысяча благодарностей за ваше гостеприимство, – поблагодарил он девушек. – Ленч был поистине очаровательным. Ma foi, я в этом нуждался. – Он выпятил грудь и постучал по ней ладонью: – Теперь я чувствую себя львом! Ах, мадемуазель Кэтрин, вы не видели меня таким, каким я иногда могу быть! Вы видели мягкого и добродушного старика, но есть и другой Эркюль Пуаро. Сейчас он отправляется угрожать, нападать, сеять ужас в сердцах тех, кто будет его слушать! – И маленький бельгиец самодовольно посмотрел на девушек.

Казалось, его слова произвели на них впечатление, хотя Ленокс закусила губу, а уголки рта Кэтрин подозрительно вздрагивали.

– И я добьюсь успеха, – серьезно добавил детектив. Он отошел на несколько шагов, когда голос Кэтрин заставил его повернуться:

– Я хочу сказать вам, мсье Пуаро, что вы были абсолютно правы. Я собираюсь вернуться в Англию как можно скорее.

Он посмотрел на нее, слегка покрасневшую под его изучающим взглядом:

– Понимаю.

– Не думаю, чтобы вы понимали, – возразила Кэтрин.

– Мне известно куда больше, чем вы думаете, – спокойно произнес Пуаро.

Он отошел со странной улыбкой на губах, сел в поджидающий его автомобиль и поехал в Антиб.

На вилле «Марина» Иполит, лакей графа де ля Роша, с деревянным выражением лица протирал граненое стекло на столе своего хозяина. Сам граф отбыл на весь день в Монте-Карло. Случайно выглянув в окно, Иполит увидел быстро приближающегося к парадной двери визитера настолько необычной внешности, что лакей при всем своем опыте затруднялся отнести его к какой-либо определенной категории посетителей. Окликнув свою жену Мари, которая возилась в кухне, он привлек ее внимание к тому, кого назвал «ce type la».

– Неужели опять полиция? – с беспокойством спросила Мари.

– Взгляни сама, – ответил Иполит.

Мари посмотрела в окно.

– Слава богу, это явно не полицейский, – облегченно вздохнула она.

– Вообще-то они не так уж нас тревожили, – заметил Иполит. – Если бы не предупреждение мсье графа, я бы никогда не догадался, что тот незнакомец в винном магазине был из полиции.

Послышался звонок, и Иполит с важным видом распахнул дверь:

– К сожалению, мсье графа нет дома.

Маленький человечек с большими усами безмятежно улыбнулся:

– Я это знаю. Вы Иполит Флавель, не так ли?

– Да, мсье.

– И у вас есть жена, Мари Флавель?

– Да, мсье, но…

– Я бы хотел побеседовать с вами обоими, – пояснил незнакомец, ловко прошмыгнув мимо слуги в холл. – Ваша жена, по-видимому, на кухне. Я пройду туда.

Прежде чем Иполит успел перевести дыхание, посетитель выбрал нужную дверь в холле и проследовал по коридору на кухню, где Мари уставилась на него разинув рот.

– Voilà, – сказал незнакомец, опускаясь в деревянное кресло. – Я Эркюль Пуаро.

– Да, мсье?

– Вам незнакомо это имя?

– Никогда его не слышал, – заявил Иполит.

– Позвольте заметить, что вы недостаточно образованы. Это имя – одно из величайших в мире. – Пуаро вздохнул и скрестил руки на груди.

Иполит и Мари с тревогой смотрели на него. Они не знали, что и думать об этом неожиданном и весьма странном визитере.

– Что желает мсье? – машинально осведомился лакей.

– Я желаю знать, почему вы лгали полиции.

– Мсье! – воскликнул Иполит. – Я никогда не делал ничего подобного!

Пуаро покачал головой:

– Вы сделали это семь раз. Давайте посмотрим. – Он вынул из кармана записную книжку и заглянул в нее. – Да, как минимум в семи случаях. Сейчас я их вам перечислю. – И спокойным, вежливым голосом описал упомянутые семь случаев. Иполит был ошарашен.

– Но я хочу побеседовать не об этих былых оплошностях, – продолжал Пуаро. – Просто, мой дорогой друг, избавьтесь от привычки считать себя слишком умным. Меня интересует одна конкретная ложь – ваше заявление, будто граф де ля Рош прибыл на эту виллу утром четырнадцатого января.

– Но, мсье, это правда. Он прибыл сюда во вторник утром, четырнадцатого числа. Не так ли, Мари?

Женщина энергично кивнула:

– Да-да, я отлично помню. Так оно и было.

– И что же вы подали в тот день на завтрак вашему доброму хозяину? – осведомился Пуаро.

– Я… – Мари умолкла, пытаясь собраться с мыслями.

– Странно, – заметил Пуаро, – как люди запоминают одно и забывают другое.

Внезапно он наклонился вперед и стукнул кулаком по столу, сердито сверкнув глазами:

– Вы лжете и думаете, что об этом никто не узнает. Но об этом знают двое – le bon Dieu… – Он указал рукой на небо, а затем откинулся на спинку кресла, опустил веки и скромно добавил: – И Эркюль Пуаро.

– Уверяю вас, мсье, что вы ошибаетесь. Мсье граф выехал из Парижа в понедельник вечером…

– Верно, – перебил Пуаро. – Скорым поездом. Не знаю, где он прервал свое путешествие, и, возможно, вам это тоже неизвестно, но сюда он прибыл не во вторник, а в среду утром.

– Мсье ошибается, – упрямо повторила Мари.

Детектив поднялся.

– Тогда пусть действует закон, – проговорил он. – А жаль.

– О чем вы, мсье? – с беспокойством спросила Мари.

– Вы будете арестованы, как сообщники в убийстве миссис Кеттеринг – английской леди.

– В убийстве?!

Лицо лакея побелело как мел, колени задрожали. Мари уронила скалку и заплакала:

– Но это невозможно. Я думала…

– Так как вы настаиваете на своем заявлении, больше не о чем говорить. Думаю, вы оба поступаете глупо.

Пуаро повернулся к двери, но остановился, услышав взволнованный голос лакея:

– Подождите, мсье! Я и понятия ни о чем таком не имел. Думал, что тут просто замешана дама. Из-за женщин и раньше случались неприятности с полицией. Но убийство – совсем другое дело.

– У меня не хватает на вас терпения! – крикнул детектив. Повернувшись, он погрозил кулаком Иполиту. – Неужели я должен торчать здесь целый день, пререкаясь с парой недоумков? Мне нужна правда. Если вы не сообщите мне ее, пеняйте на себя. Спрашиваю в последний раз: когда мсье граф прибыл на виллу «Марина» – во вторник или в среду?

– В среду, – признался Иполит, а Мари молча кивнула.

Пуаро окинул их взглядом:

– Вы поступили разумно, дети мои. В противном случае вам грозили бы очень серьезные неприятности. – Он покинул виллу «Марина», улыбаясь своим мыслям, и пробормотал: – Одна догадка подтвердилась. Теперь проверим другую.

Было шесть часов вечера, когда Мирей принесли визитку Эркюля Пуаро. Некоторое время она молча смотрела на нее, потом кивнула. Войдя, детектив застал ее шагающей взад-вперед по комнате.

– Что теперь? – яростно осведомилась танцовщица. – Неужели вам не надоело меня мучить? Разве вы не заставили меня предать моего бедного Дерека? Что же вам еще нужно?

– Только один маленький вопрос, мадемуазель. Когда поезд выехал из Лиона и вы вошли в купе миссис Кеттеринг…

– Что-что?

Пуаро посмотрел на нее с мягким укором и начал снова:

– Когда вы вошли в купе миссис Кеттеринг…

– Я туда не входила!

– И обнаружили ее…

– Ничего подобного не было!

– Ah, sacre![62] – рявкнул Пуаро с такой свирепостью, что Мирей отшатнулась. – Вы собираетесь мне лгать? Я знаю, что произошло, так же хорошо, как если бы сам находился там! Вы вошли в купе мадам и обнаружили ее мертвой. Лгать мне опасно. Будьте осторожны, мадемуазель!

Танцовщица отвела взгляд.

– Я не… – неуверенно начала она и тут же умолкла.

– Меня интересует лишь одно, – сказал Пуаро. – Вы нашли то, что искали, или…

– Или – что?

– Или до вас там побывал кто-то еще?

– Больше я не отвечу ни на один вопрос! – крикнула танцовщица. Вырвавшись из рук пытавшегося ее удержать Пуаро, она бросилась на пол и забилась в истерике.

Вбежала перепуганная горничная. Эркюль Пуаро пожал плечами, поднял брови и спокойно вышел из комнаты.

Он выглядел удовлетворенным.

Глава 30

Мисс Вайнер выносит приговор

Кэтрин выглянула в окно спальни мисс Вайнер. Шел нескончаемый мелкий дождь. Из окна была видна часть сада с дорожкой, ведущей к воротам, и аккуратными клумбами по обеим ее сторонам, где позднее должны были расцвести голубые гиацинты, гвоздики, затем розы.

Мисс Вайнер лежала на большой викторианской кровати. Отодвинув поднос с остатками завтрака, она читала письма и делала едкие комментарии по поводу их содержания.

Кэтрин также держала в руке письмо, читая его вторично. Оно было отправлено из отеля «Риц» в Париже:

«Дорогая мадемуазель Кэтрин!

Надеюсь, Вы пребываете в добром здравии и английская зима оказалась не слишком тягостной. Что касается меня, то я продолжаю усердно вести расследование. Не думайте, что я здесь на отдыхе. Очень скоро я приеду в Англию и рассчитываю на удовольствие увидеть Вас вновь. По прибытии в Лондон я напишу Вам. Вы ведь не забыли, что в этом деле мы с Вами коллеги? Заверяю Вас, мадемуазель, в моих искренних чувствах и глубочайшем почтении.

Кэтрин слегка нахмурилась. Казалось, будто письмо озадачило и заинтриговало ее.