Агата Кристи - Дело смотрительницы (сборник)
– Парусах? – Муж посмотрел на нее непонимающе. – Ты имеешь в виду гонки на яхтах или что-нибудь в этом роде?
Пончик рассмеялась.
– Нет, дорогой. Я хотела сказать, что мне нужно незамедлительно съездить на специальную распродажу холщовых тканей в универмаг Барроуз-энд-Портманз. Ну там, понимаешь, всякие простыни, скатерти, полотенца, салфетки. Не знаю, что мы делаем с нашими салфетками, что они так быстро изнашиваются. Кроме того, – добавила она с задумчивым видом, – думаю, мне следует навестить тетушку Джейн.
Мисс Джейн Марпл, та самая милейшая пожилая леди, о которой шла речь, уже десять дней наслаждалась прелестями столичной жизни, уютно устроившись в расположенной на мансарде квартирке своего племянника.
– Как это мило со стороны моего дорогого Раймонда, – проворковала она. – Они с Джоан уехали на десять дней в Америку и настояли, чтобы я поселилась тут и немножко развлеклась. А теперь, голубушка Пончик, расскажи мне скорей о том, что, судя по всему, тебя очень волнует.
Пончик была у мисс Марпл любимой крестницей, и старушке доставило большое удовольствие наблюдать за тем, как та, сдвинув на самый затылок свою лучшую фетровую шляпку, начала рассказ.
Отчет о происшедшем был ясен и краток. Мисс Марпл кивнула, едва Пончик закончила.
– Понятно, – произнесла она. – Ну да, понятно.
– Вот почему мне так захотелось тебя навестить, – извинилась Пончик. – Я, видишь ли, не так умна...
– Но ты умна, дорогая.
– Нет, вовсе нет. Не так умна, как Юлиан.
– Юлиан, конечно, обладает весьма солидным интеллектом, – не стала спорить мисс Марпл.
– Вот именно, – согласилась Пончик. – У Юлиана интеллект, а у меня же, напротив, способность рассуждать здраво.
– У тебя полно здравого смысла, Пончик, и ты очень смышленая.
– Понимаешь, я никак не могу решить, что мне следует делать. Я не могу посоветоваться с Юлианом, потому что... я имею в виду, Юлиан, он такой прямолинейный.
Мисс Марпл, оказывается, прекрасно поняла, что хотела сказать ее крестница, и ответила:
– Я знаю, что ты имеешь в виду. Мы женщины... ну, в общем, совсем другое дело. Однако вернемся к произошедшему. Ты рассказала, что случилось, Пончик, но мне бы сперва хотелось поточнее узнать, что ты думаешь.
– Тут что-то не так, – ответила та. – Тот умирающий в церкви знал все о том, что в этом святом месте он имеет право на убежище. Он произнес те слова как раз так, как это сделал бы Юлиан. То есть он был начитан и образован. И если бы это было самоубийство, он не притащился бы после в церковь и не стал говорить о святом месте. Он явно подразумевал, что имеет право на убежище, что предполагает наличие как преследования, так и веры в то, что в церкви он в безопасности. Преследователи не могут причинить там зло. Когда-то человека не могла там достать даже рука закона.
Она вопросительно посмотрела на мисс Марпл. Та кивнула. Пончик продолжила:
– А Экклзы, которые к нам приезжали, совсем другие. Грубые и невежественные. И вот еще что. Те часы – часы умершего. На задней крышке были инициалы В.С. А внутри – я их открывала – мельчайшими буковками написано: «Вальтеру от отца» и дата. Вальтер. А Экклзы все время называли его Вильям или Вилли.
Мисс Марпл явно хотела что-то сказать, но Пончик не смогла удержаться и затараторила:
– Конечно же, не всех называют тем именем, под которым они крещены. То есть я хорошо понимаю, что вас могут окрестить Вильямом и называть Порги, или Кэрротс, или как-либо еще. Но сестра не станет называть вас Вильямом или Вилли, если вас зовут Вальтер.
– Ты думаешь, что она не его сестра?
– Я совершенно уверена, что она ему не сестра. Они были ужасны – оба. Они явились в наш дом забрать его вещи и выведать, не сказал ли он что-то перед смертью. Когда я сказала, что нет, они почувствовали облегчение – я поняла это по их лицам. Мне думается, – подытожила Пончик, – что это Экклз его застрелил.
– Убийство? – спросила мисс Марпл.
– Да, – подтвердила Пончик, – убийство. Вот почему я пришла к тебе, дорогая.
Последнее замечание могло бы показаться неуместным для непосвященного, но в определенных кругах за мисс Марпл укрепилась репутация человека, сведущего по части убийств.
– Перед смертью он сказал мне «прошу», – продолжила Пончик. – Он хотел, чтобы я для него что-то сделала. Самое ужасное, я не имею понятия, что именно.
Мисс Марпл поразмышляла секунду-другую, а затем обратилась к вопросу, который уже приходил в голову ее собеседнице.
– А почему он вообще там оказался? – спросила она.
– Вы намекаете, – проговорила Пончик, – что если вам нужно убежище в святом месте, вы можете заскочить в любую церковь где угодно. Для этого нет нужды садиться в автобус, который ходит лишь четыре раза в день, и выходить в таком глухом местечке, как наше.
– Он обязательно приехал с какой-то целью, – подумала вслух мисс Марпл. – Он явно приехал, чтобы с кем-то встретиться. Чиппинг-Клегхорн совсем небольшая деревушка, Пончик. Тебе, должно быть, самой приходило кое-что в голову насчет того, к кому бы он мог приехать?
Пончик перебрала в памяти обитателей деревушки и в сомнении покачала головой.
– Собственно говоря, – ответила она, – это мог быть кто угодно.
– Он никого не назвал по имени?
– Он произнес имя Юлиан, верней, я подумала, что он произнес это имя, пожалуй, это могла быть какая-то Юлия. Однако, насколько я знаю, у нас в Чиппинг-Клегхорне вовсе нет никакой Юлии.
Она прищурила глаза, стараясь воскресить в памяти все, что произошло в тот день. Человека, лежащего на ступенях алтаря, свет, льющийся через витраж из красных и синих стеклышек, которые солнце делало похожими на ювелирные украшения из драгоценных камней.
– Ювелирные... – задумчиво произнесла мисс Марпл.
– А теперь, – продолжила Пончик, – я подхожу к самому важному. К тому, из-за чего я сегодня на самом деле и приехала. Понимаешь, Экклзы разыграли целый спектакль, желая заполучить пиджак. Мы сняли его, когда доктор осматривал раненого. То был, наверное, самый старый и поношенный из всех пиджаков – зачем он им понадобился, непонятно. Они притворились, что все дело в сентиментальных воспоминаниях, да это все чепуха. Но все равно я пошла его искать и, когда поднималась по лестнице, вспомнила, как раненый все время схватывал что-то рукой, как будто что-то нащупывал в пиджаке. Так что когда я взяла пиджак в руки, то осмотрела его очень внимательно и увидела, что в одном месте подкладка пришита заново и другими нитками. Поэтому я ее слегка оторвала и нашла под ней кусочек бумаги. Я ее вынула и снова аккуратно пришила подкладку подходящей по цвету ниткой. Я была очень осторожна и не думаю, чтобы Экклзы догадались, что я это сделала. Мне так кажется, но я не могу быть вполне уверена. Потом я спустилась вниз, отдала им пиджак и придумала кое-что, чтобы объяснить, почему задержалась.
– Кусочек бумаги? – переспросила мисс Марпл.
Пончик открыла сумочку.
– Я не стала показывать его Юлиану, – объяснила она, – потому что он бы сказал, что его следует отдать Экклзам. Но я подумала, что лучше привезти его тебе.
– Багажная квитанция, – определила мисс Марпл, внимательно ее разглядывая. – Лондонский вокзал Паддингтон.
– А в кармане у него лежал обратный билет до Паддингтона, – добавила Пончик.
И обе женщины посмотрели друг другу в глаза.
– Это взывает к действию, – решительно заявила мисс Марпл. – Но, думается, следует соблюдать осторожность. А не заметила ли ты, милочка, не шел ли кто за тобой следом, когда ты сегодня приехала в Лондон?
– Следом! – воскликнула Пончик. – Неужели ты думаешь...
– Знаешь ли, я думаю, это вполне возможно, – проговорила мисс Марпл. – А когда что-то возможно, то, мне кажется, следует принять меры предосторожности. – Она резко встала. – Дорогая, ты приехала сюда под предлогом, что тебе нужно сходить на распродажу. Поэтому я считаю, что самым правильным для нас будет пойти на распродажу, но, прежде чем нам туда отправиться, возможно, следует кое-что сделать. Полагаю, – добавила мисс Марпл таинственно, – что мне в ближайшее время не понадобится старый костюм из крапчатого твида с бобровым воротником.
Примерно полтора часа спустя две дамы, одетые далеко не лучшим образом и выглядящие довольно потрепанно, со свертками белья под мышками, добытого в нелегкой борьбе, присели в маленьком уединенном кафе под названием «Яблоневая ветвь», чтобы подкрепиться стейком и фасолевым пудингом, за которым последовали яблочный пирог и заварной крем.
– Полотенца для лица настоящего довоенного качества, – с восторгом произнесла мисс Марпл, учащенно дыша. – И, кстати, на них буква Д. Как повезло, что у Раймонда жену зовут Джоанна. Я отложу их и не буду пользоваться, пока нет особой нужды, и тогда они ей пригодятся, если я преставлюсь раньше, чем ожидаю.
– Мне в самом деле нужны салфетки, – сказала Пончик. – И мне достались по-настоящему дешевые, хоть и не такие, как те, что ухватила передо мной та рыжая тетка.
