Эрл Гарднер - Показания одноглазой свидетельницы
– Один раз.
– У меня все. Благодарю вас, – сказал Мейсон.
– Одну минутку! – вмешался Бергер. – Свидетель не понял вопроса. Он имел в виду, что один раз ему пришлось опознавать ее. Но видел он ее дважды. Один раз на опознании и еще раз, когда она садилась в самолет. Не так ли? – спросил Бергер, обращаясь к свидетелю.
Холодное спокойствие Мейсона резко контрастировало с возбужденным тоном прокурора.
– Я возражаю, Ваша Честь, – сказал адвокат, – это явная попытка со стороны окружного прокурора проинструктировать свидетеля и подсказать ему, как он должен отвечать на заданный вопрос.
– Окружной прокурор, будьте любезны ограничиваться прямыми вопросами, обращенными к свидетелю, – сказал судья Кейс.
– Хорошо, – еле сдерживаясь, произнес Бергер. Он обратился к свидетелю: – Когда вы говорили, что уже видели эту женщину, вы ведь имели в виду... э-э... одним словом, что вы имели при этом в виду?
– Я думаю, – заметил Мейсон, – свидетель не так глуп, чтобы не догадаться, что ему ответить после подсказки окружного прокурора. Он, наверно, скажет, что видел эту женщину и до опознания.
– Да, это я и хотел сказать, – согласился свидетель.
– У меня все, – объявил Бергер.
– Минутку, – попросил Мейсон свидетеля. – Прежде чем вы уйдете, нам бы хотелось кое-что выяснить о человеке, который договаривался с вами о найме самолета. Вы узнали бы его, если бы снова увидели?
– Да.
– Вы видели его еще раз?
– Нет.
– Не смогли бы вы описать его немного более подробно?
– Ну... ему лет шестьдесят или около того, и у него была какая-то неуверенность в движениях. Он был... ну, как пьяный, хотя от него спиртным не пахло. Может быть, он употребляет наркотики или что-нибудь такое.
– Он высокий?
– Нет, маленький и толстоватый... Я не очень-то его запомнил. Я решил, что это отец пассажирки.
– Теперь об опознании. Вам показали обвиняемую рядом с другими женщинами?
– Нет, она была одна.
– И мистер Бергер указал вам ее?
– Отвечайте только «да» или «нет», – вставил Бергер.
– Нет.
– Это сделали полицейские?
– Не совсем так.
– Как вас понять?
– Полицейские сказали мне, что я должен опознать одну женщину. Потом они ввели меня в камеру. Там была, кроме надзирательницы, только одна женщина.
– Вот-вот! – воскликнул Мейсон. – А не сказали они вам заодно, что, вне всякого сомнения, эта женщина ваша пассажирка и вам остается только это подтвердить?
– Да, что-то в этом роде. Они сказали, чтобы я не размякал и держался как можно уверенней, иначе какой-нибудь ловкий адвокат вытянет из меня все жилы, когда я буду давать показания.
– И вы сказали, что уверены?
– Нет, не сказал. Я ведь не был уверен. Я сказал, мне кажется, что это она. Только на следующий день я почувствовал, что совершенно уверен.
– Полицейские вели с вами в это время какие-то беседы?
– Вот именно.
– У меня все, – объявил Мейсон.
– Вопросов нет, – сказал Бергер. – Вызываю следующего свидетеля.
Следующим свидетелем был водитель такси, отвозивший женщину под густой вуалью из аэропорта к автобусной станции. Он заявил, однако, что не может ее опознать, так как лицо ее было скрыто густой вуалью, и не разглядел подробно, как она была одета. Он только помнит, что это была женщина ростом около пяти футов и трех – трех с половиной дюймов, а весом примерно сто двадцать – сто двадцать пять фунтов.
– Вы слышали голос обвиняемой Миртл Ингрем Фарго? – спросил Гамильтон Бергер.
– Да, сэр.
– Вам не показалось, что голос обвиняемой чем-то отличается от голоса женщины, которую вы доставили на автобусную остановку в Бейкерсфилд?
– Нет, сэр, мне этого не показалось.
– Можете приступать к допросу, – сказал Бергер Мейсону.
– Так вам не показалось, что их голоса несхожи? – спросил Мейсон.
– Нет, сэр.
– А чем они похожи?
– Да в общем-то, они звучат примерно одинаково.
– Но вы не можете утверждать, что это один и тот же голос?
– Нет, наверняка не могу.
– Вы, в общем, не можете опознать ту женщину по голосу, не так ли?
– Ну... я сказал уже, что не заметил несходства между их голосами.
– Я вижу, – продолжал Мейсон, – что вы тоже имели беседу с Гамильтоном Бергером, не правда ли?
– Да, конечно, я рассказывал ему то, что мне известно.
– И он спросил вас, не смогли бы вы опознать обвиняемую по голосу, так? А вы ответили, что не смогли бы?
– Да.
– И тогда он сказал вам: «Я собираюсь вызвать вас в качестве свидетеля и спросить, чем отличаются друг от друга голоса этих женщин, а вы можете ответить, что они ничем не отличаются». Так это было?
– Я... не помню точно.
– Но это Гамильтон Бергер посоветовал вам сказать, что вы не замечаете различия?
– Да.
– У меня все, – сказал Мейсон.
– И у меня все, – сказал Гамильтон Бергер. – Моя следующая свидетельница – миссис Ньютон Мейнард, и я надеюсь, мистер Мейсон, что вы будете допрашивать ее так же подробно.
Когда миссис Мейнард выступила вперед, все обратили внимание, что ее левый глаз забинтован. Она протянула вперед правую руку и поудобнее устроилась на свидетельском месте.
Гамильтон Бергер задал ей несколько предварительных вопросов, а затем осведомился:
– Где вы находились двадцать второго сентября этого года?
– Утром я была в Лос-Анджелесе, а вечером – в Сакраменто.
– Каким образом вы ехали от Лос-Анджелеса до Сакраменто?
– Автобусом «Пасифик грейхаунд».
– Вы можете сказать нам, в котором часу вы выехали из Лос-Анджелеса?
– Да, могу, сэр, в восемь сорок пять.
– И в котором часу вы прибыли в Сакраменто?
– Примерно десять минут одиннадцатого вечера. По расписанию мы должны были быть в Сакраменто в пять минут одиннадцатого, но опоздали на пять минут.
– Беседовали ли вы во время этой поездки с обвиняемой, Миртл Ингрем Фарго?
– Да, сэр. Беседовала.
– Когда вы в первый раз ее увидели?
– Когда она вышла из такси в Бейкерсфилде.
– До этого вы ее не видели?
– Нет, сэр.
– Вы были в автобусе на пути между Лос-Анджелесом и Бейкерсфилдом?
– Да, сэр.
– Была ли обвиняемая в автобусе на этом отрезке пути?
– Нет, ее не было.
– Вы уверены в этом?
– Да, совершенно уверена. Она приехала на автобусную станцию в Бейкерсфилде на такси. На ней была вуаль, а за рулем такси сидел мужчина, который только что давал показания.
Миссис Мейнард сжала губы с видом уверенной в своей правоте добродетели и взглянула на Мейсона так, будто хотела сказать: «Ну, принимайтесь-ка за дело. Посмотрим, как вы со мной справитесь».
– Вы разговаривали с обвиняемой? – спросил Бергер.
– Да, сэр. Разговаривала.
– Долго?
– Да, сэр.
– Сможете вы рассказать Суду, как это получилось?
– Дело в том, что по натуре я довольно любопытна. У меня общительный характер. Когда я путешествую, мне всегда хочется узнать что-нибудь новое, расширить свой кругозор. Но если я буду просто сидеть и ни с кем не общаться...
– Мы понимаем, – прервал ее окружной прокурор, – но, пожалуйста, давайте не будем уклоняться от темы, миссис Мейнард. Расскажите нам, как случилось...
– Но я об этом и говорю. И, пожалуйста, не перебивайте меня, огрызнулась миссис Мейнард.
В зале раздались смешки, а судья Кейс широко улыбнулся.
– Продолжайте, – смущенно сказал Гамильтон Бергер, – но, если можно, покороче.
– Мы сберегли бы гораздо больше времени, если бы вы не перебивали меня, – отрезала она. – Так на чем я остановилась? Ах, да. Когда я увидела, как эта женщина выходит из машины под густой вуалью, это заинтересовало меня, и я стала за ней наблюдать. Женщина вошла в туалетную комнату и вышла оттуда уже без вуали. Когда мы садились в автобус, я заговорила с ней, а после того, как некоторые пассажиры вышли во Фресно, у меня появилась возможность сесть рядом с ней. Я так и сделала и начала с ней разговаривать. Признаюсь, мне хотелось о ней побольше разузнать, а главное, выяснить, почему она была в густой вуали.
– Вы спросили ее об этом? – осведомился Бергер.
– Пыталась, но не представился случай. Когда я стала задавать ей наводящие вопросы, она сказала мне прямо в глаза, что едет в этом автобусе от самого Лос-Анджелеса, и я подумала: Ах, ты, врунья эдакая. Ты...
– Не важно, что вы подумали, – остановил ее Бергер, но в его тоне явно прозвучало торжество. – Рассказывайте только то, что она вам говорила.
– Я это и делаю. Помнится, я сказала сперва, что не хочу лезть в ее личные дела, но очень любопытна по натуре, а она ответила, мол, это ничего, она совсем не возражает, она даже рада с кем-то поговорить. Она сказала, что до меня с ней рядом сидел мужчина, ехавший из Лос-Анджелеса, и от него так разило спиртным, что ей чуть было не стало дурно. Я спросила: Где же он? Я не заметила его, а она стала оглядываться, будто его ищет, а потом сказала: «Он, наверное, вышел в Бейкерсфилде». Вышел в Бейкерсфилде! Как бы не так! – фыркнула миссис Мейнард. – Его и в автобусе-то не было. Я ведь ехала от самого Лос-Анджелеса и отлично знаю, что никаких пьяных, да и ее самой, в автобусе не было.
