Агата Кристи - Двери Багдада
Луфтис вздрогнул, а О’Райк пробормотал:
– Может быть…
– Я шутя высказал предположение, что бежавший Самюэл Лонг мог оказаться среди нас. Допустим, что так и произошло…
– Ну, это невозможно!
– Почему? Что известно о туристах, кроме того, что есть в их паспортах и справках, которые они себе достали? Действительно ли я Паркер Пайн? Синьор Поли настоящий итальянец? А что думать о мужеподобной мисс Прайс, нуждающейся в бритве?
– Но… Смитхорст не был знаком с Лонгом!
– Смитхорст – выпускник Итона, Лонг – тоже, они могли знать друг друга в лицо. Может быть, Смитхорст узнал его в одном из нас. Что он сделал в этом случае? Он не слишком хитер, поэтому забеспокоился. Наконец он решил молчать до Багдада, а там все рассказать.
– Значит, вы думаете, что Лонг где-то здесь? – недоверчиво спросил О’Райк. – В таком случае это итальянец!..
– Сойти за иностранца, раздобыв паспорт, где была бы указана другая национальность, куда труднее, чем оставаться англичанином, – сказал детектив.
– Тогда это мисс Прайс? – высказал предположение летчик.
– Нет. Вот он!
И Паркер Пайн положил свою железную руку на плечо соседа, добавив:
– Это доктор Луфтис, джентльмены, а точнее, Самюэл Лонг!
– Не может быть! – вскричал О’Райк. – Луфтис много лет служит в авиации!
– Но вы с ним никогда не встречались? Ясно, что этот тип не настоящий Луфтис.
Человек, выдававший себя за доктора, тихо сказал:
– Вам не откажешь в уме, Паркер Пайн! Но как вы догадались?
– Благодаря вашему наивному утверждению, что смерть Смитхорста наступила в результате удара по голове. О’Райк, сам того не ведая, подал вам эту мысль, когда мы разговаривали еще в Дамаске. Будучи единственным врачом здесь, вы могли надеяться, что ваш диагноз примут на веру. У вас была экипировка Луфтиса и его врачебный чемоданчик; вы легко могли подобрать нужный инструмент. Вы склонились над своей жертвой, заговорили с ней и убили… продолжая говорить. В автобусе было темно… Кто мог вас заподозрить?
Когда же нашли тело, вы высказали свое мнение. Однако оно было принято не так быстро, как вы надеялись. Вы окопались за второй линией защиты: Вильямсон передал ваш разговор со Смитхорстом, вы намекнули, что это был его друг Хансли, и выдумали несуществующую утечку информации по их ведомству. Затем я стал уверять всех, что найду последнее доказательство, имея в виду песок и носки. Песок был у вас в руке. Я послал вас за носками, чтобы узнать правду. Моя фраза имела не тот смысл, который вы в нее вложили, потому что я уже осмотрел носки Хансли! В них не оказалось ни одной песчинки! Но вы в них насыпали песок!..
Самюэл Лонг закурил.
– Ну что ж, это конец, – сказал он. – Счастье от меня отвернулось! Однако пока оно было, я пользовался жизнью. Облава началась, когда я приехал в Египет. Там встретился с Луфтисом, который должен был ехать по назначению в Багдад, в свою новую часть, где его никто не знал. Я заплатил ему двадцать тысяч фунтов – пустяк для меня, – чтобы занять его место. Но, к несчастью, напоролся на Смитхорста! Он, конечно, круглый дурак, но был моим однокашником в Итоне и всегда мной восхищался в те времена. И вот, узнав все, он заколебался, выдавать меня или нет. Я сделал что мог и в конце концов упросил его, чтобы он помолчал до Багдада. Но я знал, что не успею убежать далеко, и мог надеяться на спасение, только убрав его. Уверяю вас, что по натуре я не убийца! Я обладаю самыми разными талантами…
Он замолчал. Лицо исказила гримаса боли, он пошатнулся и упал.
Летчик наклонился над Лонгом, а Паркер Пайн сказал:
– У него в сигарете, наверное, была синильная кислота. Игрок лишился последней взятки!
Детектив устремил взгляд на пустыню, освещенную солнцем. Они покинули Дамаск накануне… Через дверь Багдада.
Не проходи через нее, о караван,но если пройдешь – молчи,Караван смерти!
