Рекс Стаут - Через мой труп
Я встал и заявил Барретту тоном, не допускающим возражений:
– Вам решать, братец. Вы ее сюда завлекли, вам и вытаскивать.
– А что я могу с ней сделать? – взвизгнул Барретт. – На руках вынести, что ли?
– Не сметь ко мне прикасаться, – недобрым голосом просипела Зорка. – Руки оторву!
– Да, не трогать ее! – подхватила Белинда, – Особенно ты, красавчик!
– Я вас к ней привел, – сказал Барретт. – На большее мы не договаривались. Эй, что вы делаете?
Не обращая на него внимания, я обогнул диван и подошел к узкому длинному столику, на котором стоял красный телефон. Барретт закусил губу и следил, как я набираю номер. Белинда науськивала его:
– Врежь ему, зайчик! Размажь по стенке. Нечего ему звонить. Вообще, пусть ничего не трогает…
– Ниро Вульф слушает, – прогудел мне в ухо голос.
– Алло, это управление полиции? – громко спросил я. – Мне нужен инспектор Кремер, начальник отдела тяжких преступлений.
– Понятно, – сказал Вульф. – Действуй дальше.
Барретт перегнулся через диван и страстно жестикулировал. Я отмахнулся от него и продолжал:
– Алло, отдел тяжких преступлений? Мне нужен инспектор Кремер. Ах, вот как? А кто это говорит? Сержант Финкл? Да, мне так и показалось. Арчи Гудвин из конторы Ниро Вульфа. Я хочу поделиться свежими новостями по поводу убийства Ладлоу…
Рука Барретта взметнулась, как змея, вырвала трубку из моей ладони и придавила к рычажкам телефонного аппарата.
– Не будьте идиотом, – посоветовал я. – Даже если я не сверну вам шею…
– Что вы хотели ему сказать?
– Где им искать женщину, которая показала, что видела, как мисс Тормик что-то подложила в карман моего пальто, а теперь это отрицает.
– Вы с ума сошли! Вы же представляете интересы мисс Тормик. Вы должны ее защищать.
– Я знаю. Но в конечном итоге оказывается, что лучшая защита – говорить правду.
– Чушь собачья! Вы понимаете, что они могут проследить, с какого номера звонили?
Я пожал плечами.
– Наверное. Если так, то они перезвонят сюда сами. Потом, если им что-то не понравится, они кого-нибудь пришлют, и вам придется их впустить. Ну и, конечно, если они застанут здесь меня и Зорку…
Барретт стиснул зубы.
– Ах, чертов предатель…
Я снова пожал плечами.
– Мне уже до смерти обрыдло слушать про вашу Тормик! – встряла мисс Рид. – Насколько я понимаю, Арчи…
– Заткнись! – резко оборвал ее Барретт. – Сама ведь знаешь…
Он вдруг прикусил язык и повернулся к Зорке.
– Тебе придется сматываться, да поживее! Вставай, быстро!
– Но ведь ты обещал… – взвыла Зорка.
– Мало ли что я обещал. Этот обманщик… – Барретт схватил ее за плечо и рывком поднял на ноги. Нужно отдать ему должное – в критической ситуации он не растерялся. – Где твое пальто? Где туфли и чулки? Впрочем, черт с ними, с чулками! Где туфли?
Он рванулся к двери и выскочил из гостиной. Я вышел в противоположную сторону, в прихожую, нацепил шляпу и надел пальто. Потом распахнул дверцы встроенного шкафа, думая помочь Зорке, – и остолбенел: каких только шкур, в которых раньше красовались пушные четвероногие, там не было! Решив, что сойдет и первая попавшаяся, я потянулся к ближайшей, по кто-то сзади схватил меня за локоть и прогнусавил прямо в ухо:
– Так дело не пойдет. Оставь мою норку в покое! И вообще – мотай отсюда!
Разгневанная Белинда, пеньюар которой распахнулся, явив моему нескромному взору все женские прелести, оттолкнула меня и выхватила из моих рук норковую шубку. Затем, повесив ее на место, он вручила мне другую, точно такую же. Я отнес норку в гостиную, где Барретт, придерживая шатавшуюся Зорку, одновременно пытался затянуть пояс вокруг ее красного халатика. Мы натянули на Зорку норковую шубу, застегнули доверху и, поддерживая с двух сторон, препроводили модельершу в прихожую. Мисс Рид стояла там, распахнув настежь входную дверь. Когда мы протискивались мимо, Барретт сказал Белинде:
– Мне придется проводить их вниз. Если зазвонит телефон, не снимай трубку. Я сейчас вернусь.
На ступеньках Зорка споткнулась, но мы ее удержали и в лифт затолкали уже без приключений. Барретт нажал на кнопку, и мы спустились на первый этаж. Проведя нас по темному коридору, Барретт отомкнул входную дверь и выпустил нас на улицу.
– Если хотите, чтобы я помог…
– Нет, благодарю. Если перезвонят из полиции, советую вам…
– Иди к черту!
Дверь захлопнулась, и я остался на тротуаре один со своей добычей. Она повисла у меня на руке и время от времени вскрикивала что-то вроде «гоп!». Я ободряюще потрепал ее по руке и повел по направлению к Гранд-Сентрал; мы не проковыляли и полквартала, как откуда-то вынырнуло такси, и я успел остановить его. Затолкать Зорку в машину оказалось уже только вопросом силы, а не ловкости. Она обмякла на сиденье, так что мне пришлось поддерживать ее, когда такси подпрыгивало, попадая в ямы, или круто заворачивало в сторону Лексингтон-авеню. Теперь Зорка бормотала нечто, напоминающее «тип-топ».
«Родстер» стоял на том же месте, где я его оставил, словно верный пес, дожидающийся загулявшего хозяина. Таксист оказался понятливым и ловким, и с его помощью я сумел запихнуть Зорку в мою машину без особых усилий. Правда, в последний миг она вдруг стала отбиваться и лягаться, но я проявил твердость и решительно усадил ее на заднее сиденье и захлопнул дверцу. Я расплатился с таксистом, добавив скромные чаевые, а в ответ кроме благодарности удостоился дружеского совета:
– Когда будешь ее вытаскивать, толкай сзади. Тогда она не сможет тебя укусить, да и до лица когтями не доберется.
– О'кей. Спасибо большое.
Я забрался на место водителя, запустил мотор, и мы покатили. Когда я завернул за угол, Зорка явственно произнесла:
– Грибблзук абгрындл!
Я отозвался сочувственным «Hvala bogu» и, должно быть, попал в точку, потому что Зорка привалилась к спинке сиденья и затихла. Еще пару раз я раскрывал рот, чтобы напомнить ей, куда мы едем, но ответом меня не удостоили. Впрочем, посмотрев на нее в зеркальце, я понял, что ответа едва ли дождусь. Улицы были почти пустынны, так что до Тридцать пятой я добрался быстро и без помех.
Остановившись перед нашим домом, я потрогал Зорку за плечо и назвал по имени. Она не ответила, сидя с закрытыми глазами. Я встряхнул ее, потом отпустил, и Зорка безжизненно свалилась в угол, обмякнув, словно тряпичная кукла. Я ущипнул ее за ляжку, но Зорка даже не поморщилась. Я снова потряс ее, уже куда сильнее, но ее голова только беспомощно моталась из стороны в сторону.
– Дьявольщина! – выругался я. – Нам всего-то десять ярдов осталось до посадки.
Я выбрался из машины, выволок Зорку наружу, подставил плечо и взвалил ее на себя. Она повисла на мне мертвым грузом, как куль с овсом. Только потяжелее: фунтов сто двадцать, прикинул я. Покачиваясь, я вскарабкался на крыльцо, проковылял к двери и позвонил три раза – два коротких звонка и один длинный. Минуту спустя дверь приоткрылась, насколько позволяла цепочка, и заспанный голос Фрица спросил:
– Это ты, Арчи?
– Нет, Микки-Маус! Открывай.
Дверь распахнулась, и я ввалился в прихожую. Разглядев мою ношу, Фриц отшатнулся со словами:
– Grand Dieu! Она мертва?
– Найн, даже не больна. Запри дверь.
Дверь в кабинет была нараспашку, и я вошел бочком, стараясь, чтобы Зорка не ударилась головой о косяк. Вульф сидел за столом, читая книгу. Увидев меня с грузом, он поморщился, захлопнул книгу, загнув страницу, выпрямился и недовольно потряс головой. Бросив взгляд на кушетку, я убедился, что она по-прежнему завалена картами, которые Вульф расстелил на ней три дня назад, распорядившись, чтобы их никто не трогал, так что я аккуратно опустил Зорку посреди ковра, с хрустом выпрямился, расправил позвоночник, ткнул указующим перстом в бесформенную груду на ковре и величественно провозгласил:
– Мадам Зорка, сэр.
Вульф сложил руки на необъятном пузе.
– Что с ней случилось?
– С ней-то? Ничего.
– Ты ее ударил?
– Нет.
– Не будь ослом. Ты не стал бы приносить на спине женщину и класть ее прямо на ковер, если бы с ней ничего не случилось. Она без сознания?
– Не думаю. Насколько я понимаю, она разыгрывает из себя мертвецки пьяную. Но мне кажется, что она притворяется. Я разыскал ее в любовном гнездышке, свитом в мансарде на Мэдисон-авеню. Барретт предоставляет гнездышку мебель, а Белинда Рид обеспечивает любовь. Такие дела. Зорка была там гостьей Белинды. Кстати, Зорка категорически отрицает, что звонила сюда, и отказывалась ехать. Мне пришлось позвонить Кремеру, чтобы надавить на них, и это подействовало. Держу пари, что она внимательно слушает, что мы говорим. Как бы она не задохнулась тут в своей шубейке.
Я нагнулся, расстегнул норковую шубку и распахнул ее. Вульф встал из-за стола, протопал к Зорке и остановился, хмуро разглядывая ее.
– Она без чулок.
– Вы правы.
– А что это на ней такое? Платье?
