Агата Кристи - Багдадские встречи
Она указала направление.
— Мандали?
— Вполне возможно! Вчера вечером я бежала, шла всю ночь.., а спряталась потому, что не знала — враг вы или нет…
Мужчина слушал без всякой видимой реакции. Это был высокий блондин лет тридцати пяти, не больше. Вынув из кармана лорнет, поднес его к глазам и с явно неодобрительным видом оглядел Викторию с головы до ног. Было совершенно очевидно, что он не поверил ни единому ее слову. Поняв это, Виктория разъяренно бросила:
— Это правда, чистая правда!
Недоверия во взгляде мужчины, пожалуй, только прибавилось.
— Крайне любопытно! — произнес он флегматично. Виктория почувствовала, что приходит в отчаяние.
Почему, когда она выдумывает, никому и в голову не приходит заподозрить ее во лжи, а когда говорит правду, никто не верит ей?
— Как бы то ни было, — проговорила она наконец, — я совершенно точно умру от жажды, если вы оставите меня здесь и не дадите мне напиться?
— Об этом и речь идет, — все так же спокойно ответил незнакомец. — Англичанке никак не пристало разгуливать одной по пустыне. У вас совсем пересохли губы… Абдул!
— Да, сагиб?
Водитель машины подошел ближе. Выслушав отданный по-арабски приказ, он побежал к автомобилю и через мгновенье вернулся с термосом и пластмассовым стаканчиком. Виктория жадно выпила несколько глотков воды.
— Вот так-то лучше! — проговорила она наконец. Англичанин счел, что пора представиться.
— Мое имя — Ричард Бейкер.
— А я — Виктория Джонс…
Решив добиться от своего спасителя чего-то большего, чем снисходительное внимание, она уточнила:
— Виктория Понсфут Джонс… Я приехала к своему дяде, доктору Понсфут Джонсу, который ведет здесь раскопки.
— Какое удивительное совпадение! — воскликнул Бейкер, с возродившимся удивлением глядя на девушку. — Я как раз еду к нему. Это всего в пятнадцати милях отсюда. И надо же, что бы именно я пришел вам на помощь!
У Виктории буквально отнялся язык. Не проронив ни слова, она последовала за Ричардом и забралась в машину.
— Вы антрополог, наверное, — проговорил он, устраиваясь на сидении. — Я слыхал, что вы должны приехать, но не думал, что это будет в самом начале сезона…
Вынув из кармана несколько находок, сделанных на склоне холма, Бейкер осмотрел их и заметил:
— Симпатичный «телль», как тут называют такие холмы, но ничего особенного он, определенно, не скрывает… Из ассирийских древностей, во всяком случае.
Улыбнувшись, Бейкер добавил:
— Рад, что вопреки всем вашим заботам инстинкт ученого подтолкнул вас осмотреть именно этот телль…
Виктория открыла было рот, но так и не произнесла ни слова. Водитель включил двигатель.
Виктория продолжала сидеть молча. А что говорить? Разумеется, как только они присоединятся к экспедиции, ей придется сознаться в своей выдумке. Пока лучше, однако, не спешить с признаниями. Этот Ричард Бейкер способен еще, чего доброго, оставить ее посреди пустыни! А так, в самом худшем случае, доктор Понсфут Джонс отошлет ее в Багдад. Доктора Виктория никогда не видела, но, даже не будучи с ним знакома, предпочла рассказать обо всем ему, а не Бейкеру, явно не склонному доверять первому встречному и не поверившему ей, даже когда она говорила «чистую правду».
Бейкер, сидевший впереди, рядом с водителем, повернул голову.
— Мы поедем не через Мандали, а свернем с тропы в миле отсюда. В пустыне самое трудное — не потерять ориентацию…
У него самого, судя по указаниям, которые он давал
Абдулу, трудностей это не вызывало. Машина свернула сначала направо, а через некоторое время налево.
— Все правильно, — заметил Бейкер.
Откуда у него эта уверенность? Виктория не могла этого понять, пока сама не начала различать на песке, слабые, полустершиеся отпечатки шин.
— О! — воскликнул вдруг Бейкер. — Вот это вас заинтересует, раз вы новичок в здешних краях!
Он остановил машину. У пересечения двух троп молодой человек заметил двух арабов. Один из них нес короткую деревянную скамейку, а другой — внушительных размеров ящик. Когда Бейкер окликнул их, они радостно поспешили к машине. Предложенные им сигары были приняты также не без удовольствия.
Ричард вновь обернулся к Виктории.
— Вы любите кино?
— Еще бы!
— Тогда вылезайте! Получите немалое удовольствие.
Виктория, не скрывая удивления, выбралась из машины. Арабы тем временем поставили скамейку на песок и установили рядом с нею ящик, в одной из стенок которого были проделаны два отверстия, через которые можно было смотреть внутрь.
Виктория уселась на скамейке.
— Напоминает те аппараты, которые иногда встречаешь на пляжах! — заметила она. — Знаете? Бросаешь пенни и можешь полюбоваться «Хитростями метрдотеля» или «Дезабилье парижанки»…
— Нечто в этом роде, — кивнул Ричард.
Виктория приблизила глаза к вставленным в отверстия ящика стеклам. Один из арабов начал медленно вращать ручку, а другой стал речитативом выкрикивать какие-то фразы.
— Что он говорит? — спросила Виктория.
— Я буду переводить по ходу дела, — сказал Ричард и начал:
— Приблизьтесь и приготовьтесь насладиться удивительнейшими чудесами, какие только видел мир от древности до наших дней!
Перед глазами Виктории появилось грубо размалеванное изображение негров, занятых на уборке хлопка.
— Так выглядит жизнь в Америке, — продолжал переводить Ричард.
Кадр сменился.
— Супруга великого Шаха Запада…
Это была жена Наполеона III, императрица Евгения, разглаживавшая длинные локоны своими точеными пальцами.
Затем со столь же красочными комментариями последовали другие, не менее неожиданные картины: Эйфелева башня, принц Альберт, Дизраэли, норвежские фьорды и, в завершение, конькобежцы на горном катке в Интерлакене.
— Мы показали вам величайшие чудеса мира, — закончил Ричард свой перевод. — Пусть же ваша щедрость окажется достойна этого несравненного зрелища, в котором все было правдой и только правдой!
Виктория поднялась со скамейки.
— Потрясающе! — проговорила она. — Никогда не думала, что увижу нечто подобное
Бейкер щедро расплатился с арабами, затем последовал обмен цветистыми пожеланиями взаимного благополучия и, поблагодарив еще раз, арабы снова двинулись в путь.
— Куда они идут? — спросила Виктория, вновь сев в машину.
— Они бывают повсюду, — ответил Ричард. — Впервые я встретил их в Трансиордании. Они шли со стороны Мертвого моря в Амман. А сейчас они направляются в Кербелу. Как правило они выбирают окольные тропы, заглядывая в самые глухие деревушки.
— Наверное, иногда кто-нибудь соглашается подвезти их?
— Вы рассуждаете на европейский манер, — засмеялся Ричард. — Они не спешат. Здесь время ничего не значит…
— Слыхала об этом, хотя понять все равно не могу!
— Арабы, в свою очередь, не понимают нашей вечной спешки и нетерпеливого стремления поскорее довести дело до конца, они считают крайне невежливой нашу привычку немедленно переходить к сути вопроса. Они предпочитают для начала хотя бы час поговорить о чем-то постороннем.., или даже помолчать!
— Сколько времени терялось бы зря, если бы этому принципу следовали в Лондоне!
— Возможно… Вернемся, однако, к исходной точке — что собственно, такое время? И что означает, «терять время»?
Виктория задумалась было над этой проблемой, но Ричард вскоре оторвал ее от размышлений.
— Скоро будем на месте. А пока посмотрите вон туда, налево… Видите?
— Что это?.. Облака?
— Нет, это горы Курдистана… Покрытые снегом вершины… Они бывают видны только в ясную погоду.
Виктории страстно хотелось, чтобы эта поездка никогда не кончалась. Потом придется ведь встретиться с неведомым доктором Понсфут Джонсом. Он представлялся ей пожилым мужчиной с длинной седой бородой и лохматыми бровями. Конечно, он будет вне себя. Что ж, как бы то ни было, работу она проделала неплохую — теперь ясно, по крайней мере, что из себя представляет Катрин, доктор Ратбон и «Оливковая ветвь».
— Подъезжаем, — проговорил Ричард, показывая рукой на горизонт.
Виктории потребовалось несколько мгновений, чтобы различить холм, на склоне которого виднелась невысокая длинная постройка.
— Наш дом, — объяснил Ричард.
Еще через несколько минут они были на месте. Двое одетых в белое арабов подбежали к машине. Ричард обменялся с ними несколькими фразами, а затем повернулся к Виктории.
— Насколько я могу судить, вас не ждали так рано, но никакого значения это не имеет! Сейчас вам приготовят горячую воду и постель. Полагаю, что вы совсем не против того, чтобы умыться и немного отдохнуть. Доктор Понсфут Джонс в данный момент на раскопках. Я отправляюсь к нему, а Ибрагим займется вами…
Ибрагим, дружелюбно улыбаясь, проводил Викторию в дом. Они миновали большой зал, всю обстановку которого составляли несколько длинных столов и стареньких стульев, прошли затем по огибавшему маленький дворик коридору и оказались в комнатке, освещенной крохотным окошком. Виктория окинула комнату взглядом: кровать, дешевый комод, стул и стол, на котором стояли тазик и кувшин с водой. Ибрагим вышел и через минуту вернулся с большим ведром, полным рыжеватой, но зато горячей воды, и грубым полотенцем. Все с той же широкой улыбкой он вбил в стену гвоздь и повесил на нем небольшое зеркало.
