Барнеби Росс - Последнее дело Дрюри Лейна
– Монокль? – почему-то удивился Седлар. – Да-да, конечно. Он отобрал у меня его, когда связал меня. Зачем? Не понимаю. Потом, должно быть, выронил его из кармана, вероятно, когда боролся с убийцей. Нет никакого сомнения в том, что он был убит из-за этого письма. Кто-то еще охотился за тайной.
– Вы думаете, что письмом завладел убийца?
– Несомненно.
Пэтэнс и Роу переглянулись. Обоим пришла в голову одна мысль.
– А тайна, доктор Седлар? В чем же тайна письма?
Англичанин посмотрел на них с еле заметной улыбкой.
– Значит, вы хотите знать тайну?
Пэтэнс и Роу ответили умоляющим взглядом. Лейн и Тэмм молчали.
– Думаю, что теперь уже нет смысла скрывать эту тайну, – мягко сказал Седлар. – Она связана со смертью Шекспира.
– Со смертью Шекспира?! – недоуменно произнес Роу и посмотрел на Пэт.
– Что же он мог сказать о собственной смерти? – удивилась та.
– Очень уместный вопрос, – улыбнулся Седлар и приподнялся на постели. – Вы знаете, от чего умер Шекспир?
– Никто этого не знает, – сказал Роу, – догадок и домыслов очень много, даже делались попытки поставить научный диагноз. В журнале «Ланцет», например, был приведен целый список болезней, от которых мог умереть Шекспир. Тут и артериосклероз, и хронический алкоголизм, и тиф, и эпилепсия и вообще, Бог знает что.
– Любопытно, – вежливо заметил доктор Седлар, – но, судя по найденному письму, Шекспир умер не своей смертью. Он был умерщвлен.
Гробовое молчание было ему ответом.
– Если не ошибаюсь, – продолжал он, насладившись произведенным эффектом, – письмо было написано Шекспиром человеку по имени Уильям Хэмфри…
– Хэмфри? – удивленно переспросил Роу. – Уильям Хэмфри! Единственный Хэмфри, о котором я слышал в связи с Шекспиром, был Джозайя Хэмфри, которому Мэлен в 1783 году заказал карандашный портрет поэта. Вам приходилось слышать об этом Хэмфри, мистер Лейн?
– Нет.
– Мне тоже, – сказал Седлар, – но…
– Боже мой! – воскликнул Роу, внезапно что-то вспомнивший. – У. X.! Вы знаете эти инициалы?
Англичанин смотрел на него вопросительно.
– Простите, но я не понимаю…
– У. X.! У. X. из сонетов Шекспира!
– Вот как? – удивился Седлар. – Вполне вероятно.
И знаете, этот Уильям Хэмфри был прямым предком сэра Джона Хэмфри-Бонда.
– Теперь понятно, как эта книга оказалась в его библиотеке, – вмешалась Пэтэнс.
– Совершенно верно. Видимо, Уильям Хэмфри был близким другом поэта.
Роу нагнулся над постелью. У него горели глаза.
– Каким годом датировано письмо? Когда оно было отправлено?
– 2 апреля 1616 года.
– Бог мой! За день до смерти Шекспира! А вы… вы видели это письмо?
– Увы, – вздохнул англичанин, – но брат подробно рассказал мне о нем. Шекспир писал Хэмфри, что «быстро идет ко дну», что «жестокий недуг» подтачивает его силы и что он подозревает в этом злой умысел: кто-то медленно отравляет его. А на следующий день он умер.
– Отравлен? – пробормотал инспектор, смысл рассказанного, казалось, только что дошел до него. – Кто же, черт побери, решился отравить старика?
Англичанин молчал.
– Как странно, – задумчиво проговорила Пэтэнс. – Нам приходится разыскивать виновника убийства, совершенного триста лет назад, прежде чем… найти…
– Кого? Договаривайте, Пэт, – спросил Дрюри Лейн. Голос его прозвучал глухо, глухо…
Пэтэнс вздрогнула и отвернулась.
Глава XXVIII
ДВЕРНОЙ ЗВОНОК
Удивительная перемена произошла с мисс Пэтэнс Тэмм. Инспектор не скрывал своего беспокойства. Она ела, как птичка, мало спала и ежедневно приходила в контору агентства. Тэмм, бледная и задумчивая, будто нежное привидение. Она часто жаловалась на головную боль, и проводила долгие часы в одиночестве, запершись в своей комнате. Когда она выходила, то выглядела усталой и подавленной.
– Что с тобой? – спросил се как-то инспектор. – С дружком поссорилась?
– С Гордоном? Глупости, папа. Мы просто хорошие друзья, и ссориться нам не из-за чего. К тому же он занят все эти дни.
Инспектор промолчал, но продолжал с тревогой следить за ней. В тот же день он позвонил в музей и поговорил с Гордоном Роу. Молодой человек действительно был занят какой-то очень серьезной работой и понятия не имел о настроении Пэтэнс. Инспектор не стал ему рассказывать о своих опасениях и положил трубку.
Примерно через педелю после разговора в тэрритаунском госпитале Пэтэнс вышла к отцу в дорожном платье и в перчатках.
– Еду в деревню. Проветрюсь немного, – пояснила она.
– Одна? – спросил инспектор.
– Конечно. Не намекай на Роу. Он в самом деле очень занят.
Пэтэнс поцеловала отца в кончик носа и выпорхнула наружу. На улице ее поджидал дорожный автомобильчик, принадлежавший ей с давних пор и покорно носивший ее по городу. Морщинка на ее переносице углубилась. Не останавливаясь, она промчалась мимо Британик-музея и выехала на загородное шоссе.
Всю дорогу до Тэрритауна она не глядела по сторонам, о чем-то сосредоточенно думая. Остановилась у первой аптеки, порылась в телефонном справочнике, что-то спросила у продавца и медленно поехала вдоль тротуара, разглядывая номера домов. Через несколько минут она нашла то, что искала, – ветхий, одноэтажный домик с палисадником и покосившимся забором, обвитым плющом.
На пороге дома ее встретила утомленная женщина в домашнем платье. Руки ее были в мыльной пене – она, видимо, занималась стиркой.
– Что нужно? – не очень любезно спросила она, неприветливо разглядывая Пэтэнс.
– Мистер Максвелл дома? – спросила та. – Я имею в виду джентльмена, который работал у доктора Алеса, – пояснила Пэтэнс.
– А-а-а… это мой зять, – пробормотала женщина. – Подождите здесь. Я узнаю.
Женщина исчезла, и Пэтэнс со вздохом уселась в старенькую качалку. В дверях появилась высокая фигура Максвелла, застегивавшего на ходу, видимо, только что надетый пиджак.
– Мисс Тэмм?! – воскликнул он, оглядываясь по сторонам, он явно не ожидал, что Пэтэнс приедет одна.
– Здравствуйте, мистер Максвелл, – улыбнулась Пэт, – я действительно одна. Присаживайтесь – поговорим.
Он сел на старый стул, обивка с которого слезала, точно обожженная кожа, и растерянно уставился на Пэтэнс.
– Вы уже знаете о взрыве?
– О, да, мисс. Какой ужас! Если бы вы не приехали в тот день и не вызволили меня из западни, от меня и костей бы не осталось.
– Вот что, Максвелл. – Пэтэнс так пристально посмотрела на него, что он вздрогнул. – Я все время думаю об этом деле, и у меня такое впечатление, что вы не все рассказали.
– Что вы, мисс! – воскликнул Максвелл. – Я всю правду сказал. Клянусь!..
– Погодите, Максвелл, – оборвала его Пэтэнс, – я совсем не думаю, что вы что-то сознательно скрыли от нас. Нет, я только полагаю, что вы, может быть, забыли о чем-нибудь, о какой-либо мелочи…
Максвелл трясущейся рукой потер подбородок.
– Я… не знаю, мисс…
– Вспомните, Максвелл. Стены гаража, где вас запер этот человек, чрезвычайно тонки. От дома до гаража всего несколько метров. И дело было ночью, когда все особенно отчетливо слышно. Вы должны были слышать и вы, наверное, слышали, как звонил дверной звонок.
– Боже мой, – прошептал Максвелл, – конечно, я слышал…
Пэтэнс как буря ворвалась в кабинет отца и остановилась на пороге. Напротив инспектора в кресле сидел Дрюри Лейн, а у окна стоял, нахмурившись, Гордон Роу.
– Что здесь происходит? Конференция? – удивилась Пэтэнс.
Роу обернулся. Взгляд блеснул тревогой.
– Пэт, – бросился он к девушке, – инспектор заставил меня порядком поволноваться. Что с вами?
– Ничего, – вздернула плечами Пэтэнс, – я…
– А у меня плохо, – вздохнул Роу, – старик Шекспир мстит. С исследовательской работой ничего не получается.
– Бедный мальчик.
– К черту эти штучки! – зарычал инспектор. – Где ты была? Мы уже собирались ехать без тебя.
– Куда?
– Навестить Седлара. У мистера Лейна есть одна идея. Может быть, вы расскажете о ней сами, старина?
Старый джентльмен внимательно разглядывал Пэтэнс.
– Это подождет, – сказал он. – Рассказывайте вы, Пэт. Я вижу, вы чем-то взволнованы.
– Разве? – улыбнулась Пэт. – Я всегда была отвратительной актрисой. Что правда, то правда – я действительно кое-что узнала. От Максвелла.
– Ты с ним говорила? Зачем? – рявкнул Тэмм.
– Мы его недостаточно расспросили тогда. Вернее, упустили одну существенную деталь. Очень существенную.
Все смотрели на нее с любопытством.
– Он был в гараже в полном сознании и слышал все звонки.
– Какие звонки?
– Вы помните входную дверь в этом доме? Она отворялась и закрывалась со звонком.
– Понимаю, – прошептал Лейн.
– Каждый раз, когда входили и выходили, звонок звонил два раза подряд. Вы понимаете, дверь открывалась и закрывалась. Эту серию звонков Максвелл слышал трижды. Первый раз, когда незнакомец, втащивший его в гараж, вошел в дом, второй – спустя полчаса и третий – значительно позже.
