Майлз Бридон - Рональд Нокс
— Статистика этого не подтверждает, — заметил мистер Палтни, садясь на своего конька. — Среди возрастных групп в последнее время преобладает срединная. А сегодня, полагаю, справедливо даже говорить о том, что трем седьмым населения перевалило за тридцать пять. И наблюдается тенденция к росту этого показателя. Если я проживу еще десять лет, думаю, трудно будет говорить о перевесе молодежи — в плане численности, я хочу сказать.
— Давайте вы прочтете мне лекцию о народонаселении в другой раз, — нетерпеливо бросила миссис Уочоуп. — А в настоящий момент мне просто необходимо уединиться и прийти в себя после потрясения, виной которому явились вы. Ладно, миссис Бридон, берегите мужа. Хотя, если честно, я не думаю, что ему грозит какая-то опасность в потасовке с моим племянником, который, как я вам уже говорила, полный идиот и уж точно не станет пулять сразу, даже если теоретически и способен наскрести духа в кого-то выстрелить. Если позволите, я загляну завтра или послезавтра узнать, как дела.
Когда миссис Уочоуп ушла, Бридон заперся в спальне с большим листом бумаги, в который была завернута одна из покупок, сделанных Анджелой на благотворительной ярмарке, и попытался сочинить письмо Летеби, отбрасывая один вариант за другим — текст казался ему то слишком угрожающим, то слишком мелодраматичным. В конце концов он удовольствовался следующей редакцией, исполненной печатными буквами химическим карандашом:
Планы изменились. Надо встретиться. Сегодня, полдвенадцатого, на берегу, где Стратдауни, там напротив, где была лодка. Пополам.
— Вроде бы достаточно безграмотно, — прокомментировала Анджела, войдя в комнату, как раз когда Майлз закончил. — Если бы ты добавил еще что-нибудь про дуб с дуплом, вышло бы само совершенство. А что за вздорная мысль встречаться в такое премерзкое ночное время? Просто, чтобы я подольше не спала, или зачем?
— Видишь ли, мне показалось, можно добиться большего художественного эффекта, если удастся создать впечатление, что Хендерсон залег на дно и не хочет, чтобы его видели. Если он жив, то в самом деле лелеет такие желания, поскольку история с гаражом требует объяснения. Половина двенадцатого показалась мне подходящим временем, поскольку приличные люди вроде нас с тобой ложатся часов в одиннадцать, так что на берегу будет пусто. А более поздний час связан с риском, что Летеби заснет в кресле и не появится.
— А его не смутит место встречи? Как-то не очень красиво тащить его по мосту, когда не видно ни зги, ведь придется красться на цыпочках, чтобы не разбудить треклятых Бридонов.
— Поставь себя на место воображаемого Хендерсона. Если он бродит по округе, трясясь за свою жизнь, то с его стороны чертовски дерзко заявиться на остров, тем более что у Летеби есть машина. Перейдя мост, он, Хендерсон то есть, легко может попасть в ловушку, а Летеби будет на нейтральной территории. Кроме того, мне надоело шастать по ночам, и я решил не слишком удаляться от нашей входной двери. Еще замечания?
— А вот это «пополам»? Если бы клад умыкнул Хендерсон, никаких вопросов. Но как мы поняли, этот подвиг совершил Летеби. А коли так, он прекрасно об этом осведомлен. И что тогда предлагает делить Хендерсон? Или с какой стати Хендерсон рассчитывает, что Летеби собирается поделиться с ним добычей? Странно как-то.
— Видишь ли, мы ничего не знаем наверняка. Если клад у Летеби, он не удивится тому, что Хендерсон предлагает поделить его в ходе переговоров, хотя, конечно, может решить, что тот блефует. Понимаешь, Летеби попал в серьезный переплет, ему в любой момент могут предъявить обвинение в убийстве. Хендерсон же может предложить взять вину на себя, при условии что получит свою долю и уберется с ней подобру-поздорову; это вполне правдоподобно. Если же Летеби не стащил сокровища, ушки у него после этой записки вскочат на макушке, и он придет с церковной тарелочкой для сбора средств. А ты, кажется, с кем-то говорила по телефону?
— Да, пришла телеграмма. Угадай от кого. Терпеть не могу, когда мне говорят «угадай», а ты? В наши края едет Лейланд собственной персоной. Он прибудет сегодня вечером и завтра почтит нас своим присутствием. Наверно, тому полисмену, который приходил сюда, напряжение оказалось не по силам, и пришлось обратиться за помощью в Скотленд-Ярд. Или ты полагаешь, он едет сюда в отпуск и будет канючить, чтобы ему тоже дали поудить? Ему про тебя рассказал Шолто.
— Не уверен, что это их епархия. Но Скотленд-Ярду, конечно, интересно, где Хендерсон, так что они вполне могли спихнуть на кого-то свою работу. Черт, и зачем я с этим связался. Лейланд решит, что я полный дурак. Если, конечно, сегодняшняя ночь не подкинет козырей.
— Имей в виду, если он найдет что-то такое, что ты пропустил, я его возненавижу. Ладно, так как же ты собираешься передать послание? Здешней почте потребуется около трех дней, а свидание сегодня. Или мы бросим его Летеби в окно и дадим деру?
— Нет. Была у меня одна мысль, но все зависит от того, в каких отношениях ты состоишь с миссис Макбрейн.
— О, я ее приручила. Ты хочешь, чтобы она оставила послание во время уборки? Она ходит на остров убираться как раз в это время.
— Таков мой план. Скажи ей, что это сюрприз, дескать, ничего не говорите Летеби. Из твоих уст это прозвучит правдоподобно.
— Лучше Эдвард. Он совсем раздухарился. А где оставить записку? В прихожей?
— Нет, тут ошибиться нельзя. Летеби непременно должен ее обнаружить. Если я правильно понимаю хозяйкины методы наведения чистоты, она сначала убирается на кухне, а затем накрывает для Летеби в столовой, чтобы он при желании мог перекусить, так? Значит, если миссис Макбрейн поставит табакерку со вложенным посланием на видное место, например, на буфет в столовой, его преподобие просто обязан будет напороться на нее в продолжение вечера. Он, конечно, задумается, откуда она взялась, но с нами табакерка не связана никак. А даже если он догадается, скорее всего, придет из любопытства. Но тогда, если повезет, его собьет с толку маскарад. Да, шансы наши невелики, но я
