Ад во мне - Мацей Сломчинский
— Вот именно! — медленно произнес Джо. — Я вижу, вы отгадали. Так вот, член экипажа, с которым легче всего завязать знакомство — стюардесса!
— Вы всерьез обвиняете меня в убийстве этого человека? — Барбара Слоун потрясла головой, как бы стараясь пробудиться от кошмара. — Вы либо сумасшедший, либо… либо… не знаю, что и сказать.
— Я вовсе не сумасшедший. А вот вы были несколько невнимательны.
— Невнимательна? — она подняла ровные тонкие брови. — Мне кажется, не только я, но и все здесь присутствующие хотели бы узнать, в конце концов, что вы имеете в виду? Предупреждаю, через несколько минут мы приземлимся, и я вынуждена буду жаловаться на вас в полицию. Я не могу допустить, чтобы меня публично оклеветали. Уверена, что любой суд признает мою правоту.
— При условии, если вы докажете, что я клеветник. Но запомните, я буду защищаться. Я абсолютно уверен: именно вы, и никто другой, совершили это убийство. Дело не только в том, что мне путем простого анализа удалось исключить всех остальных. Никого нельзя обвинить в убийстве на основании лишь того, что все остальные, присутствующие на месте преступления, не могли его совершить. При столь серьезном обвинении нужны неоспоримые доказательства. Итак, начну с маленькой ошибки, которую вы допустили. Никто из нас не совершенен, поэтому и вы, планируя преступление, не могли сосредоточиться на всех мелочах. Подавая вчера чай мистеру Ноксу, вы не дали ему сахара. А раз уж сделали это, не надо было утверждать сегодня, что не помните его. Вчера я спросил у Нокса: «Кажется, вы не получили сахара к чаю». Он непроизвольно ответил: «Я никогда не пью с сахаром». В его оправдание могу только сказать, что он был очень возбужден появлением мистера Робертса, иначе, вероятно, не захотел бы разоблачать себя.
— Не хотите ли вы обвинить меня в убийстве только потому, что я забыла подать пассажиру сахар?
— Конечно, нет! Это могло быть случайностью. Но был и другой факт, намного любопытнее первого: когда вчера в зале ожидания был объявлен наш самолет, мистер Нокс забыл на столе маленькие сверточки, которые принес с собой привязанными к пуговице пиджака. Помню, я мимоходом подумал, хотя это меня совсем не касалось, что их следовало положить в почти пустой портфель. Впрочем, тогда у меня не было никакого повода размышлять над этим. Мистер Нокс оставил свертки на столике и был уже у дверей, когда вы подошли и отдали их ему. Тогда же вы подали мисс Динтон зонт, забытый ею по рассеянности. Казалось бы, в поступке стюардессы не было ничего необычного. Но я невольно обратил внимание на маленькую, с виду ничего не значащую деталь. Вначале я даже не понял, какое значение она имеет. Во время таможенного досмотра мистер Нокс, показывая маленькие свертки, сказал, что в них игрушки для детей его приятеля, живущего в Лондоне — жираф и носорог. Когда коробочки были развязаны, выяснилось, что носорог действительно есть, но вместо жирафа оказался бегемот. Конечно, эта путаница могла быть чистой случайностью. Продавщица упаковала не ту игрушку, мистер Нокс оговорился или просто забыл, что выбрал. Но сегодня утром, размышляя над случившимся, я вспомнил: ведь перед самым досмотром багажа мистера Нокса на таможне сверток побывал в ваших руках! Теперь, после совершения убийства данный факт приобрел совсем иной смысл, учитывая, что подозрения мои пали на вас. Я проанализировал все и пришел к весьма интересному выводу. Сейчас я изложу вам ход своих рассуждений. Мне кажется, в них нет никаких пробелов. Я уверен в своей правоте. Если все же ошибаюсь, то вы, мисс Слоун, будете удовлетворены вдвойне: вы обвините меня в клевете и прокурор Найроби начнет против меня следствие по делу об убийстве мистера Ричарда Нокса! Раз никто, кроме нас двоих, не мог это сделать, а мисс Слоун невиновна, остаюсь только я.
Итак, если мистер Нокс занимался контрабандой алмазов, что подтверждают оба детективных агентства, а вы выступали в роли курьера, он, наверняка, но встречался с вами в Йоханнесбурге, чтобы вручить товар. Никто не должен был видеть вас в его обществе. Он не мог компрометировать своего сообщника. И трюк с подменой свертков в аэропорту, не вызывающий подозрений — великолепное изобретение: в Лондоне, когда он получал свой товар обратно, опасности почти не существовало. В этом огромном городе проще встретиться тайком, да и времени у вас там, наверное, было больше. А может, Нокс пользовался тем же способом получать камни обратно, не привлекая к себе внимания? Вы могли сидеть на скамейке, скажем, в Гайд-парке, при виде Нокса встать и уйти, оставив сверток, который он незаметно брал, в свою очередь присев на скамейку? Вы могли передать ему товар еще в лондонском аэропорту сразу же после таможенного досмотра. Не знаю и, вероятно, не скоро узнаю. Впрочем, это не имеет значения. Я только подумал, что в такого рода делах ни одна из сторон не оказывает чрезмерного доверия другой, и мне показалось сомнительным, чтобы Нокс надолго оставлял бриллианты у вас. Весьма вероятно, наш милый толстяк не был бы в восторге, видя, как камушки улетают вместе с вами, а сам он летит, скажем, только на следующий день. Поэтому, я думаю, контрольные списки покажут, что Нокс летает в Лондон всегда тем самолетом, в котором были вы.
— Вы опять хотите сказать, что какой-то пассажир летел со мной несколько раз, а я не запомнила его? — Она рассмеялась, и Джо впервые услышал в ее смехе резкую нервную нотку. — Вы сейчас воспользовались моими словами, будто я смутно припоминаю лицо убитого.
— Ах, нет! Я думаю, вы сказали это, отдавая себе отчет в том, что в ходе следствия заинтересуются поездками мистера Нокса и не раз натолкнутся на вашу фамилию в списках членов экипажа. Но, честно говоря, все сказанное мною до сих пор — всего лишь гипотезы, вытекающие из моих предположений и, конечно, они не могут являться основанием для обвинения в убийстве. Теперь мы перейдем к самому преступлению. Когда я окончательно отбросил всех остальных и нашел мотив вашего преступления, то составил следующий план:
1. Мотив: деньги.
Вероятно, камни эти стоят очень дорого, и никто, кроме Нокса, не знал, что они находятся у вас. После его смерти вы могли распоряжаться ими, по прошествии некоторого времени, разумеется.
2. Вам не составило труда спокойно подойти к спящему Ноксу, так как он лежал
