Джон Карр - Человек без страха
– Тэсс Фрэзер рассказала им, – быстро произнесла она.
– Нет, Тэсс не говорила ни слова. Это ваш друг Кларк рассказал им.
– Кто?
– Ваш друг – Кларк.
Вы, наверное, подумали, что это как-то сильно подействовало на нее: разозлило или хотя бы вызвало неудовольствие. Отнюдь. Она смутилась, что выразилось в скромно опущенных глазах и невинном выражении лица, будто она ничего не поняла, тогда как мысли ее в это время были заняты совершенно другим.
– Но вам-то Тэсс, конечно же, рассказала, – немного укоризненно проговорила она.
Я соврал и поклялся, что не рассказывала.
– Нет, рассказала. Я знаю. Что еще она вам наговорила?
– Ничего.
– Ну пожалуйста!
– Ни единого слова.
Гвинет, кажется, была удовлетворена. Она неторопливо отошла от меня, шаркая о ковер подошвами туфель, и остановилась у открытого окна, выходившего на зеленую улицу. Маленькая комната приемного покоя была залита солнечным светом, гладкие белые стены сверкали, как полированная поверхность надгробия. Где-то вдали маршировал оркестр, играя «Люблю я посидеть у моря»; за окном раздавался топот ног – один из признаков праздника. Гвинет глубоко вдохнула теплый, убаюкивающий воздух.
– О господи! – жалобно произнесла она. – Завтра мне снова предстоит столкнуться с прозой жизни: эти адвокаты, старшие клерки и всякие ужасные люди будут толпиться вокруг меня и указывать: «сделайте то», «подпишите это». Даже репортеры лучше… один из них сегодня сфотографировал меня… но этих законников я просто ненавижу. Я ведь никогда ничего не знала о делах бедняги Бентли, да и знать не хочу. Он всегда сам заботился об этом. – Она снова глубоко вздохнула и с неожиданной горячностью добавила: – Он наверняка хотел бы быть живым в такое утро.
Вдалеке продолжал играть оркестр.
Гвинет приложила маленький платочек к уголку глаза, и этот жест показался мне искренним. Она переживала свое горе как умела.
– Как бы то ни было, – продолжала она, – мне все равно пришлось бы ехать в город купить какое-нибудь приличное траурное платье. Кроме того, я должна думать не только о себе. – Она немного помолчала, задумавшись. – Он ужасно славный парень, правда?
– Кто?
– Мистер Хантер. – Она произнесла это как-то очень официально. – Нет, я вовсе не… о господи!… я вовсе не… вы же понимаете, я вовсе не думала ни о чем подобном – ведь бедняга Бентли еще даже не похоронен. Мне всегда казалось, что мне совершенно не нравятся мужчины типа мистера Хантера. Я думала, мне нравятся более… более…
– Зрелые?
Внезапно она спросила:
– Почему вы это сказали?
– Но ведь это очевидно. Вы имели в виду скорее кого-нибудь вроде… ну, например, мистера Кларка?
– Да, вы правы, – подтвердила она, церемонно кивнув, но затем в глазах ее сверкнул огонек сомнения; большим и указательным пальцами она сжала шнурок шторы и, вместо того чтобы что-то возразить, вдруг неожиданно сменила тему: – Надеюсь, инспектор Эллиот все-таки скажет нам, что произошло в доме и был ли это несчастный случай. Мне ужасно хочется знать, почему бедный мистер Хантер не спал прошлой ночью – ведь он почему-то не спал. Я еще вечером могла бы сказать вам, что он кое-что взял из моей спальни.
– Энди взял что-то из вашей спальни?
– Да, когда решил, что я его не вижу. Он взял оттуда кусочек бумаги с воткнутыми в него иголками.
– Вы сказали – кусок бумаги с иголками?
– Да. Вы думаете, я лгу? – ухватилась она за мои слова. – Так это легко доказать. Они для чего-то понадобились ему ночью и лежали в левом кармане его пиджака, когда он… когда произошел этот ужасный случай. Если не верите, можете спросить у медсестры, которая его раздевала.
– Но ради всего святого, что он собирался делать с этой бумагой с иголками?
– Даже ничего не могу предположить. Вот вы – умные люди, а я – нет, поэтому я решила, что скорее вы сможете объяснить мне это. – Внезапно выражение ее лица стало напряженным, а мягкий голос – резким. – Следите за своими словами. Сюда кто-то идет.
Это был всего лишь Эллиот, приближавшийся к нам с сурово-сардоническим, но довольным видом. Он вытирал пальцы испачканным платком, затем, сложив его, убрал в портфель, который он держал в руках, и, повернувшись к Гвинет, сказал:
– Ну вот, миссис Логан, я все закончил. Вам тоже, простите, здесь больше делать нечего. Вы не против пройти со мной в отель «Прайори»?
– Зачем?
– Во-первых, я угощу вас шерри или лимонадом перед ленчем; во-вторых, мне хотелось, чтобы вы поговорили с доктором Феллом. Он поднялся вверх по улице, и мне пришлось его там оставить.
– Вам бы только мучать меня вопросами!
– Честно говоря – да, миссис Логан. Если на этот раз вы будете с нами откровенны – а я уверен, что будет именно так, – не исключено, что уже к концу дня мы сможем арестовать убийцу вашего мужа.
Гвинет стояла не шелохнувшись; она не побледнела и не покраснела, но было видно, как она испугалась: казалось, даже воздух вокруг нее наполнился страхом.
– Я б-была с вами откровенна.
– Нет, миссис Логан. Но не беспокойтесь: думаю, мы сможем убедить вас. Ведь вы защищаете сумасшедшего и почти маньяка. А он в любую минуту может перерезать вам горло.
Тут Гвинет раскрыла рот и хотела что-то сказать, но сочла за лучшее промолчать.
– Более того, то, что мы хотим от вас услышать, с вашей стороны, возможно, было не ложью, а, скорее, ошибкой. Уверяю вас: это – не ловушка.
Гвинет с любопытством смотрела на него и, казалось, что-то обдумывала.
– Да? А что, если я не пойду?
– Тогда это займет у нас больше времени и доставит вам больше беспокойства. – Эллиот повернулся ко мне: – Ты тоже понадобишься, парень, очень понадобишься.
– А я-то зачем?
– В отсутствие мистера Эндерби…
– Эндерби! – пронзительно вскрикнула Гвинет.
– В отсутствие мистера Эндерби, – вежливо продолжил Эллиот, – а также мисс Фрэзер ты сможешь подтвердить кое-что из того, о чем говорили прошлой ночью.
– Значит, Тэсс все-таки рассказала вам, – прошептала Гвинет.
Ее вид снова изменился: она подняла на Эллиота мечтательные глаза и проговорила:
– Хорошо, я пойду с вами, отвечу на все ваши вопросы и, поскольку надеюсь попасть на небеса, скажу правду.
– Вот и отлично!
Хоть и на ощупь, но мы, кажется, нашли верное направление, и дело близилось к концу. Я подумал, что всего через несколько минут мы, наконец, услышим ответы на многие вопросы, уже, вероятно, известные читателю, но пока неясные для меня, и среди них главной загадкой был «несчастный случай» с Энди Хантером. Мы вышли на освещенную солнцем улицу, где на вершине холма нас оглушил гром оркестра. У меня из головы не выходили четыре бессмысленных слова: «кусок бумаги с иголками, кусок бумаги с иголками, кусок бумаги с иголками…»
Глава 17
– Присаживайтесь сюда, миссис Логан. – Доктор Фелл был сама галантность.
Хотя по набережной, заполненной прогуливающейся публикой, гулял приятный морской ветерок, доктор Фелл предпочел выбрать самый мрачный и пустынный угол в курительной комнате отеля.
Возможно, он нуждался в прохладе и покое: денек-то для него выдался жарким. Избавившись от недремлющего ока Эллиота, он тут же отправился развлекаться на ярмарку, где провел целый час, поглощенный вполне достойными играми, требовавшими незаурядной ловкости и умения, как то: орлянка, метание деревянного шара, стрельба из винтовки и забивание гвоздей в доску.
В результате доктор Фелл выиграл большую златокудрую куклу, которую торжественно преподнес Гвинет, сигару с отвратительным запахом, раскуренную тут же, пять маленьких коробочек ирисок разного вида, которыми угостил нас, и большую медную булавку для галстука стоимостью в фартинг, прикрепленную на груди как знак победы над азартными джентльменами, храбро, но слишком поспешно попытавшимися угадать его вес. Кроме того, ему дважды предсказали судьбу и он съездил на автомобильную прогулку в Доджем.
Если бы к тому времени я не знал его так хорошо, ни за что бы не подумал, что он чем-то обеспокоен и даже расстроен, что выражалось в таком пыхтении и фырканье, каких даже Эллиот еще не слышал.
– Хозяин «Поезда призраков», по-моему, безнадежный плут и негодяй, то же самое можно сказать и о хозяине «Магической мельницы» – он меня даже туда не впустил, а вот хозяин «Королевской альпийской горки»…
– Ну ладно, ладно, – вмешался Эллиот. – Хотя все это очень занимательно, сэр, но в моем положении я не могу себе позволить.
Доктор Фелл усмехнулся, поправил пенсне и спросил:
– По-вашему, я все утро понапрасну тратил время?
– А разве нет?
– Нет. Вот послушайте: упиваясь восхитительным деликатесом, вульгарно именуемым «хот-дог», я повстречал священника, сопровождавшего отряд бойскаутов. Пастор оказался очень хорошим человеком и вдобавок приходским священником в Притлтоне. Официант!
Гвинет молча положила куклу рядом со своим стулом.
