Найо Марш - Занавес опускается: Детективные романы (Форель и Фемида • Пение под покровом ночи • Занавес опускается)
— Понятно, — сказал Аллейн, и виду не делая, что верит. — Надо же, какое совпадение! Вы не возражаете, если мы на время заберем у вас ваши снасти? Тут, знаете ли, необходимо кое-что проверить.
Мистер Финн не сразу нашелся, что ответить.
— То есть как же это?! — воскликнул он наконец. — Мои снасти? Но возражать, видимо, нет смысла.
— Мы не станем держать их у себя дольше, чем необходимо, — заверил его Аллейн.
Фокс разложил все вещи по местам и закинул мешок за плечо.
— Кроме того, — извиняющимся тоном произнес Аллейн, — нам понадобится обувь и костюм, которые были на вас, когда вы ходили ловить рыбу.
— Обувь? Костюм? Но почему? Зачем? Нет, мне это не нравится. Совсем не нравится!
— Может быть, вас утешит то обстоятельство, что с такой же деликатной просьбой я обратился еще к четырем местным жителям.
Мистер Финн несколько приободрился.
— Кровь ищете? — спросил он.
— Не только, — холодно ответил Аллейн. — То-се, пятое-десятое. Так вы дадите нам вещи?
— А какой толк отказываться? — пробормотал мистер Финн. — Господи, да хоть всю мою одежду берите! С криминальной точки зрения она чиста, как свежевыпавший снег.
Взглянув на одежду мистера Финна, которую тот надевал прошлым вечером, Аллейн подумал, что даже если она и чиста с криминальной точки зрения, во всех остальных отношениях чистой ее никак не назовешь — одежда была грязная и воняла рыбой. Он с удовлетворением отметил липкий след на правом колене старомодных бриджей. Ботинки были измазаны, чулки — в дырах. Их владелец с вызовом бросил на кучу одежды изгвазданную твидовую шляпу, за ленту которой были заткнуты блесны.
— Можете делать со всем этим что хотите, — величественно произнес он, — но только не забудьте вернуть мне вещи в том же состоянии.
Аллейн, сдерживая улыбку, дал мистеру Финну соответствующие заверения, а Фокс написал расписку в получении этой малопривлекательной кучки.
— Мы не станем больше вас задерживать, — сказал Аллейн, — если только вы не пожелаете информировать нас о ваших ночных передвижениях.
Мистер Финн безмолвно уставился на него и на мгновение сам стал похож на вытащенную из воды рыбу.
— Вы ведь еще ничего нам об этом не рассказали, — продолжал Аллейн. — Дело в том, что всю эту историю насчет освещенных окон и вашего желания сообщить полковнику о Старушенции полностью опровергла леди Лакландер. А новая ваша история… о том, что вы разыскивали кошку… право, ни в какие ворота не лезет. Кошки, особенно кормящие матери, — а по вашим словам, ваша кошка — преданная мать, — ни при каких условиях не бросают своих котят на несколько часов. К тому же вчера вечером мы повстречали миссис Твитчетт — около половины первого она возвращалась домой. Наконец, если вся эта история с кошкой — правда, почему вы не рассказали ее с самого начала? — Помолчав, Аллейн добавил: — Как видите, вы пока не дали ответов на эти вопросы.
— Больше я ничего не скажу. Я решил молчать.
— Хотите, я расскажу вам, что, по-моему произошло ночью? Думаю, что, когда вы произнесли вашу первую фразу на пороге Хаммера, вы были недалеки от истины. Думаю, что тогда — а может быть, и раньше — вы отправились на поиски вашей рыбины. Думаю, вы раскаялись в том, что бросили ее на мосту во время ссоры с полковником Картареттом. Вам было ясно, что он к рыбе не прикоснется — он ведь сам вам об этом сказал и ушел, не взяв ее. Наверное, вы спустились в долину, чтобы отыскать форель, и, выйдя на мост, обнаружили, что рыба исчезла!
Лицо мистера Финна пошло красными пятнами. Он насупился и из-под редеющих бровей бросил взгляд на Аллейна, но по-прежнему молчал.
— Если так и было, — продолжал Аллейн, — а ваше молчание я считаю знаком согласия, спрашивается, что же вы предприняли дальше. Может быть, вы отправились прямиком в Хаммер и, увидав освещенные окна, решили все-таки предъявить полковнику обвинение в том, что он утащил вашу рыбу? Но нет! Если бы это было так, вы вели бы себя иначе. Вы бы не дрожали и не бледнели до того, как вам сообщили о смерти Картаретта! Вы бы не стали сочинять фантастическую историю о том, что намеревались рассказать ему про свой улов. Да и история эта оказалась липой, как только леди Лакландер известила нас о вашей ссоре с полковником из-за этой самой форели и мы узнали, что вы давно-давно не общаетесь со своим соседом.
Мистер Финн отвернулся, и Аллейн переменил положение, чтобы снова поймать его взгляд.
— Как же следует объяснять ваше вчерашнее поведение? — сказал Аллейн. — Вот мое мнение: я думаю, что, когда вы в пять минут второго ночи явились в Хаммер-фарм, вы уже знали, что полковник Картаретт мертв.
Мистер Финн хранил молчание.
— Но если это так, — продолжал Аллейн, — а вы этого не отрицаете, значит, вы вводите нас в заблуждение относительно того, где и когда находились. По вашим словам, вы вернулись на луг и прямо оттуда около часа ночи пошли в Хаммер. Но на вас была сухая куртка. Выходит, вы вернулись на мост в надежде найти там рыбу, но не обнаружили ее значительно раньше, еще до начала дождя. Зная, что полковник рыбачит неподалеку на своем участке, неужели вы удержались и не попробовали его отыскать? Но если мои предположения правильны, вы могли сделать это, только когда никто вас не видел. Это могло произойти после того как все — леди Лакландер, миссис Картаретт и доктор Лакландер — разошлись по домам. Миссис Картаретт попала в Хаммер-фарм примерно в пять минут девятого, а доктор Лакландер пошел домой в восемь пятнадцать. Оба они не видели форели. Следовательно, согласно моей рабочей гипотезе, вы вернулись к Чайну после четверти девятого, но, надо думать, до восьми сорока пяти, когда там появилась сестра Кеттл. И вот, мистер Финн, на берегу в ивняке вы и обнаружили труп полковника Картаретта, а рядом с ним — вашу гигантскую форель. Уж не застигла ли вас там сестра Кеттл?
— А она что, сказала!.. — воскликнул мистер Финн и остановился.
— Нет, — сказал Аллейн, — ничего такого она не сказала. Я просто думаю, что вы спрятались, проследили за ней, а когда она удалилась, потихоньку ушли. Более того, думаю, что, когда вы бросились от нее прятаться, по вашей шляпе хлестнула ветка, и вы потеряли насаженные на шляпу очки, но в панике, боясь быть обнаруженным, вы не решились их искать. А может быть, не заметили потери, пока не вернулись домой. Вот поэтому-то вы снова вышли из дома, когда дождь кончился, — вам надо было найти и забрать очки на тот случай, если они остались близко от места преступления и будут свидетельствовать против вас. Но тут вы заметили свет в окнах Хаммера и не решились идти дальше. Вам невтерпеж было узнать, обнаружено ли тело полковника. Вы подошли к дому, и тут вас ослепил своим фонарем сержант Олифант.
Аллейн обернулся к окну и посмотрел на рощу мистера Финна, на реку и на мост, видневшийся меж деревьев.
— Вот как я представляю себе, — сказал он, — ваши передвижения вчера вечером и ночью.
Аллейн вытащил из нагрудного кармана очки и помахал ими перед носом мистера Финна.
— К сожалению, пока я не могу их вам вернуть, — сказал он и указал на карман мистера Финна. — Кстати, что это у вас? Не увеличительное ли стекло, которое вы искали все утро?
Мистер Финн упорно молчал.
— Итак, вот вам общая картина, — продолжал Аллейн, — основанная на вашем поведении и нескольких установленных нами фактах. Если она верна, поверьте, вам стоило бы об этом заявить.
Изменившимся голосом мистер Финн произнес:
— А если я не желаю?
— Это ваше право. Мы сделаем из этого свои выводы.
— Но вы так и не делаете мне пресловутого «обычного предупреждения»?
— Нет.
— Я, конечно, человек робкий, — сказал мистер Финн, — но, коли речь зашла об этом убийстве, смею утверждать, что никакого отношения к нему не имею.
— Ну что же, — ответил Аллейн и постарался, чтобы фраза, которую ему то и дело приходилось произносить, прозвучала так, будто только что родилась: — Если вы невиновны, к чему вам робеть? Вам бояться нечего.
Глядя на мистера Финна, Аллейн почувствовал, что налицо внешние проявления назревающего кризиса. Казалось, в душе мистера Финна, как в паровом котле, все возрастает давление и через минуту-другую он взорвется.
Так оно и вышло: произошел перелом, и мистер Финн быстро заговорил своим пронзительным голосом:
— Вы умный человек. От личности вы идете к фактам, а от фактов — к личности. Ладно! Я все признаю. Вы правы. Я поцапался с Картареттом. Я швырнул мой дивный трофей на мост. Я пошел восвояси, но в дом не заходил. Я бесцельно бродил по саду. Раскаявшись в том, что бросил рыбу, я вернулся назад. Форель исчезла! Я отправился разыскивать моего соперника, услышал вой собаки… что за противная тварь!.. и… и нашел его… — Мистер Финн что есть силы зажмурился. — Ужасное зрелище! Хотя лицо полковника было прикрыто шляпой, все было ясно с первого взгляда. А собака даже головы ко мне не повернула. Выла себе и выла! Ближе я подходить не стал, но увидел рядом с ним мою рыбу! Мою форель! Мою красавицу! И тут-то я услыхал шаги. Шаги сестры Кеттл. Топ-топ-топ — рядом с ивняком. Я пригнулся, кинулся прочь, залег в подлеске и так и лежал, пока она не ушла. Потом я двинулся домой, — продолжал мистер Финн, — и там, как вы и предположили, выяснилось, что потерялись мои очки, — я частенько держу их заткнутыми за ленту шляпы. Я перепугался. Вот и все.
