Дэвид Маркум - Новые записки Шерлока Холмса (сборник)
– Дайте-ка посмотреть! – потребовал Дальтон, делая шаг вперед.
Наклонившись, он поднял одежду к свету. Вся она действительно осталась нетронутой. Кровь уже засохла, но ткань была цела.
– И что это значит? – спросил доктор.
– Лишь то, что по неизвестным нам причинам Вилкису нанесли жестокий удар в спину. В момент смерти на нем либо была другая одежда, либо он был совершенно гол, что лично мне, правда, кажется менее вероятным. Вскоре после смерти наряд на нем сменили. Но поскольку рана была еще довольно свежей и обширной, рубашка и пальто тоже запачкались. А уже какое-то время спустя, когда кровотечение практически прекратилось, жертве перерезали горло. Возможно, уже после того, как тело прислонили к стенке ямы.
– Но в таком случае ваши утверждения насчет правши, стоявшего прямо перед жертвой, теряют убедительность, – засомневался Дальтон.
– Отнюдь, – возразил Холмс. – Если убийца полоснул жертве по горлу после того, как усадил ее в яму – быть может, чтобы представить убийство более зловещим или исполнить какой-то ритуал, – то разрез прошел бы влево и вверх. Я выдвигал такое предположение. А если убийца встал прямо перед Вилкисом, откинув ему голову назад и удерживая ее за волосы, и нанес рану в направлении вверх и вправо, то это полностью согласуется с моей догадкой.
Казалось, Дальтон раздражен. Складывая вещи жертвы, он заметил:
– Я бы, в конце концов, и сам заметил отсутствие разрезов на ткани. – Положив одежду на полку, он повернулся к нам: – К тому же до вашего приезда мне запретили производить вскрытие.
Холмс улыбнулся:
– Уэсли, мы больше не можем тебя задерживать. Пожалуйста, дай знать, если что-либо удастся обнаружить. – И он повернулся к выходу.
Зайгер последовал за ним. Мы с Тенли обменялись с Дальтоном рукопожатиями и тоже вышли.
Уже сидя в экипаже, Холмс покачал головой:
– Я и забыл, насколько чувствителен и самолюбив Уэсли. В юности мы постоянно соревновались. Думаю, он был рад узнать, что я не завершил обучение ни в Оксфорде, ни в Кембридже, в то время как он сам получил степень доктора, а затем вернулся сюда и снискал авторитет и уважение у местных жителей. Естественно, мое возвращение и вмешательство в его дела старину Дальтона совершенно не устраивает.
Тенли уточнил у Холмса, куда он теперь намерен отправиться.
– Навестим-ка моего брата Шерринфорда, – ответил сыщик.
Часть четвертая
Заключенный
Нам хватило всего нескольких минут, чтобы по извилистой деревенской дороге подъехать к пункту назначения. Мы оказались у довольно странного трехэтажного здания: оно стояло поодаль от остальных и было значительно выше. На верхнем этаже на окнах виднелись решетки.
– Что-то новенькое, – отметил Холмс, оглядывая здание.
– Так и есть, сэр, – отозвался Тенли. – Местный полицейский участок; его построили примерно год назад. Сэр Клайв Оуэнбай, выходец из Йорка, вложил в него деньги. Он даже вел переговоры насчет того, чтобы снабдить местные правоохранительные органы всеми удобствами. Полагаю, он довольно близко знаком с вашим братом Майкрофтом.
Мы вошли внутрь и сняли промокшую верхнюю одежду. Из офиса сбоку показался невысокий коренастый мужчина в безупречной униформе. Он представился нам, и, надо сказать, меня нисколько не удивило, что это и был констебль Ворт.
– Рад познакомиться с вами, господа, – поприветствовал он нас, пожимая нам руки. – Жаль только, что нас свело такое неприятное дело.
– Вам удалось еще что-нибудь узнать с тех пор, как мы беседовали в последний раз? – спросил Тенли, перебивая его.
– Нет, сэр. Заключенный больше не делал никаких заявлений.
– Я имел в виду не только его. Например, жителей лагеря Вилкиса.
– Нет, сэр. Больше там не бывал.
Инспектор указал на нас:
– Господа проследуют к мистеру Холмсу. Передайте мне ключ от камеры.
На лице Ворта отразилось удивление.
– Но я несу ответственность за порядок в камерах, сэр…
– Ключи, констебль, – повторил Тенли, протягивая руку.
Ворт неохотно вручил Тенли ключи, положив их ему в ладонь, а тот тут же передал их Холмсу.
– На самом верху лестницы, сэр, – пояснил он. – А мы с констеблем пока обсудим сегодняшний визит мистера Морланда.
– Но, сэр, – попытался воспротивиться Ворт, – заключенный… У этих джентльменов нет полномочий на вход в камеру. Сэр, это же члены семьи…
Тенли махнул рукой:
– Им можно доверять, и я готов за них ручаться. Мистер Шерлок Холмс и доктор Уотсон сослужили правительству нашей страны достойную службу. А молодой Зайгер собирается следовать по стопам дяди.
И без того высокий и худой Зайгер вытянулся по стойке смирно, широко распахнув глаза. Холмс поймал мой взгляд и слегка улыбнулся. Затем мы одновременно отвернулись от стражей порядка и проследовали к лестнице.
Ворт остался стоять в слабом свете вестибюля. Думаю, чувствовал он себя крайне неудобно. Мы миновали один лестничный пролет и очутились на втором этаже, где располагалось множество закрытых помещений, в которые можно было попасть только с небольшой площадки у лестницы. Наш путь освещала лишь небольшая газовая лампа. Мы повернули к следующему пролету, прошли последнюю площадку и наконец достигли верхнего этажа. Я добрался туда первым и теперь стоял в одиночестве, ожидая друзей, переводящих дух.
Холмс подошел к закрытой двери и повернул ручку. Впереди показался короткий коридор, по обеим сторонам которого располагались камеры за металлическими дверьми с решетками. Помещение освещала всего одна лампа, свешивающаяся с потолка посередине коридора. Зайгер переступил порог и остановился у первой камеры слева. Забрав у Холмса ключи, он открыл дверь.
В дальней части камеры, которая тонула в полумраке, сидел мужчина. Увидев нас, он зашевелился, встал и подошел к свету. Он был чуть выше шести футов и явно походил на братьев, но сходство с сыном Вильямом было поразительным.
Улыбнувшись, он протянул руки к моему другу. Лицо узника озарилось теплотой и добродушием. Несмотря на мрачное помещение и дождь, все еще стучавший по крыше, я и сам улыбнулся.
Шерринфорд Холмс обнял младшего брата и рассмеялся. Я бросил взгляд на Зайгера и Вильяма и заметил, что и они повеселели. Тут же мне стало понятно, что Шерринфорд – хороший человек и что он не имеет никакого отношения к убийству. От него словно веяло доброжелательностью. Казалось, будто кому-то удалось объединить черты Шерлока Холмса и Санта-Клауса.
Шерринфорд что-то прошептал сыщику, но я не уловил, что именно. Затем он крепко обнял сыновей и повернулся ко мне. Я с опаской предположил, что этот громила и меня заключит в объятия, но он ограничился рукопожатием и представлением.
– Сожалею, что нам не удалось встретиться раньше! – воскликнул он. – Но это такая же моя вина, как и моего брата. Держу пари, он даже не рассказывал вам о том, что в Йоркшире у него есть родственники, верно? – Не дожидаясь ответа, он продолжил: – Шерлок всегда поступает по-своему. Впрочем, и я в Лондоне его не навещал. Ни разу за все эти годы. А это, доктор, совершенно непростительно. – Шерринфорд отступил назад, взглянул на младшего брата и в шутку насупился: – Как я понимаю, Шерлок, доктора Уотсона ранили в Афганистане незадолго до вашего знакомства? – Холмс кивнул, и Шерринфорд продолжил: – И, насколько я вижу, он хромает. Так объясни мне, ради бога, почему ты отвел ему комнату наверху? Быть может, стоило предоставить ветерану войны спальню на первом этаже у гостиной, куда гораздо легче добраться, а самому согласиться на спальню на втором?
Он отошел подальше, жестом приглашая нас войти в камеру. Надо сказать, что с учетом того времени, когда моего друга считали погибшим, я знал его уже более пятнадцати лет. Я много раз виделся с его братом Майкрофтом с момента нашего знакомства осенью 1888 года. К этому времени мне уже следовало привыкнуть к дедуктивным способностям этой семейки. По крайней мере, если я и не мог разобраться в их логике, нужно было хотя бы держать рот на замке. Но я не сумел сдержаться.
– Как вы узнали, что моя спальня наверху, а комната вашего брата на первом этаже? – удивился я.
Шерринфорд усмехнулся и попросил младшего сына пояснить его заключение.
Зайгер выступил вперед, сцепив руки перед собой, словно собирался рассказать таблицу умножения.
– Все дело в дыхании доктора Уотсона? – уточнил он.
Шерринфорд кивнул:
– Совершенно верно. Продолжай.
Холмс прошел в камеру и прислонился к стене. Шерринфорд указал на койку, предлагая мне присесть. Я покачал головой, и он сам устроился на колченогой кровати.
Зайгер сделал глубокий вдох:
– Доктор Уотсон добрался до верхнего этажа первым, а мы с дядей Шерлоком и Вильямом подошли чуть позже. Ты, конечно, уже поджидал нас и прислушивался к шагам. Доктора Уотсона ты опознал первым. По хромоте ты понял, что это именно он. К тому же ты заметил, что он совсем не запыхался. А потом уже ты услышал остальных: мы на мгновение остановились перевести дыхание.
