Эрл Гарднер - Дело об искривленной свече
– А при чем здесь Палермо и что он делал после того, как увидел мертвое тело? – спросил Линтон.
Мейсон улыбнулся:
– Потому что, возможно, мне удастся обнаружить кое-какие факты, полезные для защиты.
Линтон насмешливо заявил:
– Этот человек не сообщит ничего полезного для защиты, да и ни один другой свидетель, который поднимается на трибуну и говорит правду, тоже не знает ничего благоприятного для защиты!
– А если кто и знал, то, очевидно, поспешил уехать в отпуск! – задумчиво произнес Мейсон.
Молоток судьи Ньюарка с трудом справился с громовым хохотом, раздавшимся в зале.
– Прошу вас воздерживаться от не имеющих отношения к делу комментариев. Мистер Линтон, вы желаете выдвинуть возражения?
– Нет, ваша честь. Я не стану возражать, чтобы потом меня не обвинили в том, что я затыкаю рот защите.
– Суд вынужден вам напомнить, что на процессе вы должны вести себя корректно. – Он повернулся к свидетелю: – Отвечайте на вопрос.
– Я сформулирую его таким образом, – сказал Мейсон. – Вы были первым, кто разговаривал с человеком, обнаружившим труп?
– Полагаю, что да.
– Расскажите нам в точности, как это происходило.
– Была суббота, около половины одиннадцатого утра, как я думаю. На часы я не смотрел. Я заметил лодку, плывущую по эстуарию вверх, человек греб кормовым веслом стоя.
– Было ли в этой лодке что-то особенное, что привлекло ваше внимание?
– Да.
– Что именно?
– То, как этот человек греб.
– А как он греб?
– Это не относится к делу и несущественно! – возразил Линтон.
– Возражение отклонено.
– Понимаете, найдется немного людей, которые действительно умеют хорошо грести таким образом. А у этого человека лодка просто резала воду. Да и сама лодка меня заинтересовала.
– Что это была за лодка?
– Складная. Знаете такие? Их можно складывать и перевозить спокойно в автомобиле.
– Кем оказался человек в лодке?
– Подплыв поближе, он со мной заговорил. Он был в таком возбуждении, что путал английские слова с иностранными. Сказал, что его зовут Фрэнком Палермо, что он из округа Скиннер-Хиллз и должен был встретиться с Милфилдом на яхте.
– Это все слухи! – вмешался Линтон.
– Вы возражаете?
– Да, ваша честь, я намерен возразить против этого, поскольку это слухи, да и сам перекрестный допрос ведется совершенно неправильно. Этот человек…
– Возражение принято, – произнес судья.
– Ол райт. – Мейсон обратился к свидетелю: – Рассказывайте о том, что вы делали дальше.
– Ну, этот человек рассказал мне о том, что он обнаружил на яхте, в результате чего я связался с полицией.
– Что вы им сообщили?
– Те же возражения! – закричал Линтон.
– Возражение отклоняется, – возмутился судья. – Свидетеля сейчас спрашивают о том, что он сам говорил и делал.
– Я позвонил в полицейское управление и сказал им…
– То, что вы сказали, не имеет значения! – не успокоился Линтон.
– Наоборот, – спокойно возразил Мейсон. – Интересно, что свидетель сказал полиции. Может быть, он был необъективен.
– Возражение отклоняется.
– Ну, я сообщил полиции, что работаю смотрителем и сторожем в яхт-клубе и что какой-то сумасшедший иностранец утверждает, что он договорился о встрече с Милфилдом…
– Ваша честь, – буквально замахал руками Линтон, – это снова то же самое, о чем суд ранее запретил говорить свидетелю.
– Нет, это не так! – произнес судья. – Тогда он свидетельствовал о том, что ему сказал Палермо, а сейчас он показывает, что сам сообщил полиции. Защита имеет право допросить этого свидетеля о том, какие шаги он предпринял в связи с данным делом. Выяснить, нет ли тут необъективности или предубеждения.
– Но защита все равно это узнает! – не мог успокоиться Линтон. – Потому что этот человек намеревается сейчас пересказать весь свой разговор с полицией по телефону.
– Ну и что тут плохого? Пусть рассказывает! – сказал судья. – Возражение отклоняется.
– Продолжайте, прошу вас! – Мейсон обратился к свидетелю.
– Ну, я сказал полиции, что этот человек, Палермо, приплыл сюда на лодке. Что он заявил, будто договорился о встрече с Фредом Милфилдом на яхте Бербенка, что, когда он приплыл в то место, где, как ему сказал Милфилд, будет стоять яхта, он нашел ее на илистой отмели сильно накренившейся набок. Он обогнул яхту на лодке и пару раз покричал…
Линтон в отчаянии развел руками:
– Я хочу, чтобы свидетель уразумел, что он должен давать показания только относительно того, что он сам сообщил полиции, а не о том, что говорил ему Палермо.
Камерон повернулся к судье:
– Но ведь я же рассказываю о том, что я сказал полиции со слов Палермо. Разве это неправильно?
Судья Ньюарк улыбнулся:
– Все правильно. Продолжайте.
– Ну, я им сказал, что Палермо заявляет, что он обогнул пару раз яхту, а потом поднялся на борт и закричал, есть ли кто-нибудь. Не получив ответа, он отодвинул задвижку, спустился в каюту и увидел мертвого Фреда Милфилда, который лежал на полу.
– Разговор еще продолжался? – спросил Мейсон.
– Да нет, вот и все.
– Я имею в виду разговор между вами и полицией о Палермо?
– А, маленько поговорили… Похоже, полиция знала, кто я такой, и поинтересовалась, не арендовал ли Палермо лодку у меня.
– Ну и что же вы ответили?
Свидетель улыбнулся:
– Я пересказал им в точности то, что Палермо ответил мне, когда я спросил у него, где он взял такую лодку.
– А что он ответил?
– Палермо не любитель бросать деньги на ветер. Он понимал, что ему придется плыть до яхты по эстуарию. А поскольку у него имеется эта складная лодка, на которой он возит по скиннер-хиллзскому озеру компании охотников за дикими утками, он вовсе не собирался платить какому-то городскому умнику пятьдесят центов или даже целый доллар за лодку, поэтому он погрузил ее на машину и добрался до яхты на ней.
– Я не вижу, какое это имеет отношение к разбираемому делу! – надменно произнес Линтон.
Мейсон улыбнулся:
– Возможно, что это как раз факт, полезный для защиты.
– Я этого не нахожу.
Мейсон сочувственно покачал головой:
– Это результат юридического астигматизма.
– Спокойно, джентльмены, спокойно! Продолжим судебное разбирательство! – нахмурился судья.
– Сообщили ли вы полиции то, что услышали от Палермо? – спросил Мейсон. – В котором часу тот выехал из дома в Скиннер-Хиллз, чтобы прибыть на эту встречу?
– Он-то мне сказал, но я этого не сообщил полиции.
– В таком случае свидетель определенно не имеет права давать показания по данному вопросу! – вмешался Линтон.
– И свидетеля определенно никто и не попросит об этом! – отпарировал в тон ему Мейсон.
– Продолжайте! – раздраженно заявил судья.
– Вы даете лодки напрокат? – поинтересовался Мейсон.
– Да, сэр.
– Есть ли поблизости еще какое-нибудь место, где можно получить лодку?
– Нет, сэр. Полагаю, что в настоящее время другой лодочной станции не имеется.
– В пятницу вечером кто-нибудь у вас нанимал лодки? Я имею в виду время, когда произошло убийство.
– Я протестую против этого вопроса, поскольку он не по существу дела.
– Возражение отклонено.
– Отвечайте на вопрос, мистер Камерон.
– Да, одну лодку я давал напрокат.
– Всего одну?
– Да, сэр.
– На какое время?
– От четырех часов дня пятницы и до субботы, уже после того, как труп был обнаружен.
– Кто нанимал эту лодку?
Камерон улыбнулся:
– Фамилия этого человека Смит. Он, как положено, внес залог в пять долларов и нанял лодку, чтобы понаблюдать за ночными привычками акул. Во всяком случае, так он сказал, объясняя, для чего ему понадобилась лодка.
– Вы его об этом спросили?
– Да нет, зачем бы я стал этим интересоваться?
– Когда он нанял лодку, в котором часу?
– Около девяти вечера.
– На какое время?
– Вернул он ее двадцать минут одиннадцатого, то есть через час двадцать минут после того, как взял. Помнится, мы обсудили, сколько времени он отсутствовал, и я ему разрешил заплатить всего за час, потому что не был вполне уверен, взял ли он лодку без нескольких минут или ровно в девять.
– Не слишком ли это короткий период для наблюдения за ночными акулами?
– Все зависит от того, сколько привычек вас интересует и каких акул…
В зале засмеялись.
– В конце концов, – сказал Линтон, – свидетель не специалист по акулам.
Камерон обиженно возразил:
– Я как раз эксперт по акулам, занимался их изучением.
Судью Ньюарка заинтересовала эта стадия опроса.
– А вы не знаете, кто был этот человек? – спросил он, наклоняясь вперед. – Вам известно лишь то, что его зовут Смит?
– Да, сэр.
– Вы сообщили об этом полиции?
– Нет, они меня об этом не спрашивали.
– И это единственная лодка, которую брали напрокат за вечер убийства?
– Да.
– С которого часа, вы говорите?
