По ту сторону занавеса - Биггерс Эрл Дерр
– Очень впечатляюще это звучит, – одобрительно отозвался Барри Кирк, – особенно в той части, где говорится об отце. Да, кстати, не забыть бы послать моему тезке поздравительную телеграмму.
Тут Сэмми Кинси сообщил о приходе мисс Гарленд. В ярком свете безжалостного солнца актриса выглядела не столь эффектно, как вчера при свечах за обеденным столом. Под толстым слоем косметики не удалось скрыть морщин, выдающих истинный возраст женщины.
– Ну вот и я, – заявила актриса, входя в комнату. – О, тут и мисс Морроу и мистер Чан! Ах, не глядите так пристально на меня, знаю, я выгляжу ужасно. Вчерашнее кошмарное происшествие меня совсем вывело из себя. Сэр Фредерик был таким прекрасным человеком! А вам удалось… удалось что-нибудь выяснить? У вас уже сложилось мнение о причинах ужасного убийства?
– Пока еще трудно что-либо утверждать, – осторожно ответил Барри Кирк. – Садитесь, пожалуйста, нам хотелось бы с вами поговорить…
– Погодите минутку, – попросила мисс Морроу. – Надо позвать капитана Флэннери, мы обещали.
– Я его сейчас приведу! – вскочил Чан и почти выбежал из комнаты. Без стука китаец толкнул дверь канцелярии калькутских импортеров. Посередине огромной просторной комнаты стоял капитан Флэннери с покрасневшим от злости лицом, бросая убийственные взгляды на сидевшую в сторонке Лили Барр. Ее лицо опять было залито слезами.
Чарли Чан очень вежливо произнес:
– Простите, что мешаю, господин капитан, но вас ждут. Приехала мисс Гарленд.
– Иду! – коротко ответил полицейский.
И, обернувшись опять к плачущей мисс Барр, угрожающе заявил:
– Мы еще поговорим, моя дорогая.
Не получив ответа, капитан вслед за китайцем покинул контору индийских импортеров.
– Должен заметить, у вас немалые достижения по части доведения женщин до слез, – невинно заметил Чарли.
– Э… Просто эта – одна из… нет, самая большая плакса из тех, с кем я столкнулся в этом году. Признаюсь, я не цацкался с ней, этим ничего у них не добьешься.
– Понятно, у вас свой метод обхождения с плаксами, – серьезно кивнул китаец. Наверняка вы добились, чего хотели?
– Э… не очень. Девица упорствует, повторяя свою сказочку. Но уверяю вас, ей известно намного больше того, о чем она соизволила нам сообщить. Готов держать с вами пари на сто долларов, это она – Эва Дюран.
Китаец хладнокровно пожал плечами.
– Известно, что мы, китайцы, по натуре чрезвычайно азартны, однако, не желая рисковать, лично я стараюсь избегать таких заманчивых способов заработать легкие деньги.
По возвращении Чарли Чана с капитаном Флэннери Барри Кирк захлопнул дверь перед носом весьма заинтригованного Сэмми Кинси. Капитан Флэннери в решительной позе остановился перед мисс Гарленд.
– Это я выразил желание побеседовать с вами, мисс. Надеюсь, вам известно, кто я. А вы Глория Гарленд, не так ли?
– Да, – слегка дрожащим голосом подтвердила актриса, ибо представителю власти удалось внушить ей должный пиетет.
– А могу я быть уверен, что это ваше настоящее имя? – грозно поинтересовался капитан полиции.
– Во всяком случае… я хочу сказать… этим именем я пользуюсь уже много лет. Видите ли, я…
– Так это не ваше настоящее имя? – бесцеремонно перебил женщину полицейский.
– Не совсем настоящее. Это псевдоним. Видите ли, я актриса, а в нашей среде…
– Меня интересуете только вы лично. Итак, вы пользуетесь не настоящей вашей фамилией…
Тон, которым полицейский произнес последнюю фразу, ясно давал понять: использование псевдонима он считает серьезным преступлением.
– …и надеюсь, вы сообщите полиции причины, по которым это сделали.
– Разумеется, сообщу, – резко ответила актриса. Похоже, она утратила всякий пиетет перед властью, теперь ею овладел гнев. – И надеюсь, вы поймете. Мои настоящие имя и фамилия – Ида Пингль. Выступать на сцене под таким именем нельзя, оно недостаточно благозвучно для актрисы, поэтому я и выбрала псевдоним, который может украсить любую театральную афишу. Так поступают актеры во всем мире, знаете ли. И я стала Глорией Гарленд.
Капитана Флэннери не так-то просто было сбить с толку.
– Значит, вы сознаетесь, что ездите по свету под чужой фамилией?
– Если вам угодно так сформулировать это – ваше дело. Однако в присутствии свидетелей прошу отбросить этот тон и говорить со мной вежливо, иначе я вообще откажусь отвечать на ваши вопросы. Я не совершила никакого преступления, выступая под псевдонимом, это всем известно…
– Ну конечно известно, – сочла нужным вмешаться мисс Морроу, укоризненно взглянув на капитана Флэннери. – И вопросы стану задавать я, если вы не против.
– Разумеется, не против! – обрадовалась мисс Гарленд.
– Задавайте, – неохотно согласился полицейский, отходя в сторону.
– Вы были знакомы с сэром Фредериком до того, как вчера встретились с ним на обеде у мистера Кирка?
– Нет.
– Должна ли я понимать вас так, что о нем вы совершенно ничего не знали? – уточнила мисс Морроу.
– Разумеется. Почему вы меня спрашиваете об этом? – поинтересовалась актриса, по всей видимости, чрезвычайно удивленная.
Не отвечая на ее вопрос, помощник прокурора продолжала задавать свои.
– А вчера вечером не произошел ли у вас с ним разговор наедине?
– Нет.
Не выдержав, капитан Флэннери шагнул вперед и даже открыл рот, собираясь вывести свидетельницу на чистую воду. Мисс Морроу жестом удержала его от этого.
– Минутку, капитан. – И, обернувшись к актрисе, произнесла официальным голосом: – Как помощник прокурора, предупреждаю вас, что ответ на этот вопрос должен быть правдивым, это и в ваших интересах, мисс Гарленд.
Актриса перестала улыбаться, на ее лице промелькнула тревога.
– Почему вы предполагаете, что я могу сказать неправду? Уверяю вас, что я…
– Что вы лжете! – не выдержал капитан полиции. – Нам это доподлинно известно!
В ответ на вопросительный взгляд актрисы, мисс Морроу сочла нужным пояснить:
– Когда вы вчера вечером поднимались в квартиру мистера Кирка, у вас порвалась связка бус. В гостиную вы внесли жемчужины в ладонях. Где именно разорвалось ожерелье?
– На лестнице… на лестнице, ведущей вверх с двадцать первого этажа.
– Вы собрали все жемчужины?
– Да, все, по крайней мере, так мне кажется. Точно не скажу, я не помню, сколько их должно быть. Наверное, излишне говорить, что жемчуг искусственный, иначе я бы знала, сколько у меня жемчужин. К сожалению, у меня нет возможности приобрести настоящее жемчужное ожерелье.
Развязав мешочек, мисс Морроу достала из него жемчужную бусину.
– Вы узнаете ее, мисс Гарленд?
– Да… ну конечно же, эта жемчужина из моего ожерелья. Большое спасибо! Где же вы ее нашли?
– Мы нашли ее под столом вот в этой комнате, – с расстановкой ответила помощник прокурора.
Краска бросилась в лицо актрисе, но она молчала, в комнате повисла напряженная тишина. Нарушила ее мисс Морроу.
– Полагаю, вы должны изменить тактику, мисс Гарленд. Следует сказать нам правду.
– Вы наверняка правы. Мне очень не хотелось оказаться причастной к этому делу, для актрисы такая реклама опасна, она может одним махом погубить ее репутацию, ну да что поделаешь? Впрочем, как вы сейчас сами убедитесь, в данном случае моя роль чрезвычайно незначительна.
– Значит, в действительности нитка ваших бус разорвалась здесь, в этом кабинете, когда вы пришли поговорить с сэром Фредериком?
– Да, это так. Бусы зацепились за край письменного стола, когда я встала, собираясь уходить.
– Лучше будет, если вы начнете свой рассказ с того момента, как вы пришли в этой кабинет! – рявкнул капитан Флэннери.
– Да, разумеется. И учтите, заявив, что я до этой встречи никогда не видела сэра Фредерика, я сказала чистую правду. До вчерашнего дня я и в самом деле не встречалась с ним. Итак, поднявшись на этот этаж, я вышла из лифта и направилась к лестнице, как вдруг дверь этого кабинета распахнулась, и какой-то мужчина шагнул мне навстречу. «Вы мисс Гарленд, не так ли?» – спросил он. Я кивнула, тогда мужчина представился, назвавшись Фредериком Брусом, гостем мистера Кирка, и сказал, что хотел бы сказать мне пару слов наедине до того, как мы официально встретимся наверху…
