Рекс Стаут - Разбитая ваза
— И мы не знали, — вставил Генри Помфрет, — если мы вообще его знали. Конечно, вы можете сколько угодно нагнетать страсти… если это часть трюка…
Фокс улыбнулся ему тонкой, натянутой улыбкой.
— Отчего же? — мягко спросил он. — Вам становится немного неуютно?
Помфрет попытался улыбнуться, но улыбка вышла кривой и вялой.
— Неуютно?
Фокс кивнул.
— Напряжение все-таки. Разве вам не интересно узнать… например, почему мои подозрения укрепились во вторник вечером? Послушайте. Вот четыре обстоятельства — ни одно из них само по себе не убеждает, однако все вместе они превращаются в сильный аргумент. Во-первых, «Помфрет» — это рыба с острыми шипами, черная, как сажа, «пискус» — по-латыни тоже «рыба». Во-вторых, выбирая псевдонимы, многие люди почему-то оставляют прежние инициалы. И пожалуйста: Гарриет Пискус и Генри Помфрет. В-третьих, черная четырехугольная ваза Ван Ли оказалась в квартире мисс Тьюсар, а что, если ее вовсе не крали? В-четвертых, и пока это обстоятельство самое серьезное, мистер Фиш предпринял исключительные меры предосторожности, чтобы сохранить свою дружбу с мисс Тьюсар в тайне, так как раскрытие этой тайны грозило бы ему полным крахом. Все это, я думаю, ведет к одному выводу. Я прав, миссис Помфрет, верно? Разве ваш муж поступил не мудро, сделав все от него зависящее, чтобы вы не узнали о том, что мисс Тьюсар — его любовница?
Никто не шелохнулся, никто не произнес ни слова, миссис Помфрет выпрямилась еще больше и вонзила взгляд в фигуру рядом с Фоксом. Она напоминала ледяную статую. Глядя в глаза Фокса, Помфрет усмехнулся с возмущением и превосходством, как только и можно отнестись к такой абсурдной клевете. Но он чувствовал на себе и другой взгляд, чувствовал, как он пронзает его насквозь, и с неотвратимостью сознавал необходимость пренебречь Фоксом и ответить на другой взгляд.
— Нет, Ирэн, — сказал он хрипло, но не тихо. — Нет, уверяю тебя! Нет!
Вместе с последним «нет» за столом возникло движение, но исходило оно не от Помфрета. Ярость Гарды, накипавшая с каждой минутой, уже не могла излиться в словах. Неожиданным и стремительным, как молния, движением она схватила скрипку, которая лежала на столе между ней и Беком, и, прежде чем Бек или Диего остановили ее, хрупкий и бесценный инструмент взлетел, кувыркаясь, в воздух. Похоже, она целилась в Фокса, но скрипка пролетела над его головой, ударилась об острый угол металлического шкафа и упала на пол. Бек вскочил со стула, но Фокс опередил его и поднял скрипку.
— Великий Боже, она пролетела выше, — сказал Диего. Он взял Гарду за руку и прижал ее к креслу.
Фокс разглядывал остатки скрипки. Прекрасный инструмент разлетелся на куски, так что он смог заглянуть внутрь, на внутреннюю поверхность деки. В такой напряженный момент его поведение казалось довольно странным. Он изучал внутренность скрипки несколько секунд, не обращая внимания на Бека, который держал его за рукав, пока наконец Адольф Кох не воскликнул:
— Черт возьми, вы ждете подсказки?
Фокс пропустил мимо ушей ехидное замечание, сел, положил скрипку на стол перед собой и посмотрел на Генри Помфрета.
— Это полностью меняет ситуацию, — сказал он. — Вначале я признал, что у меня нет доказательств. Если бы мисс Тьюсар сидела спокойно, сомневаюсь, что они вообще появились бы. Я рассчитывал, что, убедив ее в том, что вы убили ее брата, я бы получил доказательства у нее. Но она сделала это другим путем. — Он постучал по разбитой деке скрипки. — Они здесь, внутри.
Глава 18
Помфрет ощерился и побелел.
Его жена протянула руку и хрипло сказала:
— Покажите.
Фокс покачал головой.
— Потерпите немного, — мрачно сказал он, — я хочу поставить последнюю точку, глядя ему в глаза. — Он развернулся на стуле, чтобы сидеть лицом к Помфрету, но одну руку держал на скрипке. — Я недавно сказал, что вчера окончательно убедился, что убийца вы. Я узнал то, что давно подозревал, — пятицветную вазу Мин разбили вы сами. Вы сделали это нарочно…
— Нет, — раздался голос. Это был Адольф Кох. — Не верю. Возможно, у вас есть доказательства, что он убийца, но вазу он не разбивал. Он просто не способен на это.
— Он сделал это. — Фокс не отрывал взгляда от Помфрета. — Вы разбили ее, чтобы получить убедительный повод перестать коллекционировать фарфор. Ваша жена хорошо разбиралась в фарфоре — хуже, чем вы, полагаю, но достаточно хорошо. Вы решили коллекционировать монеты, потому что могли, ничем не рискуя, сказать, что купили фатимидский динар за пару тысяч, тогда как он стоит всего три-четыре сотни. И ваша жена уже выделила деньги для вашей новой коллекции, как она это делала и прежде, когда вы собирали фарфор. Таким образом вы могли бы высвободить, скажем, двадцать тысяч в год, что вполне достаточно для ваших целей. Поэтому вы разбили вазу Мин.
— Ложь! — Помфрет облизал губы, с легкостью выдерживая взгляд Фокса: должно быть, ему это было гораздо легче, нежели смотреть на жену. — Беспардонная ложь. — Он снова ощерился. — Клянусь Богом, вы за это заплатите! Это явный трюк. — Он ткнул в скрипку пальцем. — Какое там может быть доказательство?..
— Як этому еще вернусь. — Фокс продолжал смотреть ему прямо в глаза. — Сначала еще несколько подробностей. Разбили вазу Мин вы. Вас видели в желтой комнате с осколком в руке более чем за полчаса до того, как ее обнаружил на полу Перри Данхэм.
— Кто меня видел?
— Лоутон Моубрей.
— Он мертв.
— Да, мертв. Полагаю, случай с вазой заставил его призадуматься и заподозрить вас. Возможно, он был настолько умен, что догадался о мотивах вашего поступка. Так или иначе, он проверил свои подозрения и узнал о ваших отношениях с мисс Тьюсар. Миссис Помфрет была его старым и добрым другом. Он предупредил вас, чтобы вы не позорили ее, и угрожал рассказать ей, если вы не прекратите изменять ей. Вы незаметно пробрались к нему в офис, ударили по голове и выбросили его из окна.
— Вы можете это доказать?
— Нет, это предположение, но я хотел сказать об этом в присутствии мисс Моубрей…
— Дора, — Помфрет простер руки через стол, — ты ведь не веришь?!
Она не смотрела на него. Губы ее были крепко сжаты, пальцы переплетены, она не спускала глаз с Фокса.
— Это произошло прошлой зимой, — сказал Фокс, — вы думали, что теперь вам ничто не угрожает. Но вы представляете собой редкую комбинацию ума и тупости. Можно скрыть одно преступление и навсегда сохранить его в тайне, но любое другое преступление неизбежно рано или поздно будет раскрыто. Моубрей обнаружил вашу связь с мисс Тьюсар, а не так давно про это узнал и Ян Тьюсар.
Не могу только сказать, где и когда. Мисс Тьюсар, несомненно, в конце концов восполнит этот пробел; к тому дню, когда вы окажетесь перед присяжными и судьей, она, скорее всего, поведает гораздо больше того, что сказал я вам, иначе ей не избежать обвинения в пособничестве.
Очень вероятно, что Ян увидел вазу Ван Ли в квартире своей сестры, как ее увидел Диего позднее, — вашу вазу, которую вы сами туда отнесли. Во всяком случае, Ян проник в вашу тайну, вы ему не нравились, а он был многим обязан вашей жене. Ян выложил вам напрямую все, что он думает про вас, и поставил ультиматум: или вы разорвете отношения с его сестрой, или он расскажет обо всем вашей жене. Вы отнеслись к его угрозе с дьявольской расчетливостью и змеиной хитростью: за несколько часов до его концерта вы налили лак в его скрипку. Вам был хорошо известен его характер и темперамент, вы знали, что в порыве отчаяния он способен даже наложить на себя руки, что он и сделал.
— Нет, — сказал Генри Помфрет приглушенным голосом. — Нет! — И тут он совершил грубую, непоправимую ошибку. Он повернул голову не к жене, а к Гарде. — Гарда! — крикнул он умоляюще: — Гарда, я не делал этого!
Миссис Помфрет встала. В ее голосе зазвучали металлические нотки:
— Вы сказали, у вас есть доказательства?
Фокс кивнул ей:
— Еще секунду.
Он снова обратился к Помфрету:
— Итак, еще раз. Если после убийства Лоутона Моубрея вы подумали, что вам ничто не грозит, то теперь возникли сложности. Исчезновение скрипки, должно быть, вас сильно встревожило, и, хотя я прояснил этот вопрос, к вашему удовольствию, вас привел в ужас лак, который мне удалось обнаружить. Вы испугались не того, что преступление припишут вам; вы испугались, что вас может заподозрить мисс Тьюсар, и попытались направить ее подозрения по ложному пути, послав ей записку со свастикой. Мисс Тьюсар, прошу вас! Диего, держи ее!
Диего выполнил просьбу.
Фокс продолжал:
— Но запальный шнур уже горел, и не было возможности его потушить. Вас уже терзал страх, и вы, наверное, были близки к отчаянию-, когда Перри Данхэм сказал вам, что Ян действительно оставил вторую записку, что она адресована вашей жене и раскрывала тайну ваших отношений с Гардой и что эта записка находится у него. Что еще он сказал вам? То же самое, думаю, что и Лоутон Моубрей, и Ян: потребовал порвать с Гардой.
