Эрл Гарднер - Желанный развод

Колдуэлл начал говорить, с большой осторожностью подбирая слова.

— Женщина, сидящая рядом с господином Мейсоном, являющаяся обвиняемой по делу, очень напоминает пассажира, который заказывал самолет.

— Можете приступать к перекрестному допросу, — сказал Бергер.

— Это та же женщина или нет? — спросил Мейсон. — Можете ли вы поклясться, что именно обвиняемая заказывала ваш самолет? А может быть, это сделала женщина, которая только что была на свидетельском месте?

Колдуэлл задумчиво почесал подбородок и сказал:

— Я не совсем уверен.

— О, подождите минутку, — продолжал Мейсон. — Я хотел бы задать мисс Митчелл еще один вопрос. Пусть судебный пристав догонит ее и вернет обратно. Она еще не должна уйти слишком далеко.

Судья Фэллон задумчиво посмотрел на Мейсона и сказал:

— Судебный пристав, попытайтесь вернуть мисс Митчелл.

Судебный пристав быстро покинул зал заседаний.

Посоветовавшись о чем-то шепотом с Аделлой Гастингс, Мейсон повернулся к Колдуэллу.

— Ваш пассажир не снимала очков?

— Не снимала, сэр.

— При полете как туда, так и обратно?

— В оба конца, сэр.

— Поэтому ее глаз вы не видели?

— Нет, сэр.

— Несколько минут назад на свидетельском месте вы видели женщину, секретаря господина Баннера, не так ли?

— Да, видел, сэр.

— Вы видели ее в темных очках?

— Да.

— Она похожа на вашего пассажира?

Свидетель немного поколебался, а потом сказал:

— Увидев ее, я понял, насколько трудно опознать женщину, которая носит темные очки. Мисс Митчелл очень похожа на того пассажира. Теперь я понимаю, что почти невозможно опознать молодую женщину подобной комплекции, в темных очках.

Я также заметил, — продолжал Колдуэлл, — что голос мисс Митчелл очень похож… Могу я услышать голос обвиняемой? Это помогло бы мне составить свое мнение.

— А своего мнения у вас еще не сложилось? — спросил Мейсон.

Поколебавшись немного, Колдуэлл ответил:

— У меня было почти твердое мнение. Ранее у меня была возможность посмотреть на обвиняемую, когда она была без очков. Тогда я сказал, что, если бы она была в темных очках, я смог бы позитивно ее идентифицировать.

Когда я увидел ее в темных очках, — продолжал Колдуэлл, — я был уверен, что это она. Однако при появлении мисс Митчелл, особенно когда я услышал ее голос… Ее голос звучит, как у той женщины, что летела со мной до Лас-Вегаса и обратно. Я в растерянности.

Судебный пристав открыл вращающуюся дверь и сказал:

— Ваша честь, я не мог догнать ее. Увидев меня, она бросилась бежать по лестнице и смешалась с толпой. Я потерял ее.

— Вы потеряли ее! — воскликнул судья Фэллон. — Разве вы не могли различить ее в толпе?

— Конечно, я различал ее, но не мог догнать. Она убегала так быстро, как могла. Она ведь моложе меня, — сказал судебный пристав. — Я просил прохожих остановить ее, но сделать это не удалось.

— Я думаю, — сказал судья Фэллон, — что нам следует отложить заседание до 10 часов завтрашнего дня. Тем временем я попытаюсь разгадать эту загадку. Прошу адвоката защиты и окружного прокурора зайти ко мне сразу же после закрытия заседания.

Глава XVI

Судья Фэллон снял свою мантию, повесил ее на вешалку в шкаф и, повернувшись к Гамильтону Бергеру, сказал:

— Как вы все это объясните, господин Бергер?

Открыто не выказывая своего негодования, Бергер заявил:

— Это просто очередная карусель со стороны защиты. Свидетель Элвина Митчелл испытывает страх перед публичным появлением в переполненном зале судебных заседаний. Используя это, господин Мейсон запугал ее настолько, что обратил в бегство, и сейчас он собирается использовать создавшуюся ситуацию, чтобы создать благоприятную ситуацию для своего клиента.

Судья повернулся к Мейсону.

— Что у вас за теория? — спросил он.

— Да, у меня есть некоторые мысли.

— Оба садитесь, прошу вас, — сказал судья Фэллон. — Ну, господин Мейсон, что у вас за теория?

— Гарвин Гастингс был убит во сне, — начал он.

Судья Фэллон кивнул.

— Я исхожу из предположения, что мой клиент невиновна, продолжал Мейсон.

— К такому допущению я присоединиться не могу, — вставил Бергер.

— Продолжайте, господин Мейсон, — вмешался судья Фэллон.

— Если мой клиент невиновна, Гарвина Гастингса не могли убить ночью, иначе она услышала бы выстрелы. Очевидно, его убили после того, как она ушла из дома рано утром, чтобы позавтракать с Симли Бисэном. Это означает, что смерть наступила где-то между шестью и восемью часами утра.

Женскую сумку с револьвером, с помощью которого было совершено убийство, кто-то оставил в моем офисе днем. По телефону какая-то женщина заказала самолет до Лас-Вегаса и вылетела туда в понедельник в 17 часов 30 минут, — продолжал Мейсон.

Баннер закрывает свой офис в 16 часов 30 минут. Многие юридические конторы заканчивают работу как раз в это время. Поэтому можно вычленить три периода активности: утром перед открытием офисов, днем в обеденное время и вечером после работы. Это означает, что действовал человек, работающий в каком-то офисе и не желающий, чтобы кто-то заметил его отсутствие.

Имеются два револьвера. Один был у Гарвина Гастингса, другой у Аделлы Гастингс. Аделла никогда не интересовалась номером своего револьвера, однако можно предположить, что Гарвин отдал ей тот, который он купил в последнюю очередь. Убийство было совершено с помощью первого револьвера, и он находился в сумке Аделлы. Это означает, что кто-то пробрался в апартаменты Аделлы и забрал револьвер до того, как полиция произвела там обыск.

Сумку украли у Аделлы в Лос-Анджелесе, когда она, поехав на встречу со своим мужем, остановилась, чтобы купить сигарет. Это было сделано лицом, знавшим ее привычку носить темные очки и стремившимся получить ключи от ее квартиры.

— Но зачем это «лицо» полетело в Лас-Вегас в воскресенье ночью, использовало ключи от ее квартиры и выкрало револьвер? — спросил судья Фэллон.

— Это было необходимо, — ответил Мейсон, — так как это «лицо» не знало, что убийство будет совершено в запланированное время. Оно не было уверено, что Аделла рано утром уйдет на встречу с Симли Бисэном. Это лицо предполагало, что так может случиться, но уверено не было.

Этот человек выкрал сумку Аделлы, в воскресенье вечером сделал дубликат ключей, что были в сумке, и ждал, пока Аделла уйдет из дома, оставив Гарвина спящим. Затем он тихонько пробрался в дом Гарвина, хладнокровно убил его, дважды нажав курок и всадив две пули в голову спящего человека.

Затем этот человек положил револьвер, с помощью которого был убит Гарвин, в сумку Аделлы Гастингс и оставил ее в моем офисе, организовав дело таким образом, что у Джерти, моего сотрудника по приему посетителей, не появится сомнений, что это была Аделла Гастингс.

— Почему нельзя было сделать это до обеда? — спросил судья Фэллон.

— Потому что физически это невозможно сделать до обеда, — ответил Мейсон. — Это один из основных принципов моих рассуждений.

— Почему? — спросил судья Фэллон.

— Давайте разберем условия, необходимые для совершения убийства. Убийцей мог быть только человек, знакомый с делами фирмы, хорошо знавший порядки в доме Гастингсов, и он должен был где-то работать.

— Вы исходите при этом из тех трех временных критических периодов, о которых упоминали ранее? — спросил судья Фэллон.

— Вот именно, — ответил Мейсон.

— О, послушайте, ваша честь, — вмешался Гамильтон Бергер. — Это снова та же самая карусель.

— Минутку, господин Бергер, — остановил окружного прокурора судья Фэллон. — Я выслушал вашу версию, но меня очень заинтересовали рассуждения господина Мейсона.

— Учитывая обстоятельства, при которых была оставлена сумка в моем офисе, соучастником преступления, очевидно, должна была быть женщина, хотя убийцей был, вероятно, мужчина.

Это сужает круг соучастников до трех человек, — продолжал Мейсон, — Это Элвина Митчелл, секретарь адвоката Баннера, Минерва Гастингс или Розали Блэкберн, секретарь Симли Бисэна.

Должен вам признаться, что когда я рассматривал каждую из этих трех женщин, то сначала мой выбор пал на Розали Блэкберн. Затем Хантли Баннер сообщил мне, что он направляет мне некоторые документы со своим секретарем, которая, однако, отказалась идти в мой офис. Меня это заинтересовало, но в то время я не придал данному факту должного значения.

Но когда здесь в суде показания по завещанию стал давать Хантли Баннер, а не его секретарь, меня это очень удивило. Не боялась ли Элвина Митчелл, что Джерти опознает ее?

Поэтому, — продолжал Мейсон, — я попросил Джерти вместе с другой женщиной сесть на место для присяжных заседателей. Когда Элвина Митчелл была очень возбуждена и не контролировала свои действия, я попросил ее передать темные очки моей сотруднице по приему посетителей, не показывая, где она сидит. Мисс Митчелл передала очки Джерти. Возникает вопрос — как она узнала Джерти, если не видела ее раньше.