Филлис Джеймс - Смерть приходит в Пемберли

Дарси знал, что коронер высокого мнения о своем статусе и обязанностях и хотел бы, чтобы владелец Пемберли приехал на заседание в фамильном экипаже. Сам Дарси предпочел бы ехать верхом, как предлагали полковник и Элвестон, но пошел на компромисс и выбрал коляску. Когда он вошел в зал, тот был почти полон, и в нем стоял обычный гул, который предваряет подобные заседания; впрочем, Дарси ожидал большего шума. При его появлении гул стих, многие стали поправлять локоны, послышались приветствия. Никто, даже его арендаторы, не подошел, не привлек его внимания, как сделал бы обычно, но Дарси решил, что это не вызов, а, скорее, необъяснимое чувство: в данном случае привилегия сделать первый шаг остается за ним.

Дарси огляделся: нет ли позади свободного места, а лучше нескольких, чтобы придержать их для полковника и Элвестона, но в этот момент у дверей началась суматоха: в зал с трудом вкатили большое плетеное инвалидное кресло, с маленьким колесом впереди и двумя большими сзади. В нем сидел доктор Джосайя Клитероу, его правую ногу поддерживала деревянная планка, а стопа была как-то сложно замотана в белую льняную ткань. Сидевшие рядом быстро испарились, и доктора Клитероу не без труда протиснули вперед: маленькое колесо отказывалось повиноваться и болталось как попало. По обе стороны от доктора тут же освободили стулья; на один он положил шляпу, а на другой знаком пригласил Дарси. Вокруг них образовалось свободное пространство, и у них появился шанс свободно поговорить.

— Не думаю, что разбирательство займет весь день, — сказал доктор Клитероу. — Иона Мейкпис все держит под контролем. Тяжелое сейчас время для вас, Дарси, и, конечно же, для миссис Дарси. Надеюсь, она в порядке.

— Рад сказать, что вы правы.

— Конечно, вам нельзя принимать участие в расследовании преступления, но Хардкасл, несомненно, информирует вас о ходе дела.

— Он говорит столько, сколько, по его мнению, может себе позволить. У него трудное положение.

— Не стоит быть таким осторожным. По долгу службы он обязан сообщать обо всем главному констеблю, а также по необходимости консультироваться со мной, хотя я не уверен, что могу принести пользу. Он, старший констебль Браунриг и констебль Мейсон, похоже, владеют ситуацией. Как мне известно, они говорили со всеми в Пемберли, и я рад, что у вас есть алиби; да это и неудивительно: в последний вечер перед балом леди Энн у каждого есть дела поважнее, чем слоняться по лесу и думать, кого бы убить. У лорда Хартлепа, как мне доложили, тоже есть алиби, так что по крайней мере вам и ему не о чем беспокоиться. Так как он еще не пэр, его не судили бы в случае признания его виновным в палате лордов — красочная, но дорогостоящая процедура. Вам также будет приятно узнать, что Хардкасл нашел родственницу капитана Денни через командира его полка. Оказалось, что его единственная родственница — старая тетка, живущая в Кенсингтоне, которую он редко навещал, но получал от нее регулярную финансовую помощь. Ей почти девяносто, она слишком стара и немощна, чтобы принять личное участие в текущих событиях, но просила, когда разрешит коронер, отправить тело Денни в Кенсингтон для похорон.

— Если б Денни погиб в лесу от несчастного случая или от руки известного нам убийцы, тогда миссис Дарси или я послали бы старой даме письмо с выражениями соболезнования, но в теперешних обстоятельствах это неблагоразумно и даже нежелательно. Странно, что при самых ужасных и невероятных событиях должны соблюдаться определенные нормы поведения; однако благодарю вас за информацию, она, знаю, облегчит душу миссис Дарси. Ну а что остальные жители поместья? Не хочется задавать Хардкаслу вопрос в лоб, и все же — никто из них не находится под подозрением?

— Думаю, нет. Большинство находилось дома, а те, которым не терпелось даже в ненастный вечер подкрепиться чем-то горячительным, сидели в местной гостинице, и у них много свидетелей, некоторые из которых при допросе были трезвы и вполне надежны. Кстати, никто не видел незнакомых людей в округе и не слышал о них. Вам, конечно, известно, что во время визита Хардкасла в Пемберли две глупенькие молодые горничные вылезли со своей историей о призраке миссис Рейли. Полнолуние — хорошее время для призрака.

— Это старое суеверие, — сказал Дарси. — По всей видимости, и позже мы в этом убедились, девушки пошли в лес на спор, и Хардкасл не отнесся к их словам серьезно. Я же в первый момент подумал, что они говорят правду и действительно видели в тот вечер в лесу какую-то женщину.

— Старший констебль Браунриг говорил с ними в присутствии миссис Рейнолдс, — уточнил Клитероу. — Они проявили удивительную настойчивость, утверждая, что за два дня до убийства видели в лесу женщину в черном, и та пригрозила им перед тем, как исчезнуть в чаще. Девушки категорически отрицают, что «призрак» одна из женщин, живущих в Лесном коттедже, хотя непонятно, почему они так уверены: ведь женщина была в черном и сразу исчезла, как только одна из девушек вскрикнула. Но даже если какая-то женщина и была в лесу, это не важно. Наше преступление — не женское.

— Уикхем сотрудничает с Хардкаслом и полицией? — спросил Дарси.

— Время от времени. Иногда он отвечает на вопросы вполне разумно, а в других случаях вдруг начинает протестовать: почему это он, невинный человек, оказался в руках полиции. Вам, конечно, известно, что в кармане его пиджака нашли тридцать фунтов; он отказывается отвечать, как они к нему попали, только говорит, что их дали взаймы на покрытие долга чести, и клянется, что больше не скажет ни слова. Хардкасл, как можно ожидать, считает, что он украл деньги у убитого, но в таком случае на купюрах должна быть кровь: ведь руки Уикхема были окровавлены. И уложены в бумажнике они были аккуратно. Мне их показывали — они и в употреблении еще не были. Кроме того, хозяину гостиницы капитан Денни говорил, что у него нет денег.

Они немного помолчали, а потом Клитероу сказал:

— Я могу понять нежелание Хардкасла делиться информацией ради вашей же и его пользы, но раз его удовлетворили алиби вашей семьи, гостей и слуг Пемберли, то мне представляется такая осмотрительность чрезмерной — не стоит скрывать от вас важные детали. Должен сказать, что, по его мнению, полиция нашла орудие убийства — большую округлую, засыпанную листьями каменную плиту — в пятидесяти ярдах от поляны, где лежало тело Денни.

Дарси удалось скрыть удивление и, глядя прямо перед собой, он спокойно спросил:

— А какие доказательства, что именно она орудие убийства?

— Ничего определенного, на камне нет ни следов крови, ни волос, но это неудивительно. Как вы помните, ночью ветер нагнал сильный ливень — он залил и землю, и листья, но я видел плиту, и она именно того размера и типа, какой можно нанести такую рану.

Дарси понизил голос:

— Всем в Пемберли сейчас запрещено ходить в лес, но я знаю, что полицейские усердно искали орудие убийства. Вам известно, кто из офицеров его нашел?

— Не Браунриг и не Мейсон. Потребовались помощники, поэтому пригласили полицейских из соседнего района, и среди них Джозефа Джозефа. Видимо, родителям так нравилась их фамилия, что они дали сыну при крещении ее и как имя. Он производит впечатление совестливого и надежного человека, но, подозреваю, не очень умного. Ему следовало оставить плиту на месте и позвать других полицейских как свидетелей. Вместо этого он с ликующим видом приволок ее к старшему констеблю Браунригу.

— Следовательно, нет никаких доказательств, что плита лежала там, где он говорит?

— Полагаю, никаких. Говорят, в этом месте довольно много камней разного размера, все они частично вросли в землю и завалены листьями, но нет доказательств, что и этот камень был среди них. Кто-то давно вывалил там камни из тележки или случайно ее опрокинул — возможно, еще в то время, когда ваш дедушка строил Лесной коттедж и строительный материал возили через лес.

— Хардкасл или полиция собираются сегодня утром предъявлять эту каменную плиту?

— Насколько я понимаю, нет. Мейкпис категоричен: если нет твердых доказательств, что она орудие убийства, его не причисляют куликам. Жюри просто информируют о находке, а может, и этого не сделают. Мейкпис строго следит, чтобы предварительное следствие не переросло в судебный процесс. Он четко охарактеризует присяжным их обязанности и проследит, чтобы они не узурпировали судебную власть.

— Вы полагаете, его сочтут виновным?

— Несомненно, когда услышат то, что сочтут признанием вины. Будет странно, если присяжные поступят иначе. А вот и мистер Уикхем, он держится на редкость непринужденно для человека в такой незавидной ситуации.

Дарси заметил, что ближе к помосту стоят три свободных стула, охраняемые полицейскими; Уикхем шел в наручниках меж двух охранников, его посадили на средний стул, охранники сели по краям. Спокойствие узника граничило с беззаботностью, он равнодушно оглядел зал, и его глаза не задержались ни на одном лице. Чемодан с одеждой передали в тюрьму после того, как разрешил Хардкасл, и сейчас на Уикхеме был его лучший жилет, а тонкое белье свидетельствовало о прилежности и мастерстве прачки из Хаймартена. Улыбаясь, он что-то сказал одному из охранников, на что тот кивнул. Глядя на него, Дарси почти верил, что видит перед собой того красивого и обольстительного молодого офицера, который был кумиром девиц Меритона.