Эрл Гарднер - Дело музыкальных коров

— Возражаю, — как-то неуверенно сказал прокурор. — Препятствий у властей, конечно, не будет. Но как же общественное мнение, ваша честь? Подозреваемых в убийстве запрещено отпускать под залог.

Примите во внимание, — продолжал судья, — что если суд признает подследственного причастным к совершению преступления, а затем вы обнаружите улики, указывающие на другого человека, как тогда быть с общественным мнением? На вашем месте я бы пока приостановил дело и провел дополнительное расследование.

— Конечно, ваша честь, — согласился окружной прокурор. — Хотя доктор Бомон подтверждает заключение о причине смерти.

— Разумеется, — сказал судья. — Я ничего не имею против доктора Бомона. Он провел осмотр тела, определил причину смерти и прекратил обследование, потому что нашел то, что искал, или думал, что нашел. Однако если бы он его продолжил, очевидно, обнаружил бы то же самое, что удалось обнаружить доктору Диксону, и тогда он сделал бы аналогичные выводы.

Суд хотел бы обратить внимание всех заинтересованных лиц, что, если бы доктор Диксон не прояснил картину преступления, не провел дополнительного расследования и не обнаружил бы, на мой взгляд, неопровержимых улик, подследственный был бы, безусловно, осужден за убийство первой степени и, вероятно, казнен.

Тот факт, что доктор Диксон произвел аутопсию, должен послужить уроком для всех нас. Итак, суд принимает решение признать подследственного непричастным к преступлению. Полагаю, необходимо проследить, чтобы дальнейшее расследование было проведено добросовестно и беспристрастно. Подследственный освобождается из-под стражи в зале суда, слушание дела откладывается.

Судья стукнул молоточком по столу, заглушив слабые протесты окружного прокурора.

Глава 28

Роб Трентон взглянул на поток публики, хлынувшей к нему с поздравлениями и рукопожатиями, и торопливо кинулся к доктору Диксону, прежде чем тот вышел за барьер, отделяющий от зала место, предназначенное для юристов и свидетелей.

— Я хотел бы поблагодарить вас, — сказал он.

— Не стоит, — ответил доктор Диксон. — Я всего лишь составил полное заключение о причине смерти, каковое, по моему мнению, следует составлять в любом случае гибели человека, особенно если обстоятельства указывают на убийство.

Роб отвел доктора в сторону:

— Могу я попросить вас об одолжении?

— В чем дело?

— Можно ли выбраться отсюда, минуя толпу?

— Они ждут тебя, чтобы пожать руку. — Глаза доктора Диксона пристально изучали лицо молодого человека. — Они хотят поздравить тебя. Ты ведь для них — герой.

— Я знаю. Но если бы судья принял другое решение и признал меня причастным к убийству, они бы смотрели на меня, как на гада ползучего.

Доктор Диксон смягчился:

— Чем я могу помочь?

— Кажется, там есть черный ход? Я хотел бы выйти отсюда незамеченным. Вы не покажете мне его?

Доктор Диксон, не колеблясь, кивнул:

— Воспользуйся дверью, которая ведет в кабинет судьи, словно ты хочешь поблагодарить судью за его решение, потом пройдешь по коридору, там есть выход на соседнюю улицу. Идем со мной, если хочешь.

Роб Трентон направился с ним к двери, ведущей в кабинет судьи.

В зале из-за барьера ему махал Мертон Острандер, подзывая к себе. Роб улыбнулся, едва заметно кивнул, неопределенно взмахнул рукой и пошел следом за доктором Диксоном в кабинет судьи.

— Так получилось, — улыбнулся доктор Диксон, — что как раз у черного хода я запарковал свою машину. Я перевезу тебя через мост. Интуиция мне подсказывает, что тебе лучше убраться из этого штата.

— Бежать?

— Изменить манеру поведения, — подсказал ему доктор Диксон, — и покинуть юрисдикцию враждебно настроенного к тебе окружного прокурора, чьему самолюбию и престижу — как политика — нанесен непоправимый урон. Он может попробовать отыграться на тебе, арестовав повторно, как только обнаружит очередные «улики». Через пару часов он вспомнит, что в его распоряжении есть два контрабандиста, готовые свидетельскими показаниями купить себе свободу. Когда это случится, тебе разумнее быть в другом штате и сделать так, чтобы тебя не выдали властям как преступника.

Они прошли по коридору и выбрались на соседнюю улицу. Там никого не было, даже репортеры не ждали от них подобного трюка. Публика была либо в зале, либо толпилась у парадного входа в здание суда. Доктор Диксон и Роб беспрепятственно сели в машину и уехали, не привлекая к себе лишнего внимания.

— Надеюсь, вы понимаете, что, несмотря на возможные действия окружного прокурора, я только начал искать ответы на вопросы, — сказал Трентон.

Доктор Диксон кинул на него одобрительный взгляд и обронил как бы между прочим:

— Полагаю, тебе известно, что Харви Ричмонд вел расследование смерти мадам Шарто. Тело было эксгумировано. Установили, что она умерла от лошадиной дозы мышьяка.

— Я так и понял.

— И чтобы все встало на свои места, вспомни один факт. Таможенники обнаружили в кармане твоего халата две пилюли с белым порошком, которые, как ты сказал мне, дал тебе Мертон Острандер от расстройства желудка.

Трентон резко повернулся к нему.

Лицо доктора Диксона было бесстрастным. Он внимательно следил за дорогой.

— Продолжайте, — попросил Роб.

— Не знаю, как ты это воспримешь, но таможенники передали те пилюли Харви Ричмонду. Когда мы обыскали его вещи, пилюль не обнаружили.

Боже мой! — воскликнул Роб. — Надеюсь, вы не думаете, что решение кажется мне столь простым?

Доктор Диксон с одобрением посмотрел на Роба.

— Рад это слышать, молодой человек! Боюсь, разгадка будет вовсе не простой, а весьма сложной.

— Что еще вам известно?

— Наверняка мне известно совсем немногое. Конечно, мы тщательно, насколько это было в наших силах, проверили всех лиц, причастных к этой истории. Линда Мэй Кэрролл и Линда Кэролл два года назад побывали в Южной Америке. Линда Мэй Кэрролл год назад посетила Европу, а Линда Кэролл — Африку. Обе явно любят путешествовать.

— Откуда у них деньги?

— Вероятно, отец Линды оставил наследство и дочери и сестре.

— Только деньги? — спросил Трентон.

— Изрядное количество наличных, пакет акций и сберегательных фондов, а также три вида недвижимости: ферма в триста двадцать акров и дом в Лондонвуде достались Линде Кэрролл, а особняк в Фалтхевене отошел Линде Мэй Кэрролл.

— Линду Кэрролл искали?

— Искали, но не слишком тщательно. У нее есть квартира по адресу: 1940, Честнат-авеню в Лондонвуде, где раньше жил ее отец. Линда Кэрролл уехала туда сразу после возвращения из Европы. По какой-то причине ей хотелось побыть одной, и она не дала адреса никому. Когда она получала паспорт, она жила с Линдой Мэй Кэрролл в Фалтхевене, поэтому при поездке за границу указывала в документах тетин адрес. И ты, и Мертон Острандер считали, что приехали к ней домой в Фалтхевен. Линда Мэй Кэрролл тогда дала тебе от ворот поворот, но Острандеру повезло больше, он столкнулся с Линдой, когда та приехала к тете, возможно, чтобы дать ей указания.

— Какие указания?

Доктор Диксон был совершенно спокоен:

— Боюсь, это все, чем я пока располагаю. Остальное ты и сам знаешь. — Доктор Диксон свернул на большой железобетонный мост и сказал: — Вот мы и в другом штате. Где ты хочешь выйти?

— Думаю, в Лондонвуде, если вас это не затруднит.

— Ее там нет, — заверил доктор.

— Догадываюсь. Но все равно, я хотел бы поехать именно туда.

— Так где конкретно тебя высадить?

— Ну, может быть… — начал было Роб, но передумал: — Мне все равно.

До Лондонвуда они ехали молча. Доктор Диксон остановил машину недалеко от центра города и спросил:

— Здесь?

— Отлично, — ответил Роб.

Они пожали друг другу руки.

— Не могу выразить словами, как я благодарен вам, — сказал Трентон.

— Не стоит. Я всего лишь произвел вскрытие и установил причину смерти.

— Но то, что вы обнаружили, доказало мою невиновность, — напомнил ему Роб.

Доктор Диксон кивнул.

— С тобой теперь все в порядке. Но это не снимает с нас ответственности. Мы должны найти настоящего убийцу.

— Есть версии? — спросил Роб, пристально посмотрев на доктора.

— Судите сами, молодой человек, — сухо заговорил доктор. — Харви Ричмонд оказался на борту яхты не по своей воле. Это явствует из твоих слов и из данных полиции. Ричмонд вышел на след контрабандистов. Он наблюдал за ними из засады в бинокль. В ту ночь он предполагал произвести аресты. Думаю, он сделал бы это и раньше, если бы яхта была пришвартована у другого берега реки, то есть в пределах юрисдикции полиции штата. Однако преступникам удалось обнаружить его. Они неожиданно напали на него и расправились.

На мой взгляд, именно тогда он получил удар по голове, и в мозгу образовалась гематома. Теперь кое-что проясняется. Ты слышал, как преступники говорили, что они собираются взять героин, бросить яхту и поджечь ее, чтобы уничтожить улику. Посмотрим на происходящее не с твоей точки зрения, а с точки зрения контрабандистов. Харви Ричмонд никак не мог бежать к тебе по палубе, когда ты стрелял. Думаю, в тот момент он был уже без сознания. Тот, второй человек бросился к корме по левому борту яхты, значит, правым боком к тебе. А пулями, обнаруженными в теле, стреляли в грудь — и почти в упор. Помнишь, ты крикнул бегущему, чтобы он остановился? Ты еще добавил, что он арестован. Потом ты дважды выстрелил. Человек бросился ничком на палубу. Предположим, ты один из преступников на борту яхты. Что бы ты подумал?