Эрл Гарднер - Двойная страховка
Я стоял некоторое время не шелохнувшись.
Медленно, на цыпочках попятился обратно в гостиную, поглядывая на кровать и опасаясь какого-нибудь движения полунагой женщины, ее долгого, предшествующего пробуждению вздоха.
Но ничего не последовало: ни движения, ни вздоха.
Полная неподвижность, молчание. Фигура неестественно распростерта поверх покрывала… Нолли Старр! И странный цвет ее лица подсказал ответ на мучивший меня вопрос. Я осторожно дотронулся до ее лодыжек. Кожа была еще теплая, но – неживая. Я отвел ее руку, прикрывавшую лицо: вокруг шеи был туго затянут розовый шнурок. За головой, с подушки смотрела на меня ручка картофелемялки, с ее-то помощью и был закручен вокруг шеи шнурок.
Я раскрутил петлю, пощупал пульс, наклонился к девушке в слабой надежде услышать биение сердца.
Оставался один шанс из тысячи, что поможет аппарат искусственного дыхания. Я метнулся к телефону, набрал номер «Скорой помощи», объяснил дежурному врачу, что от него требуется.
Драгоценности из сейфа доктора Девареста оттягивали мой карман. Полиция, конечно, заинтересуется, с какой целью я проник сюда. Меня обыщут, найдут камни. Полиция сложит два и два и получит четыре. Она решит, что Нолли Старр или сама похитила драгоценности из сейфа, или получила их от доктора Девареста. А я пришел за ними. Нолли Старр спала, пробудившись, начала кричать, сопротивляться… А я заставлял ее замолчать и, возможно, не желая убивать девушку, затянул шнурок слишком туго…
«„Скорая помощь“ уже в пути, – размышлял я. – Мне благоразумней исчезнуть».
Я протер носовым платком телефонную трубку, дверные ручки и смело вышел из квартиры.
Мне навстречу двигалась с пылесосом уборщица, полная женщина лет сорока пяти. Она с любопытством оглядела меня, но ни о чем не спросила.
Я сбежал по лестнице. Сирена «Скорой помощи» уже завывала на перекрестке. Я недолго постоял в толпе любопытных, глазевших, как реаниматоры вносили в подъезд аппарат искусственного дыхания. Потом выбрался из толпы и пошел к своей машине: я отвел ее на стоянку, где обычно мы оставляли свой служебный автомобиль. Сторож кивнул мне, я ответил на его приветствие…
– Как идут дела у высокооплачиваемого сотрудника нашей фирмы? – бодро осведомился я у Элси Бранд.
– Превосходно! Благодаря тебе!
– Берта у себя?
– У себя. И в воинственном настроении.
– Из-за чего на этот раз?
– Из-за тебя.
– В чем я опять провинился?
– Полиция гневается.
– На меня?
– Да.
– По какому поводу?
– Ты, кажется, утаил какую-то важную информацию от лейтенанта Лисмана, – объяснила Элси.
– Я? Утаил? Да я одарил его лаврами победителя, разыскав Нолли Старр! – возмутился я.
– Венок хорош, а запах ему не по вкусу, – парировала Элси с улыбкой.
– Ну и черт с ним! Я…
Дверь в кабинет распахнулась. Берта Кул свирепо уставилась на меня:
– Какого черта ты тут торчишь?
– Разговариваю с Элси.
– Обсуждаете очередную прибавку жалованья?
– Что ж, неплохая идея, – одобрил я. – Жизнь вокруг дорожает.
– Когда-нибудь я с тобой расправлюсь, коротышка! Иди-ка сюда.
– Как только закончу разговор с Элси…
Берта побледнела от гнева.
– Немедленно заходи! Или я…
– Или ты?.. – спокойно продолжил я.
Дверь в кабинет с шумом захлопнулась.
– Ее хватит удар, – с беспокойством сказала Элси. – Я никогда не видела Берту такой разъяренной.
– По моим наблюдениям, она стала более эмоциональной с тех пор, как сбросила вес, – отметил я.
– Разве ты ее не боишься?
– Почему я должен ее бояться?
– Не знаю. Она безжалостна и злопамятна. Если затаит на кого-нибудь злобу, то надолго.
– Думаешь, она злится на тебя?
– Ей не понравилось, что ты повысил мне зарплату.
– Но ты получила прибавку?
– Да.
– Это хорошо. Ладно. Пойду утешу нашу старушку.
Я открыл дверь в кабинет. Берта сидела за большим столом. Глаза ее холодно поблескивали, освещаемые настольной лампой.
– Закрой дверь, – процедила Берта.
Грохот машинки в приемной стал менее слышен за притворенной дверью.
– Ну-с, дверь закрыта, в чем дело?
– Что ты там скрыл от лейтенанта Лисмана?
– Ничего.
– Он утверждает, что ты не все ему рассказал.
– Я сообщил ему, где живет Нолли Старр.
– Да. Ты бросил ему подачку. Он клюнул.
– Ничего себе «подачка». Это важная информация.
– Ты знаешь, что ты хитрый маленький паршивец?
– Это не важно. Так что там стряслось с лейтенантом Лисманом?
– Почему ты не сказал ему о шофере, который сидел в тюрьме?
– Он меня не спрашивал.
– Да, но лейтенант помог тебе с досье…
– Я хотел посмотреть картотеку. Лисман помог мне в этом, это верно. Что тут предосудительного?
– А ты не догадываешься? Лейтенант считает, что ты его надул. Не сказал, кого, что и почему ищешь.
– Но теперь-то ему все известно?
– Теперь – да!
Я уселся на край стола, закурил сигарету.
– Лейтенант взбешен, – отчеканила Берта. – Он обвиняет мое агентство… наше агентство в том, что мы отказываемся сотрудничать с полицией.
– Это меня не особенно беспокоит. Весь вопрос в том, что лейтенант намерен делать с Руфусом Бейли?
– Бейли арестован.
Я стряхнул пепел прямо на стол.
– Как ты себя ведешь!
Берта бросила мне пепельницу. Поймав ее в воздухе и водрузив на маленький столик, я примостил рядом с пепельницей свою шляпу.
– Присмотри за ней. Моя машина загораживает пожарный кран на улице. Но другого места не было…
– Будешь сидеть здесь и думать, как поладить с Лисманом! Тысячу раз тебе говорила не ставить машину напротив дверцы пожарного крана! Тебя оштрафуют.
– Это машина агентства.
– Ну так что?
– Сумма штрафа приплюсуется к нашим общим расходам. Ты забыла, что мы партнеры.
Берта резко откинулась на спинку кресла.
– Убирайся! Уведи машину! Что ты здесь торчишь целый день? Отправляйся.
Я выбрался из кабинета и застрял в приемной, у стола Элси Бранд.
– Я могу утонуть, Элси, в этом болоте, – пожаловался я. – Можешь мне помочь?
– Как?
– У меня драгоценности миссис Деварест. Хотел вернуть их, когда будет нужно. Но карты легли не так, как я рассчитывал.
– Спрятать их?
– Это опасно.
– О’кей, давай их сюда.
– Есть и другой выход.
– Какой?
– У меня еще может появиться шанс положить камни туда, куда требуется.
– Ясно.
– А пока нужен тайник для меня самого – место, где меня никто не станет искать.
Я еще не закончил фразы, а Элси уже открывала свою сумочку.
– Вот ключ. И ради бога, Дональд, извини за беспорядок. Я поздно встала и не успела убраться.
– О’кей! Увидимся позже.
– А Берта знает?
– Никто не знает. И не должен знать. Берта думает, что я вышел переставить машину.
Элси Бранд щелкнула сумочкой, и машинка снова затарахтела.
Я отправился на стоянку, уселся в служебную машину, вывел и припарковал ее прямо перед пожарным краном. Потом вылез из машины, проехал несколько кварталов на трамвае, пересел в такси и наконец добрался до дома, в котором жила Элси Бранд.
Кровать не убрана, грязные тарелки в раковине, шелковая пижама брошена на спинку стула. В ванной протянута веревка, на которой сушится женское бельишко.
Я застелил кровать, поискал что-нибудь себе почитать. Уткнулся в книжку, но отложил ее. Включил радио. Бормотание диктора усыпляло. Я задремал… И пробудился, услышав собственное имя. Диктор сыпал скороговоркой, сообщая свежие новости:
«…Дональд Лэм, частный детектив, разыскивается полицией в связи с кражей драгоценностей, их стоимость около двадцати тысяч долларов. Драгоценности принадлежат миссис Колетте Деварест. Ее шофер, Руфус Бейли, ранее судимый, заявил лейтенанту Лисману, что Лэм хотел сделать его соучастником кражи. Согласно показаниям Бейли, Лэм первый обнаружил труп доктора в гараже, нашел камни в его машине, в ящичке для перчаток и иных мелочей. Бейли показывает, что Лэм включил зажигание, запустил двигатель и только через час уведомил полицию о нахождении трупа. Лэм нуждался в посреднике и обратился к шоферу, чтобы тот помог ему сбыть драгоценности. Бейли отказался. Шофер клянется, что давно ведет честную жизнь, что уже собирался идти в полицию, когда за ним пришли оттуда. Вскрытие трупа показало, что доктор Деварест, как полагают, умер не сразу, он находился без сознания в течение часа, – в связи с чем полиция уведомляет, что действия частного сыщика, повторно включившего двигатель, квалифицируются по меньшей мере как убийство с применением технических средств…»
«Вашингтон, – вещал далее диктор. – По поводу фальшивых слухов, распространяемых…»
Я выключил радио, подался было к телефону, но передумал. Телефонистка, дежурившая на коммутаторе, вероятно, обратила бы внимание на этот звонок в отсутствие хозяйки. Это могло вызвать подозрения, и разговор был бы подслушан.
Сама Элси не звонила мне, очевидно, по той же причине.
