Найо Марш - Рука в перчатке

— Приехали, — сообщил молодой человек.

Выйдя из салона, он достал пишущую машинку Николя, взял свой зонтик и пошарил в кармане. Несмотря на мощное телосложение и огромный рост, двигался он быстро и легко.

— Никакой платы, мистер Бантлинг, — остановил его шофер. — Мистер Пириод распорядился.

— О, вот как… Ну, возьмите хоть на чай.

— Большое спасибо, но не нужно. Вы в порядке, мисс Мэйтленд-Майн?

— В полном, — ответила Николя и выбралась наружу.

Автомобиль дернулся, загрохотал и с ревом пополз дальше. Взглянув направо, она увидела над изгородью кран и крышу грузовика. Оттуда доносились мужские голоса.

Парадная дверь открылась, и на пороге появился невысокий смуглый мужчина в шерстяном пальто.

— Доброе утро, Альфред, — поздоровался ее спутник. — Как видите, я привез вам мисс Мэйтленд-Майн.

— Джентльмены уже ждут вас, сэр.

Из двери, захлебываясь лаем, выскочила Пикси.

— Тихо! — строго приказал Альфред.

Собака заскулила, припала к земле и вдруг подлетела к Николя. Встав на задние лапы, она завертела хвостом и заскребла когтями по ее коленям.

— Эй! — возмущенно крикнул мистер Бантлинг. — Убери-ка лапы!

Он оттащил ворчавшую Пикси в сторону.

— Прошу прощения, мисс, — сдержанно произнес Альфред. — Уверен, она просто играла. Прошу вас, входите, мисс.

Николя оказалась в маленьком, но очень элегантном холле. Он выглядел как рекламная картинка в глянцевом журнале с надписью: «Оригинальный интерьер в григорианском стиле». Бездна стиля, но ни капли оригинальности.

Альфред открыл дверь в библиотеку:

— Сюда, пожалуйста. Мистер Пириод будет с минуты на минуту.

Николя вошла в комнату. Ее спутник последовал за ней и водрузил пишущую машинку на стол.

— Никак не могу понять, для какой работы вас пригласил Пи Пи? Не помню, чтобы он когда-нибудь писал соболезнующие письма на машинке.

— Вы о чем?

— После узнаете. Теперь мне придется вас покинуть, чтобы исполнить свой злосчастный долг. Можете пожелать мне удачи.

Что-то в его тоне привлекло ее внимание. Николя подняла голову: мистер Бантлинг смотрел на нее, с сомнением поджав губы.

— Нет смысла заранее готовить себя ко всяким неприятностям, верно? — пробормотал он. — Настраивать себя на нужный лад.

— Ну почему же! Как раз наоборот, — с пафосом заявила Николя. — Правильный настрой — это ключ к успеху.

— По-моему, весьма сомнительный девиз.

— А по-моему, абсолютно правильный.

— Хотел бы я вам верить. Жаль, что мы не сможем увидеться за карри. Я обедаю с мамой, она живет у моря со своим третьим мужем.

— Откуда вы знаете, что будет карри?

— Оно всегда в меню.

— Отлично. Желаю вам удачи.

— Большое спасибо. — Он улыбнулся. — Приятной работы!

— А вам — приятной охоты! Если вы охотитесь.

Мистер Бантлинг прижал палец к носу, посмотрел на нее с таинственным видом и ушел.

Николя открыла печатную машинку, достала пачку бумаги и оглядела библиотеку.

Та выглядела точно так же, как холл, — много вкуса и ни малейшей индивидуальности. Окна выходили на аллею перед домом и розовый сад.

Над камином висела какая-то мрачная акварель. Рядом на стене красовались литографии на спортивные темы, большая картина с бородатым гвардейцем, размахивавшим мечом на фоне грозового неба, и выцветшее фото, где угрюмая компания членов королевской семьи устраивала за городом пикник. Самый темный угол украшало вставленное в рамку генеалогическое древо со множеством веток и гербов, ощетинившихся шпагами и копьями. На книжных полках громоздились подписные издания и толстые романы, в том числе экземпляр «Хэндли Кросс». Отдельной кучкой стояли избранные вещи: Дебретт, Берк, каталог «Келлис» и «Кто есть кто». Письменный стол был плотно заставлен фотографиями в серебряных рамках. Каждый снимок красноречиво говорил о консерватизме фотоателье и о вышколенной чопорности тех, кто позировал фотографу.

В боковом окне Николя увидела розовый садик мистера Пириода, живую изгородь и железные ворота, выходившие на лужайку. За воротами тянулась канава с перекинутыми через нее досками, дальше высился земляной вал и уже знакомый ей грузовик, откуда рабочие с помощью крана выгружали дренажные трубы.

Вдалеке слышались мужские голоса. Николя предположила, что разговор ведут ее дорожный попутчик (как там зовут этого парня?) и его отчим.

Она увлеченно размышляла о своем новом знакомом, когда дверь отворилась и вошел мистер Пайк Пириод.

Это был высокий пожилой мужчина, сутуловатый, с серебристой шевелюрой, большими карими глазами и маленьким ртом. Превосходный костюм из слегка поношенного, но добротного твида придавал ему по-домашнему уютный и ухоженный вид.

Мистер Пириод приблизился к Николя, высоко подняв руку с изящно изогнутой кистью: манера бывшего работника министерства иностранных дел или на худой конец Британского содружества.

— Очень любезно с вашей стороны. Ваш приезд для меня — настоящая удача.

Они обменялись рукопожатиями.

— Я самый любопытный старикан на свете, — продолжал мистер Пириод, — и мне смертельно хочется узнать: вы ведь дочь Бэзила, не так ли?

Николя удивленно ответила, что так.

— Бэзила Мэйтленд-Майна? — деликатно уточнил мистер Пириод.

— Да, хотя приставка «Мэйтленд» меня не так уж вдохновляет.

— Ну это вы зря. Уважаемый старинный род. Такие вещи очень важны.

— Можно язык сломать.

— Не важно! Значит, вы дочурка старины Бэзила? Признаюсь, меня это очень радует, потому что ваш дед был одним из моих лучших друзей. Немного старше меня, правда, но он относился к тем солдатам старой школы, которые никогда не давали вам почувствовать разницу в возрасте.

Николя, помнившая своего деда как вздорного старого эгоиста, пробормотала что-то неопределенное. Мистер Пириод посмотрел на нее, склонив голову набок.

— А теперь, — сообщил он весело, — я должен вам кое в чем признаться. Не хотите присесть? Когда я обратился к знакомым и друзьям с просьбой порыться в своих записных книжках и порекомендовать мне человека, который умеет хорошо печатать на машинке, они назвали мне несколько имен, и я сразу выбрал именно вас. Угадайте почему?

У Николя были на этот счет свои подозрения, и ей стало не по себе. Но что-то в мистере Пириоде — может быть, его простодушие — вызывало в ней невольную симпатию. Николя знала, как следует отвечать на такой вопрос, поэтому добросовестно улыбнулась и покачала головой.

Мистер Пириод бодро уселся на ручку кресла и объяснил:

— Потому что почувствовал: мы с вами — как бы это поточнее выразить — сойдемся во взглядах. Будем говорить на одном языке. — Он помолчал и с улыбкой добавил: — Ну а про меня вы и так все знаете. Я просто ходячий анахронизм. Ледниковый Пириод, так сказать.

Николя рассмеялась, но невольно подумала, что наверняка он часто повторяет эту остроту.

Мистер Пириод присоединился к ее смеху.

— В общем, — заключил он, — скажу вам как сноб снобу: я безумно рад, что вы — это вы. Хотя такие вещи не следует говорить в наш демократичный век. — Он заговорщицки прикусил нижнюю губу и поднял плечи, образовав почти правильную дугу. — Однако не стоит забывать традиции, — наставительно добавил мистер Пайк Пириод.

— В агентстве мне толком не объяснили, в чем будет заключаться моя работа.

— Ну да, да! Потому, что они и сами не знают. Я кое-что задумал.

Что именно он задумал, выяснилось далеко не сразу: мистер Пириод еще долго ходил вокруг да около. Наконец он признался, что пишет книгу по просьбе директора одного книжного издательства.

— Как здорово, — сказала Николя, — когда книгу просит написать человек, который сам же ее издаст.

Мистер Пириод рассмеялся:

— Дитя мое, уверяю вас, сам бы я до этого никогда не додумался. Честно говоря, сначала я решил, что он меня разыгрывает. Оказалось — нет. В конце концов я позволил себя уговорить — и вот вы здесь.

— Это ваши мемуары?

— Нет. Хотя я вполне мог бы… но нет. Вы ни за что не догадаетесь!

Николя и не пыталась: она молча ждала продолжения.

— Как бы вам получше объяснить? Только не смейтесь! Видите ли, в такое необычное время, как наше, многие люди часто оказываются там, где совсем не ожидали: люди очень умные и вполне успешные, с этим никто не спорит, но, как говаривали в старину, не совсем комильфо… И вот они попадают в хорошее общество и чувствуют себя, мягко говоря, не в своей тарелке.

Наконец все стало ясно: мистеру Пириоду поручили написать книгу по этикету. Николя решила, что издатель выбрал на редкость удачную кандидатуру. За всю жизнь она прочитала только одно пособие по этикету, викторианскую книжку, которую ее брат как-то откопал на чердаке и над которой они потом долго потешались. «Для дамы оглядываться через плечо или тем более заглядывать за спину, — цитировал брат, — есть признак дурного воспитания, особенно если она находится за границей».