Агата Кристи - Убийство Роджера Экройда
— А что ты скажешь о Гекторе Бланте, — намекнул я. — Если кто-нибудь…
— Глупости, — сказала Каролина. — Я допускаю, что он восхищается ею, может быть, даже любит. Но право же, девушка не влюбится в человека, который годится ей в отцы, когда рядом молодой красавец секретарь. Она может поощрять майора Бланта разве только для отвода глаз. Девушки очень изобретательны. Но послушай, что я тебе скажу, Джеймс Шеппард! Флоре Экройд Ральф совершенно безразличен. И всегда был. Можешь принять это к сведению.
Я принял это к сведению.
Глава 17
Паркер
На следующее утро мне пришла в голову мысль, что под впечатлением удачи с «тин-хоу», или чистым выигрышем, я вел себя, очевидно, не совсем благоразумно. Правда, Пуаро не брал с меня обещания молчать о находке кольца. С другой стороны, когда он был в Фернли, сам он никому не рассказывал о нем. И, насколько мне было известно, я оказался единственным человеком, знавшим о самом факте находки. Чувство вины тревожило меня. Новость распространялась по Кингс Эббот со сверхъестественной быстротой. И я мог вполне ожидать, что Пуаро в любую минуту явится ко мне с упреками.
Общие похороны миссис Феррарс и Роджера Экройда были назначены на одиннадцать часов. Это была печальная и трогательная церемония. На ней присутствовали все домочадцы Фернли.
По окончании церемонии Пуаро, который присутствовал на ней тоже, взял меня под руку и пригласил вернуться вместе с ним в его дом. У него был очень мрачный вид, и я боялся, что последствия моего неблагоразумного поступка накануне вечером ему уже известны. Но вскоре выяснилось, что мысли его были заняты совершенно иным.
— Видите ли, — сказал он, — мы должны действовать. С вашей помощью я хочу допросить одного свидетеля. При допросе мы нагоним на него такого страху, что он должен будет выложить правду.
— О каком свидетеле вы говорите? — спросил я с большим удивлением.
— О Паркере, — ответил Пуаро. — Я просил его быть у меня в двенадцать часов. Сейчас он уже, вероятно, ждет нас.
— Что вы о нем думаете? — осмелился спросить я, взглянув на него искоса.
— Я знаю только то, что я недоволен.
— Вы полагаете, что это он шантажировал миссис Феррарс?
— Либо это, либо…
— Что? — спросил я после некоторой паузы.
— Друг мой, я скажу вам одно: я надеюсь, что это был он.
Серьезность его манеры говорить и что-то еще неопределимое, придающее ей особый оттенок, заставило меня замолчать.
Придя на место, мы узнали, что Паркер уже там и ожидает нашего возвращения. При нашем появлении в комнате дворецкий почтительно встал.
— Доброе утро, Паркер, — вежливо поздоровался Пуаро. — Прошу прощения… одну минутку.
Он снял пальто и перчатки.
— Разрешите мне, сэр, — вскочил Паркер, чтобы помочь ему.
Он аккуратно уложил вещи на стул у двери. Пуаро смотрел на него с одобрением.
— Благодарю вас, мой славный Паркер. Садитесь, пожалуйста. То, что я должен сказать, может занять некоторое время.
Кивнув головой, словно извиняясь, Паркер сел.
— А теперь как вы думаете, для чего сегодня утром я попросил вас прийти сюда, а?
Паркер кашлянул.
— Я понял вас так, сэр, что вы хотите задать мне несколько вопросов о моем прежнем хозяине, вопросов приватного характера, как я понимаю.
— Précisément[24], — сказал Пуаро с сияющей улыбкой. — А в шантаже у вас большой опыт.
— Сэр! — дворецкий вскочил с места.
— Не волнуйтесь, — сказал Пуаро спокойно. — Не разыгрывайте из себя оскорбленного честного человека. Вы знаете все, что нужно знать о шантаже, разве не так?
— Сэр, я… меня никогда…
— Так не оскорбляли раньше, — закончил Пуаро, — Тогда почему же вы, мой прекрасный Паркер, так старались подслушать разговор в кабинете мистера Экройда в тот вечер, когда услышали слово «шантаж»?
— Я не… я…
— Кто был вашим последним хозяином? — выкрикнул внезапно Пуаро.
— Моим последним хозяином?
— Да, хозяином, у которого вы служили до того, как перешли к мистеру Экройду.
— Майор Эллерби, сэр…
— Вот именно, майор Эллерби, — не дал договорить ему Пуаро. — Майор Эллерби предавался наркотикам, разве не так? Вы с ним путешествовали. Когда вы были на Бермудских островах, у него случились неприятности. Убили человека. Часть вины была и на майоре Эллерби. Дело замяли. Но вы знали об этом. Сколько заплатил майор Эллерби, чтобы заткнуть вам рот?
Паркер уставился на него с открытым ртом. Он был уничтожен, щеки его отвисли и тряслись.
— Как видите, я сделал запрос, — сказал Пуаро мягко. — Все, как я говорю. За свой шантаж вы тогда получили хорошую сумму, кроме того, майор Эллерби продолжал платить вам, пока не умер. А теперь я хочу услышать о вашем последнем эксперименте.
Паркер все еще смотрел, уставившись на Пуаро.
— Отрицать бесполезно. Эркюль Пуаро знает. Ведь то, что я рассказал о майоре Эллерби, правда, не так ли?
Словно вопреки своей воле Паркер неохотно кивнул головой.
Его лицо было пепельно-бледным.
— Но я и пальцем не трогал мистера Экройда, — простонал он. — Клянусь перед богом, сэр. Я все время боялся, что могут подумать на меня. Я не… я не убивал его.
Его голос поднялся почти до крика.
— Я склонен вам поверить, мой друг, — сказал Пуаро. — У вас не те нервы, нет мужества. Но мне нужна правда.
— Я все скажу вам, сэр, все, что вам нужно. Это правда, что я пытался подслушивать в тот вечер. Одно или два слова, которые я услышал, заставили меня заинтересоваться. И то, что мистер Экройд не хотел, чтобы его беспокоили, и то, что он закрылся с доктором. Все, что я рассказал полиции — сама праг,да господняя. Я услышал слово «шантаж», сэр, и…
Он замолчал.
— Вы подумали, что из этого, наверное, можно извлечь какую-то выгоду для себя? — подсказал Пуаро.
— Да, да, я так подумал сэр. Я подумал, что если мистера Экройда шантажируют, то почему бы и мне здесь не поживиться.
По лицу Пуаро прошла тень очень странного выражения. Он подался вперед.
— А до того вечера у нас были причины предполагать, что мистера Экройда шантажируют?
— Никаких, сэр. Я был очень удивлен. Такой порядочный джентльмен во всех отношениях…
— Сколько времени вы подслушивали?
— Не очень долго, сэр. Все, казалось, было против меня. Я, конечно, должен был выполнять свои обязанности в буфетной. А когда я все же подкрался раз или два к кабинету, из этого ничего не вышло. В первый раз — уходил доктор Шеппард, и я чуть было не попался на месте преступления, другой раз мимо меня в холле прошел мистер Реймонд и направился к кабинету; а когда я пошел с подносом, мне помешала мисс Флора.
Пуаро долго и пристально смотрел на дворецкого, словно испытывал его искренность. Паркер выдержал этот взгляд.
— Надеюсь, вы мне верите, сэр. Я все время боялся, что полиция откопает это старое дело с майором Эллерби и в результате будет подозревать меня.
— Eh bien[25], — сказал Пуаро, наконец, — я склонен вам поверить. Но есть еще одно: я должен попросить вас показать мне свою чековую книжку. Я полагаю, у вас она имеется.
— Да, сэр, она как раз при мне.
Без тени смущения он вынул ее из кармана. Пуаро взял тонкую в зеленой обложке книжку и прочитал записи о поступлениях.
— Ага! Как я понимаю, в этом году вы купили на пятьсот фунтов ценных бумаг?
— Да, сэр. У меня уже больше тысячи фунтов — результат моих отношений с… э-э… моим прежним хозяином, майором Эллерби. Кроме того, в этом году я немного рискнул на скачках. Очень удачно вышло. Помните, сэр, как юбилейный приз выиграл простой аутсайдер. Я тогда довольно удачно поставил на него двадцать фунтов.
Пуаро вернул ему книжку.
— До свидания. Полагаю, что вы сказали мне правду. Если нет — хуже для вас, мой друг.
Когда Паркер ушел, Пуаро снова взял в руки пальто.
— Опять уходите? — спросил я.
— Да, мы нанесем небольшой визит славному месье Хэммонду.
— Вы верите рассказу Паркера?
— С виду его рассказ заслуживает доверия. Из него явствует — если Паркер, конечно, не слишком ловкий актер — что он искренне верит, что жертвой шантажа был сам Экройд. Если это так, то он ничего не знает о миссис Феррарс.
— Тогда в таком случае… кто…
— Précisément[26]! Кто? Но наш визит к месье Хэммонду покончит с одним вопросом. Паркер будет либо полностью оправдан, либо…
— Что?
— Сегодня у меня проявляется дурная привычка не заканчивать своих предложений, — сказал Пуаро извиняющимся тоном. — Я рассчитываю на вашу терпимость ко мне…
— Между прочим, — вставил я робко, — я должен кое в чем вам сознаться. Боюсь, что я нечаянно сболтнул лишнее о том кольце.
— О каком кольце?
— О том, которое вы нашли в бассейне с золотыми рыбками.
