Саймон Толкиен - Последний свидетель
Питер пытался как-то переварить эту новую чудовищную информацию, как вдруг внимание его привлек еле слышный стон, раздавшийся из машины. Он наклонился и взглянул на Грету. Она побелела как полотно, темные глаза расширены и смотрят так испуганно.
— О господи, как он там?! — воскликнула она. — Они не сделали с ним… ничего плохого?
— Они? — вопросительно повторил Хернс.
— Убийцы. Вы же секунду назад сказали слово «мужчины». Стало быть, там было больше одного человека.
— Ага, — буркнул Хернс. Объяснение Греты было вполне логично. А вот поспешность, с которой она начала оправдываться, показалась ему любопытной.
— Нет, рад сообщить, что в физическом плане Томас в полном порядке, — добавил он. — Мужчины его не нашли. Он прятался, пока они обыскивали спальню. Увы, они забрали все драгоценности вашей жены, мистер Робинсон. А вот психическое состояние мальчика вызывает определенную тревогу. Ну, что, идем?
Хернс адресовал это приглашение сэру Питеру, но Грета приняла его и на свой счет. Распахнула дверцу «Рэнджровера» и вскоре догнала детектива и своего нанимателя.
— Знаю, сейчас это может показаться вам неуместным, сэр, — говорил Хернс, — но все же хотелось бы задать пару вопросов. Вы очень поможете следствию. А оно, смею доложить, идет полным ходом, наши ребята знают, что и где искать.
— Хорошо, только давайте поскорее, — ответил сэр Питер, не замедляя шага. Детектив еле поспевал за ним. — Я хочу видеть сына.
— Та калитка в стене, сэр. Ну, что ведет на маленькую дорожку.
— Через лужайку?
— Именно. Вы случайно не знаете, она была заперта, когда вы уезжали?
— Да, миссис Мартин ее запирала. И через нее я до отъезда больше не проходил. А ты, Грета?
— Нет.
— Спасибо, сэр. И еще один вопрос. Окна в кабинете. Вы случайно не открывали одно из них перед тем, как уехать?
— Нет. Я был в гостиной с женой. А почему вы спрашиваете?
— Просто ваш сын сказал нам, что одно из окон в кабинете было открыто, когда он вернулся домой примерно в восемь тридцать.
— Ну, если и так, я его не открывал. Возможно, Грета. Она сидела там, работала. Погодите минутку, сейчас спрошу ее.
Грета продолжала шагать впереди, Питер прибавил шагу и догнал ее. Они уже почти дошли до дома Маршей.
— Скажи, Грета, ты перед отъездом оставила окно в кабинете открытым или нет? Детектив хочет знать.
Грета обернулась к нему. «Выглядит она просто ужасно, — подумал Питер. — Словно это трагедия коснулась прежде всего ее». Детектив повторил вопрос противным скрипучим и въедливым голосом, который так не нравился Питеру.
— Можете помочь нам, мисс Грэхем?
Она смотрела как-то загнанно, неуверенно, словно никак не могла решить, что же ответить. И вот после секундного колебания выпалила:
— Не знаю. Не помню. Может, и оставила. Вечер был теплый.
— Что верно, то верно, мадам, теплый, — закивал Хернс. Потом обошел ее и постучал Маршам в дверь. — Прекрасный летний вечер…
И, не дожидаясь, когда дверь откроют, детектив развернулся, теперь уже к Питеру, и сказал:
— Я возвращаюсь в дом, сэр Питер. Там еще работают эксперты, но как закончите здесь, можете подойти и спросить меня у ворот. Если хотите, я могу позвонить в больницу в Роустоне. Очень соболезную вам, сэр Питер. Искренне, от всей души.
Питер прошел в распахнутую дверь коттеджа, но как-то плохо осознавал, кто здоровается с ним в холле. Кристофер Марш был в халате и бормотал слова сочувствия. Они с женой были явно не готовы к подобного рода событиям. Четыре часа тому назад их разбудил бешеный стук в дверь, и они увидели на пороге рыдающего Томаса.
Питер прошел мимо соседа, слегка пригнулся, чтоб не задеть головой низкую дверную притолоку, и вошел в гостиную.
Там, на диване, сидел рядом с Грейс Томас. Она накинула ему на плечи одеяло, хотя было вовсе не холодно, в дрожащих пальцах у него была зажата кружка с чаем. Когда вошел отец, он неловко поднялся навстречу и расплескал часть содержимого кружки на ковер у своих ног.
— Мне страшно жаль, Том, — начал Питер и тут же умолк, не в силах подобрать слова, соответствующие моменту. Ему хотелось преодолеть десять футов, отделяющие от сына, крепко обнять мальчика, но что-то его остановило. Точно они не были близкими людьми.
Следом за Питером в гостиную вошла Грета. Ей не была присуща типично британская сдержанность нанимателя. Она шагнула к Томасу, протянула ему руки.
— Ах, Том, Том! — воскликнула она, в зеленых глазах стояли слезы.
Мальчик резко отшатнулся и почти упал на стоявший позади диван. А затем вдруг размахнулся и запустил кружкой в Грету. И наверняка попал бы, если б не потерял равновесия. Во всяком случае, намерения его сомнений не оставляли. Кружка угодила в угол каминной доски и разлетелась на мелкие кусочки, в Грету же попали лишь несколько брызг теплого еще чая из пролетевшей мимо кружки.
Питер среагировал моментально, встал между Гретой и Томасом. Всего несколько недель тому назад ему пришлось становиться вот так же между женой и Гретой. На всякое насилие он реагировал четко и быстро.
— Убери ее отсюда! — взвизгнул Томас. — Пошла вон! Убери же ее отсюда! — Все эти слова он кричал прямо в лицо отцу. Питеру показалось, что сейчас от напряжения у сына лопнут голосовые связки, но Грета задерживаться не стала. Быстро развернулась и прошла в холл мимо изумленного Кристофера Марша.
— Вы уж извините, мисс Грэхем, — бормотал Кристофер, провожая ее к входной двери. — Мальчик просто не в себе. Все пройдет, все образуется. Он успокоится и…
— Нет, не успокоится, — тихо ответила она и накинула на плечи пальто. Потом зашагала по дорожке, обернулась, Марш увидел ее измученное лицо, и повторила: — Не успокоится.
Когда Грета ушла, Томас вновь опустился на диван, а отец остался стоять рядом. Грейс подошла к камину и начала собирать осколки кружки. Она очень любила Томаса, знала его с рождения, однако в этот момент ей больше всего хотелось, чтоб все эти люди покинули ее дом. По натуре она была женщиной мягкой и робкой, и такой взрыв ненависти просто напугал ее. К тому же она очень устала, было уже половина третьего ночи.
— Зачем ты это сделал, Томас? — Питеру почему-то было удобней называть сейчас сына полным именем, а не просто Томом, как вначале. Мальчик не ответил, и тогда он спросил: — И вообще, при чем здесь Грета? Она приехала помочь нам, а ты…
— Она послала того человека. Он убил маму.
— Какого человека?
— Со шрамом. Я разглядел его через дырку в стенке.
— В какой еще стенке?
— В стенке шкафа. Хорошо разглядел, когда он убивал маму. Когда ты был в Лондоне с ней.
— Да, Томас. Некий мужчина убил твою маму. Я не знаю, чем тебя утешить. Больше всего на свете хотелось бы, чтоб это было неправдой. Чтоб я оказался там и смог защитить ее и тебя, но меня не было. Я одного только понять не могу, при чем тут Грета?
Томас несколько раз глубоко вздохнул, потом поднял глаза на отца. Он словно делал над собой последнее судорожное усилие, пытался продолжить разговор, прежде чем погрузиться в пучину немого отчаяния.
— Я видел этого человека со шрамом раньше. В Лондоне, с Гретой, в первую ночь, когда мы приехали в город с мамой. Грета тогда лгала. Сказала, что ездила в Манчестер навестить мать, а на самом деле была с тем мужчиной. Я слышал их разговор в подвале. Она просила его подождать.
— Ты видел их вместе? Грету и этого человека со шрамом?
— Он стоял на улице, когда она поднялась наверх. Он бы увидел меня, если б обернулся. Но он не обернулся. А вот я… я его видел.
— Сзади? Со спины?
— Да. И разглядел шрам. А сегодня она все организовала так, чтоб я уехал переночевать у Эдварда. Чтоб мама осталась в доме одна. И окно специально оставила открытым. Это она, больше некому!
При упоминании матери голос у Томаса сорвался, и последние несколько слов он произнес хриплым еле слышным шепотом.
— Ты рассказал об этом детективам? — спросил Питер.
— Нет, еще не успел. Вообще еще ни с кем не говорил после… этого, кроме как с Кристи и Грейс.
— Он был так расстроен, сэр Питер, просто вне себя, бедняжка, — вмешался Кристофер Марш. Он уже успел вернуться в гостиную. — Детективы заходили часа два тому назад, спрашивали, каким образом могли попасть в дом те мужчины. И Томас сказал им, что закрывал окно в кабинете, ну и я тоже добавил кое-какие детали. Видно, сержант Хернс хотел убедиться, что полиция на правильном пути. Так он, во всяком случае, сказал.
— Спасибо, Кристи. Вы с Грейс проявили себя сегодня настоящими друзьями. Вот что, Томас. Сейчас я пойду и поговорю с Гретой о том, что ты только что рассказал. Ты подождешь здесь. И постарайся держать себя в руках, ладно? — добавил Питер, направляясь к двери.
Он нашел Грету в «Рэнджровере». Она отогнала машину от ворот и припарковала чуть дальше, на дороге, где было совсем темно.
