Последний рубеж - Найо Марш
– Да, сэр. Там он и проводит свои собрания. Как ни странно, многим в округе они пришлись по вкусу. Судя по всему, у него немало последователей.
– Были на собрании, Планк?
– Не, я на такие мероприятия не хожу. Мы с хозяюшкой моей к англиканской церкви принадлежим, а собрания эти, говорят, больше на устрашающие представления похожи.
– Ладно, на амбар позже глянем.
Они направились к прогалу в изгороди. Место, откуда дважды прыгнула рыжая кобыла, было обнесено импровизированным заборчиком, наспех сколоченным, но прочным. Следы копыт кто-то огородил досками.
– А это по чьему распоряжению поставили? – спросил Аллейн. – Суперинтенданта?
– Э-э… нет, сэр, – ответил Планк, после некоторого колебания.
– Сами сделали?
– Да, сэр.
– Правильно, хорошая работа.
– Спасибо, сэр, – отозвался пунцовый от похвалы Планк, убирая доски. – Человеческих следов не так много было, да еще дождь сильный лил. А вот следы копыт были повсюду.
– И вы их сохранили.
– Даже слепки сделал, – пробормотал Планк.
– Да вам за это памятник ставить надо, – восхитился Аллейн.
Они подошли к прогалу. Ветки терна были пригнуты к земле. Аллейн окинул взглядом дно оврага и противоположную сторону, где стояло нечто вроде палатки. Над этим строением и вокруг него была прокопана канавка.
– Черт, ничего себе прыжочек, – сказал Аллейн.
На той стороне, где они стояли, земля значительно оползла, а на противоположной стороне виднелось множество смазанных следов копыт.
– Судя по следам, – начал Планк, – лошадь сорвалась вниз и придавила хозяйку.
– Кажется, вы недалеки от истины, – поддержал его Аллейн. Он осмотрел столбы по бокам от прогала. Ветки скрывали их наполовину, но под ними виднелись борозды, которые заметил Рики: на одном столбе они были тонкими, шли вкруговую и, по всей видимости, появились недавно, на другом – тянулись снизу вверх. Оба столба держались в земле непрочно.
Аллейн с трудом продрался сквозь кусты к левому столбу.
– Землю вокруг как будто взрыхлили, – кряхтя, сообщил он, потом порылся в кармане и достал трехдюймовый кусок проволоки из каретного сарая.
– Начинается рутинная работа, – заметил Фокс.
Обернув руки носовыми платками, они с Планком раздвинули колючие ветки. Аллейн обхватил основание столба поцарапанной рукой и обернул его проволокой – она легла точно по борозде.
– Тютелька в тютельку, – прокомментировал Фокс.
– Теперь второй.
Они приложили проволоку к другому столбу – результат тот же.
– Ну, Планк, – сказал Аллейн, высасывая кровь из ранки на руке. – Как вы интерпретируете улики?
– Так же, как и раньше, сэр, хоть я и не связал бороздки с проволокой из сарая. Надо было, конечно, но я упустил это из виду.
– И?
– Похоже, она-то и была натянута между столбов, причем когда-то давно, потому что моток ржавый. – Планк осекся. – Нет, постойте, – сказал он. – Глупость я сморозил.
– Не торопитесь.
– Ага. Забудьте, что я сказал. Сэр, она была здесь давно, потому что борозды заросли терном.
Фокс прокашлялся.
– А вы что скажете, Фокс? – спросил Аллейн.
– Нет, не вполне сходится. Надо посмотреть поближе, – ответил Фокс. – Могли и с той стороны кустов натягивать.
– Да, я тоже так думаю. А вы, Планк?
– Сэр, – сконфуженно ответил тот.
– Нет-нет, продолжайте. Когда проволоку взяли из сарая?
– Недавно. Срез-то свежий.
– И что все это означает?
– Я бы предположил, – осторожно заметил Планк, – что она ее убрала перед тем, как прыгнуть. Проволока – это ведь очень опасно, сэр. Незаметная особенно.
– Очень.
– А молодой человек заметил бы ее, если бы она там была? – спросил Фокс.
Аллейн вернулся к следам копыт там, где лошадь начала прыжок и заглянул в овраг.
– Проволока старая и не блестела бы на солнце, верно? Придется спросить юношу.
Планк кашлянул.
– Простите, сэр. Я еще вдоль изгороди посмотрел, там нигде проволоки нет. И не было.
– Верно, – сказал Аллейн неуверенно. – Планк, я не могу переговорить с вашим суперинтендантом, пока он в больнице, так что я задам вам вопросы, которые в другой ситуации обсуждал бы с ним.
– Сэр, – сказал Планк, изо всех сил стараясь не выказывать радости.
– Почему решили не закрывать дело?
– Из-за проволоки, сэр. Я сообщил о своих выводах касательно бороздок на столбах, и суперинтендант сам их осмотрел. Это было в тот день, когда он слег с болью в животе. Ну, в тот вечер, когда у него лопнул аппендикс и ему сделали операцию. Его последние указания мне были такими: «Ходатайствуйте о дополнительном расследовании и держите рот на замке. Дальше делом займется Скотленд-Ярд».
– Ясно. Мистеру Харкнессу говорили про проволоку?
– Да, но толку-то, насколько я понял из его слов, она тут была так давно, что он и забыл про нее. Еще даже до того, как он купил конюшню. Он помнит, что Дульси отрезала ее перед прыжком, и я подумал, что это логично, если к его показаниям вообще можно применить слово «логично». – Планк снял свой полицейский шлем и заглянул внутрь, будто там скрывался ответ на вопрос. – Он был в таком состоянии, что спорить с ним было невозможно. На ту сторону не желаете взглянуть, сэр? Где она лежала?
Они исследовали противоположную сторону оврага, а пришедшие с поля лошади смотрели на них, пренебрежительно раздувая ноздри. Планк убрал пленку с колышков, которыми он обозначил место, где лежала мертвая Дульси Харкнесс.
– Фотографии сделали? – спросил Аллейн.
– Фотография у меня вроде хобби, – ответил Планк и извлек из кармана фотокарточки – Я везде ношу с собой фотоаппарат – вдруг да какой-нибудь хороший снимок получится.
Надев очки, Фокс, глянул на фотографии и прищелкнул языком.
– Просто ужасно! Неприглядное зрелище. Бедная девушка.
Планк придирчиво смотрел на свою работу, склонив голову набок.
– Если бы не рубашка, ее и узнать-то нельзя было бы, – небрежно заметил он.
Аллейну вспомнилась фотография, которую он видел в конторе: крупная, неряшливого вида девушка в клетчатой рубашке, восседающая на рыжей лошади. Он сложил снимки обратно в конверт и убрал его в карман. Планк снова накрыл колышки пленкой.
– Кто находился в конюшне в промежутке между тем, как компания уехала кататься, и тем, как обнаружили мисс Харкнесс? – спросил Аллейн.
– С этим тоже загвоздка! – с досадой воскликнул Планк. – Только Кас Харкнесс. Вот, слушайте! – Он извлек из кармана блокнот, послюнявил палец и перевернул несколько страниц. – Харкнесс, Касберт. Я спросил мистера Харкнесса, где находились и чем занимались мисс Харкнесс, мистер Сидни Джонс и он сам после отъезда компании. Мистер Харкнесс ответил, что он отправил Джонса в Маунтджой за овсом, и тот отправился туда чуть позже. Дальше мистер Харкнесс не смог совладать с эмоциями и принялся путано объяснять что-то про Джонса, мол, тот не сводил лошадь к кузнецу, как
