Агата Кристи - Ботинки посла
— Тихо! — скомандовал Томми. — Я не понял из сказанного ни слова, но мне почему-то кажется, что этот язык не для женских ушей. Вы уж простите его, мисс… ох, за всей этой суетой я даже забыл ваше имя.
— Марч, — машинально подсказала девушка. Она все еще была бледна и никак не могла унять дрожь, но все же подошла взглянуть на поверженную фигуру незнакомца.
— Что вы собираетесь с ним делать? — спросила она.
— Давайте, я слетаю за полицейским, — вызвался Альберт.
Однако Томми, посмотрев на девушку, уловил едва заметное протестующее движение ее головы и принял его к сведению.
— Думаю, на первый раз мы его отпустим, — заявил он. — Но вот в удовольствии лично спустить его с лестницы я себе не откажу ни за что. Будем считать это за наглядный урок хороших манер.
Он освободил пленника от лассо, вздернул на ноги и, хорошенько разогнав до двери приемной, вытолкнул наружу. С лестницы послышалась серия душераздирающих воплей, потом глухой удар, и все стихло.
Приятно улыбаясь, Томми вернулся в приемную.
Девушка смотрела на него круглыми глазами.
— Он же мог что-нибудь себе сломать.
— Надеюсь, — сказал Томми. — Но эти мексиканцы начинают орать еще до того, как их тронешь, так что уверенности, к сожалению, нет. Может быть, мисс Марч, вернемся в мой кабинет и продолжим так некстати прерванную беседу? Уверен, что нам больше не помешают.
— На всякий случай, сэр, я буду держать лассо наготове, — сказал верный Альберт.
— Ни в коем случае, — твердо приказал Томми, и они с девушкой прошли в кабинет.
Томми уселся за свой стол, мисс Марч расположилась в кресле напротив.
— Не знаю даже, с чего начать, — растерянно произнесла она. — Как и сказал этот человек, я была пассажиром на «Номадике». Дама, о которой говорится в объявлении, мисс О'Хара, плыла тем же рейсом.
— Да, да, — сказал Томми. — Это мы уже знаем, но мне показалось, вам известно о ней нечто большее. Иначе бы этот достойный господин не проявил столько рвения, чтобы помешать вам высказаться.
— Я расскажу. На том же корабле находился американский посол. Однажды, проходя мимо его открытой каюты, я заметила внутри женщину. Она вела себя так странно, что я невольно остановилась понаблюдать за ней. Так вот, она держала в руке мужской ботинок…
— Ботинок? — воскликнул Томми и тут же спохватился:
— Простите, мисс Марч, продолжайте, прошу вас.
— В руках у нее были такие маленькие ножницы, и она отпарывала ими стельку. Потом она, кажется, положила что-то внутрь. В этот момент послышались голоса, и она тут же откинулась на диван и застонала. Оказалось, это пришли доктор и еще какой-то мужчина. Я подождала еще немного и из их разговора поняла, что дама в каюте притворилась, будто у нее обморок. Я говорю, притворилась, потому что, когда я ее увидела, никаким обмороком и не пахло.
Томми кивнул.
— И что же было дальше?
— Честно говоря, мне не очень хочется об этом рассказывать. В общем, меня одолело любопытство. Я, наверное, начиталась глупых книжек… Ну, я подумала, что, может, она сунула в этот ботинок какую-нибудь бомбу или, может, отравленную иглу. Чудовищная, конечно, глупость, но так я тогда подумала. Как бы то ни было, но на следующий день, проходя мимо каюты посла, я не удержалась и вошла. Внимательно осмотрев ботинок, я нашла под стелькой маленькую бумажку, сложенную во много раз. Я как раз держала ее в руке, когда в коридоре послышались чьи-то шаги, и я поспешно выскочила наружу, чтобы не быть застигнутой в чужой каюте. Бумажка так и осталась у меня. Вернувшись в свою каюту, я развернула ее и… Мистер Блант, это были всего-навсего несколько строчек из Библии.
— Из Библии? — переспросил крайне заинтригованный Томми.
— Ну, по крайней мере, мне так показалось. Я ничего там не поняла, подумала, что это дело рук какого-то религиозного фанатика. В любом случае, я решила, что возвращать ее на место — необязательно. Потом я и думать об этом забыла, и бумажка просто валялась у меня в кармане, пока мне не вздумалось сделать из нее кораблик для моего маленького племянника, когда тот купался в ванне, и вот как только бумага намокла, на ней стал проступать странный узор. Я тут же отняла ее у племянника, разгладила и высушила. Это оказался какой-то чертеж, похоже, план входа в гавань. А потом я увидела ваше объявление, и вот я здесь.
Томми выпрыгнул из своего кресла.
— Все это необычайно важно. Я все понял. На этом чертеже, судя по всему, нанесены какие-то важные оборонительные сооружения. Та женщина — шпионка. Опасаясь слежки или преследования и не решаясь держать чертеж у себя в каюте, она спрятала его в очень надежном тайнике — в ботинке посла. Позднее она взяла чемодан посла, где лежали эти ботинки, и… обнаружила, что тайник пуст. Мисс Марч, бумага у вас с собой?
Девушка покачала головой.
— Нет, я оставила ее на работе. В салоне красоты на Бонд-стрит. «Цикламен». Мы собираемся открывать филиал в Нью-Йорке. Собственно, затем я туда и ездила. Я подумала, что эта бумажка может оказаться важной, и, прежде чем уйти, положила ее в сейф. Думаете, следует сообщить полиции?
— Несомненно.
— Тогда, может, поедем ко мне, возьмем ее и отвезем прямо в Скотленд-Ярд?
— Сегодня я очень занят, — заявил Томми, срочно превращаясь в мистера Бланта и бросая взгляд на часы. — Епископ Лондонский просит, чтобы я разобрался в одном деле. Довольно занятный случай, касающийся взаимоотношений двух викариев и церковной собственности.
— В таком случае, — сказала мисс Марч, поднимаясь, — я схожу и одна.
Томми протестующе вскинул руки.
— Но, как я только что собирался сказать, епископ подождет. Передам ему весточку с Альбертом. Я глубоко убежден, мисс Марч, что до тех пор, пока это бумага не окажется в руках полиции, ваша жизнь подвергается серьезной опасности.
— Вы думаете? — недоверчиво переспросила девушка.
— Я не думаю, я знаю, — отрезал Томми. — Простите. Он черкнул пару слов в лежащем перед ним блокноте, вырвал лист и тщательно его сложил.
Взяв шляпу и тросточку, он учтиво повернулся к девушке, всем видом показывая, что готов сопровождать ее. Проходя мимо Альберта, он остановился и величественным жестом передал ему вчетверо сложенный листок.
— Я ушел по неотложному делу. Растолкуешь это его преосвященству, если он не выдержит и заявится сам. Здесь мои заметки по его делу для мисс Робинсон.
— Хорошо, сэр, — подобострастно ответил Альберт. — А как же жемчуга герцогини?
Томми раздраженно дернул плечом.
— Тем более подождут.
Томми и мисс Марч вышли из офиса и на лестнице столкнулись с поднимающейся наверх Таппенс.
— Опять опаздываете, мисс Робинсон, — бросил ей Томми и, уже через плечо, добавил:
— Меня некоторое время не будет. Неотложное дело.
Таппенс, застыв на месте, проводила пару внимательным взглядом, потом подняла брови и продолжила подъем.
Когда Томми с мисс Марч вышли на улицу, к ним тут же подкатило такси. Томми, собиравшийся было остановить его, вдруг передумал.
— Вы хороший ходок, мисс Марч? — спросил он.
— Ну да, а что? Не лучше ли взять такси, так будет быстрее.
— Может, вы не заметили, но минутой раньше этот таксист отказался взять пассажира. Он ждал нас. Я смотрю; ваши враги не дремлют. Так что лучше нам пройтись до Бонд-стрит пешком, если, конечно, такая прогулка вам по силам. На людных улицах они не посмеют что-либо предпринять.
— Очень хорошо, — согласилась девушка, явно так не считая.
Они двинулись к западной части города. Улицы, как Томми и говорил, были полны, и прогулка затянулась, что, впрочем, нисколько не ослабило его бдительности. Время от времени Томми заставлял мисс Марч спешно переходить на другую сторону, хотя сама она готова была поклясться, что ничего подозрительного и в помине не происходит.
В конце концов, взглянув на девушку, Томми почувствовал угрызения совести.
— Послушайте, вы выглядите совершенно измученной. Вероятно, следствие шока. Давайте-ка зайдем сюда и выпьем по чашечке крепкого кофе. Думаю, о бренди вы и слышать не захотите?
Девушка со слабой улыбкой покачала головой.
— Ну, пусть будет кофе, — согласился Томми. — Думаю, риска, что он будет отравлен, практически нет.
Через некоторое время, с сожалением отставив чашки, они снова вышли на улицу и взяли теперь более высокий темп.
— Думаю, теперь мы оторвались, — заявил наконец Томми, оглядываясь.
В витрине салона красоты «Цикламен», расположенного на Бонд-стрит, на фоне изящной бледно-розовой драпировки сиротливо ютились несколько баночек с кремом для лица и кусок туалетного мыла.
Цецилия Марч вошла, и Томми последовал за ней. Салон оказался совсем крошечным. Слева от входа стоял стеклянный столик, заставленный туалетными принадлежностями. За столиком стояла пожилая женщина с седыми волосами и с изумительным цветом лица. Она приветствовала мисс Марч легким кивком и тут же вернулась к беседе с клиенткой, маленькой темноволосой женщиной, с трудом говорившей по-английски.
