Чарли Роксборо - Шерлок Холмс и дело о шахматной доске (сборник)
– Какого черта тут происходит! А ну заткните свои глотки, вы!.. А не то живо рассажу по камерам!
Вслед за этими словами на пороге появился тучный мужчина с таким обветренным лицом, каких я никогда не встречал даже в своем полку, воевавшем в пустыне. Очевидно, этот человек оказался в Эдинбурге после одной из военных кампаний, ибо, если судить по погодным условиям в этом прекрасном городе, ему понадобилось бы лет сто, не меньше, чтобы обзавестись такой кожей. Мужчина направился прямиком к нам:
– Что здесь случилось?
Холмс протянул ему руку:
– Полагаю, я имею удовольствие разговаривать с сержантом Макаллистером? Я узнал вас по описанию, данному мне констеблем Мортхаусом. Он очень живо обрисовал ваш портрет.
Макаллистер посмотрел на моего друга с подозрением:
– Кто вы такой?
– Меня зовут Шерлок Холмс, мы здесь по неотложному делу. – Сыщик указал на мужчину со шрамом, лежавшего на полу: – Скажите-ка, сержант, вы знаете этого человека?
Макаллистер наклонился, стиснул голову пленника своими огромными ручищами и внимательно изучил его лицо:
– Судя по шраму, я должен был бы его запомнить, но нет, он мне не знаком.
– Он имеет отношение к взрыву в доме Тернеров на Хериот-Роу. Вы, безусловно, слышали об этом происшествии? – Сержант кивнул, и Холмс продолжил: – Мы не знаем, как зовут его самого. Но взгляните на письмо, которое мы нашли в его квартире, и, главное, на подпись внизу.
Я видел, как полицейский проглядел письмо, дошел до конца страницы и уставился на имя, которое ранее так ошеломило нас с Холмсом.
– Фаулер? – проговорил он. – Но ведь это не может быть инспектор Фаулер?
Человек со шрамом, валявшийся у наших ног, начал истерически хохотать:
– Ха! Ничего-то вы не знаете, ничтожные людишки! Погодите, вы еще пожалеете, когда об этом узнает мой брат! Вы все покойники!
Макаллистер пнул связанного:
– А ну тихо, а не то вздерну тебя прямо сейчас!
Он наклонился, подхватил мужчину за шкирку и одним быстрым движением привел в вертикальное положение. Тот до сих пор был крепко связан.
– Так, значит, вы братец детектива Фаулера, верно? И как это вас угораздило очутиться на самом дне? А? – Макаллистер затряс пленника, но тот продолжал хохотать.
– Вы ничего не знаете! – снова простонал он сквозь смех, который становился все истеричнее. Казалось, что, несмотря на свое затруднительное положение, он находился в каком-то маниакальном исступлении. – Погодите… Мой брат…
– Ну разумеется! – вымолвил Холмс. – Как я мог быть таким глупцом! Сержант, полагаю, наш друг имеет в виду, что в этом деле мы не дождемся помощи от инспектора Фаулера, поскольку он и есть тот, кого мы ищем. За всем этим стоит сам Фаулер!
Макаллистер возразил:
– Но он много лет работает у нас! Мог ли инспектор опуститься до подобных вещей? Зачем ему взрывать столь уважаемого человека, как мистер Тернер?
Холмс покачал головой. Я начал понемногу понимать, в чем он пытается нас убедить.
– Нет, – сказал сыщик, – вы не видите картины целиком. Теперь мне ясно, что во главе всего этого предприятия должен стоять не кто иной, как Фаулер. Тернером было легко вертеть, ведь он стремился любой ценой сохранить образ жизни, к которому привык. Именно это и позволяло Фаулеру использовать банкира в своих целях. Такие люди всегда пребывают в заблуждении, что иметь деньги и потерять их – куда хуже, чем вообще никогда не иметь. Инспектор получал от Тернера сведения о потенциальных жертвах, а затем посылал к ним своих громил. Не сомневаюсь, что в портовых пабах сыщется немало людей, которые готовы поработать кулаками, чтобы заработать крону на выпивку.
Макаллистер был ошеломлен, однако его побагровевшие щеки свидетельствовали о том, что он постепенно приходит в бешенство.
– Убью Фаулера, когда до него доберусь, – прорычал он. – Терроризировать людей под личиной полицейского! Кто бы мог подумать! Что ж нам теперь делать? Лично я собираюсь бросить этого мерзавца в камеру и поглядеть, какую информацию удастся из него вытянуть, если вы меня понимаете, мистер Холмс.
– Боюсь, это займет больше времени, чем имеется у нас в распоряжении. К тому же несчастный явно заговаривается. Он уже рассказал все, что могло иметь для нас значение. Впрочем, я предлагаю отправить его в камеру и содержать там, так как он определенно замешан в этом деле. – Сыщик оглядел людей, толпившихся вокруг, пытаясь понять, что тут творится, и заметил: – Я не вижу констебля Мортхауса.
Мы с Макаллистером изучили окружавшие нас лица, но тоже его не увидели.
– Сегодня он здесь побывал, – сообщил нам сержант. – Он был… – Макаллистер запнулся, а потом воскликнул: – О боже, он был с Фаулером!
Я вздрогнул, припомнив распоряжения, отданные молодому человеку моим другом:
– Холмс, вы велели Мортхаусу явиться сюда и рассказать Фаулеру обо всем, что нам известно!
Знаменитый сыщик разразился проклятьями в свой адрес, но быстро сумел взять себя в руки:
– Боюсь, я подверг Мортхауса серьезной опасности. Надо подумать, чт́о может предпринять Фаулер. Если исходить из того, что он постарается избавиться от всех улик, куда он должен направиться первым делом?
– Неужели еще остались какие-то улики? – спросил я. – Ведь он уже устранил Тернера – единственного человека, который мог рассказать нам об их делишках! Но если Мортхаус успел поведать Фаулеру обо всем, что нам известно, значит, сейчас инспектору в первую очередь надо уничтожить нас с вами и Мортхауса.
Лицо Холмса вытянулось.
– Надо как следует поразмыслить. Возможно, у нас не так много времени. Макаллистер, полагаю, мы слишком поторопились, отказавшись от вашего любезного предложения «побеседовать», так сказать, с нашим арестантом. Могу я попросить, чтобы вы взяли на себя эту часть расследования?
Сержант кивнул.
– А мы с Уотсоном, – продолжил мой друг, – постараемся разыскать Мортхауса. Если нам повезет, Фаулер тоже окажется где-то неподалеку. Мы пошлем вам весточку, если найдем их.
Немного погодя мы с Холмсом очутились на улице, рассуждая о том, что следует предпринять.
– Как насчет дома Фаулера? – предложил я.
– Не думаю, Уотсон. Зачем ему возвращаться, когда впереди еще много дел. Нет, мы должны взглянуть на все это с точки зрения самого инспектора. Куда он направится, желая замести следы?
Я ничего не мог придумать, в голове было пусто. Как обычно, этот вызов был по плечу лишь великому сыщику.
– Ну конечно! – вскричал он через минуту. – Скорее, Уотсон! Нужно найти кэб! – И мой друг побежал по улице, чтобы остановить двухколесный экипаж, показавшийся неподалеку.
– Но куда мы поедем, Холмс? – крикнул я.
– Туда, где много улик, которые должны быть уничтожены, куда же еще! Если предположить, что Мортхаус доложил инспектору о папках, обнаруженных в кабинете отца, значит, существует вероятность, что там хранятся и другие документы. Раз Мортхаус рассказывал Фаулеру о наших выводах, именно туда он и отправится.
Глава 26
С улицы было видно, что в одном из окон фирмы «Мортхаус и Мортхаус» мерцает тусклый огонек. Это подтверждало догадку Холмса: Мортхаус с Фаулером действительно направились сюда. Может статься, предположил я, что там находится кто-то другой. Холмс был бы счастлив, если бы это оказалось правдой, но слишком уж подозрительным было совпадение.
– Будем надеяться, Уотсон, что брата Мортхауса нет в конторе. Не надо бы лишним свидетелям соваться в это грязное дело.
– Совершенно верно, – согласился я.
Входная дверь была не заперта. Холмс осторожно повернул ручку и приоткрыл ее ровно настолько, чтобы мы с ним могли бочком протиснуться внутрь.
– Старайтесь не шуметь, – прошептал он. – Надо подняться по лестнице, а там дождаться благоприятного момента и посмотреть, что происходит в кабинете.
Мне не терпелось ворваться в комнату с револьвером в руках и вступить в открытое противоборство с негодяем, но разумом я понимал, что мое безрассудство может иметь катастрофические последствия. Когда мы поднимались по лестнице, сверху донеслась какая-то возня. Добравшись до второго этажа, мы затаились, устроившись так, чтобы нас было не видно из главного кабинета, находившегося по левую руку и отделенного от нас небольшой приемной. Мы оба затаили дыхание, чтобы лучше слышать, что говорится в кабинете. Я постараюсь передать этот разговор настолько подробно, насколько позволит мне память…
– Да, сэр, папки хранились вот в этом шкафу, – промолвил Мортхаус.
Я услышал, как Фаулер, выдвигая ящики и роясь в документах, злобно бормочет что-то про себя.
– А где остальные? – прорычал он. – Вы сказали, их было больше.
– Я в этом не уверен, но если мы посмотрим во всех шкафах, то, может быть, найдем что-нибудь еще. Судя по всему, бумаги рассованы по ящикам бессистемно.
Фаулер выругался, а потом проговорил:
