Бег по раскаленному песку - Алёна Александровна Комарова
Владимир, дослушал и угрюмо сказал:
– Ничего не надо, Слава. Полиция там ничего не найдет, только воздух будет колыхать и грязи еще больше занесет. Я сам разберусь. Найду, ноги откручу, вместо рук их вставлю и надаю шалбанов по башке.
– Что случилось? – с замиранием сердца спросила она, когда он запихнул телефон обратно в карман.
– В моем вагончике погром, грязь и вещи разбросаны.
– Как? Кто? Что произошло?
– На все твои вопросы, у меня только один ответ: я не знаю.
– Ну все… – заявила Лика трагическим голосом – грабители нашли тебя.
– По твоему паспорту? – не удержался он в комментариях.
Лика цыкнула – да, деликатности ему надо больше. Владимир понял свою бестактность.
– Ладно. Еще не нашли.
– Что же теперь делать?
– Не паниковать – предложил мужчина.
– Но они ведь теперь знают, где ты живешь.
– Мне бояться нечего. Искали тебя. Твои вчерашние грабители, видимо, хотели довести дело до конца.
– Думаешь, они не успокоились? – с мольбой во взгляде поинтересовалась девушка.
Он помотал головой и развел руками. Она не этого от него ожидала, но уже не удивлялась его черствости. Мужлан. Мог бы и соврать. На секундочку, чтобы поддержать остаток сил и надежд на счастливый конец. Но нет же, он просто развел руками, дескать, не избежать тебе смерти, она идет по твоим следам, а может уже и рядом ходит, раз уж ребятки-бандиты добрались до вагончика.
– Лика, а Миша не мог подобное сотворить?
Девушка медленно и пристально взглянула на него. И он понял, что зря задал подобный вопрос. Теперь он для неё может стать врагом номер один.
– Миша на такое не способен – строго отчеканила она.
– Понятно – опять протянул он.
– Владимир, я очень рада, что вам всё понятно, а мне ничего не понятно.
– А я вам, Анжелика, объясню – Он тоже перешел на вы и стал объяснять, прохаживаясь по комнате – Миша, племянник ваш на такие шутки не способен, но в десять вечера он приезжал. Тётя Маша не видела, когда он уехал. А в двенадцать кто-то ходил в квартире, это слышала та же самая тётя Маша, когда поливала у вас цветы на площадке. Вас в квартире не было, потому что в это время вы находились у меня в вагончике, и я поил вас чаем, который оставила Варя Николаевна. А если это ваш Миша дырки в окнах делает?
– Зачем? – грозно спросила Лика.
– Зачем? – повторил он – Тогда и не нужно никаких спортсменов альпинистов. Дырку сделали из квартиры.
– Знаете что, Владимир? – Она поднялась с дивана – я ещё раз повторю, что мой Миша не будет ничего такого делать. Ясно вам?
Этого еще не хватало, чтоб какой-то мужлан, малознакомый мужчина рассорил ее с ее семьей. Кто он такой? И что он себе позволяет? Лезет тут со своими предположениями. Необоснованными.
Он довольно усмехнулся, добился своего, разозлил её. Владимир остановился напротив неё, очень спокойно сказал:
– А сам себе противоречу, смущает только веревка за окном. Думаю, тебе пока не стоит здесь жить. Собирайся. Я отвезу тебя, куда тебе надо. К парню, жениху, подруге. – С нескрываемым личным интересом перечислял он.
Осознавать, что в своем доме опасно оставаться – было грустно. Невозможное и недопустимое произошло, и крепость стала уязвима и опасна для жилья. Какая же это крепость, если в окно влезли, в комнатах ходили, в дверь убежали, естественная вентиляция в виде дыры в стекле гоняет сквозняки.
– Владимир, а вы сможете меня отвезти к родителям?
– Смогу, – не удовлетворив интерес, согласился он и неожиданно спросил – у тебя есть возможность выйти на крышу?
– Мы будем уходить через крышу? – вытаращила от удивления она глаза.
– Нет. Мы будем уходить через первый этаж. На крыше мне надо взглянуть на веревку.
– Ой, – успокоилась она – а я уж думала. Ну хорошо. Ключи от выхода на крышу на связке…
Она прикрыла рукой рот. Он продолжил за нее:
– …На связке, которую украли.
– Да.
– Ну, что ж вылазка на крышу отменяется. Но я думаю, что не увидел бы там ничего необычного, кроме альпинистского снаряжения и стеклореза.
***
Лика села в машину, Владимир поставил её спортивную сумку на заднее сидение, отметив, что вещей она взяла немного. Интересно почему? Толи собирается в скором времени вернуться к себе в квартиру, толи у родителей есть её гардероб.
Он сел за руль, завёл машину и выехал на дорогу, и тут его осенило:
– Лика, а к родителям тебе нельзя.
– Володь, не надо, – попросила она – Я все равно к ним поеду. И только от тебя сейчас зависит, в каком я буду состоянии. Перепуг или храбрость.
Он спорить не стал. Она объяснила куда ехать, он знал этот район. Они ехали молча. Потом Лика не выдержала затянувшейся паузы.
– Володь, вы, то есть ты не думай о Мише плохо. Он на самом деле не способен.
– Я верю и уже не думаю – честно ответил он.
Она с чувством огромной благодарности вздохнула.
– Ему скоро восемнадцать лет будет. Сейчас конечно возраст переходный, огрызнется иногда, ослушается, но это скоро пройдёт. Он живет с бабушкой и дедушкой. Он хороший. Мы дружим.
Она смотрела прямо на дорогу, задумавшись, рассказывала о племяннике, но что-то её беспокоило и Владимир это видел и слышал. Она взглянула на Владимира, он кивнул и мельком взглянул во все зеркала автомобиля.
– Интересно, полиция найдет мою машину?
– Найдет. Вопрос в том, как скоро она ее найдет? Будем надеяться, что Смирнов уже этим занимается. Главное, чтоб угонщики не заглушили сигнал. Еще бы посмотреть записи видеонаблюдения банка, в котором ты вчера деньги получала. Сейчас все банки, начиная со своей парковки, просматривают территорию в целях обезопасить себя и деньги вкладчиков.
– Понятно, только это ни к чему не приведет.
– Почему?
– Я не ставила машину на парковке банка и моя машина не попала в поле зрения видеокамеры. А укололи меня возле машины, когда я ставила сумку с деньгами на заднее сиденье.
– Почему ты не поставила машину на парковку у банка?
– Перед въездом на парковку сломался зеленые жигули и перекрыл проезд. Ещё охранник с водителем ругался, неприлично ругались, но водитель категорически отказывался столкнуть машину в сторону и не давал не выехать, не заехать на стоянку. Поэтому я проехала чуть дальше, оставила машину на обочине.
– Водителя запомнила?
Она пожала плечами:
– Не то чтобы запомнила, но при встрече вспомню.
Он подумал и
