Джон Карр - Вне подозрений
— Думаю, усатая крыса по имени Люк Парсонс, он же Смит-Смит из одноименного агентства, гарантирующего конфиденциальность. — Но Батлера терзали сомнения. — Беда в том, что эта крыса была смертельно напугана и явно не желала неприятностей. Зачем ему было предупреждать двух ничтожеств, вроде Золотозубого и Эма, что он, попросту говоря, выдал их? Нет, он не стал бы никого предупреждать. Разве только…
— Разве только?
— Разве только, — ответил Батлер, стукнув себя кулаком по колену, — главу Клуба убийц.
Последовала пауза, во время которой Батлер оставался слеп ко всему окружающему.
— Я шел по неправильному следу! — воскликнул вдруг он. — Поверьте, я никогда не ошибаюсь, когда речь идет о чьей-либо виновности или исходе процесса. И сейчас я не ошибся, а всего лишь взял неверный след. Мне нужно было сосредоточиться не на Золотозубом и Эме, а на усатой крысе по имени Парсонс. Люсия, он знает, кто глава Клуба убийц, и боится его до смерти! Вот почему его лицо приобрело цвет сальной свечи, когда ему показалось, будто он слышит голос Дика Реншо в соседней комнате! Вот почему…
— О чем вы говорите?
— Подождите! — простонал Батлер. — Дайте мне подумать!
— Пэт. Дорогой, выслушайте меня! — взмолилась Люсия. Нежность и покорность в ее голосе глубоко тронула Батлера, так как он никак не ожидал их услышать. Она протянула к нему руки. — Пожалуйста, вернитесь ко мне хоть на секунду!
Перед такой просьбой Батлер не мог устоять, хотя она нарушала ход его мыслей.
— Я думала о вашей адвокатской корпорации, — продолжала Люсия, склонив голову ему на плечо. — В таких вещах я плохо разбираюсь, но мне говорил Чарли Денем… Ведь вы принадлежите к одной из них?
— Разумеется. А почему вы спрашиваете?
— Ну… Как вы думаете, Пэт, им понравится, если вы завтра будете давать показания в полицейском суде о потасовке в Сохо, в которой вы принимали участие? Мистер Денем сказал…
Батлер тут же ощутил укол ревности.
— Когда вы видели Чарли?
— Сегодня после ленча. Он сказал, что вчера на процессе вы встали и назвали судью старой свиньей.
Батлер пожал плечами.
— Я назвал старой свиньей старую свинью, — уточнил он.
— Что, если корпорация вас дисквалифицирует, тем более что вы участвовали в драке в Сохо? А что произойдет, если вы вдобавок сделаете что-нибудь ужасное с этим человеком из детективного агентства?
Разумеется, все это было правдой. Но Батлеру даже в голову не пришло изменить свои намерения.
— Неужели вы не понимаете, что я делаю все это ради вас? — осведомился он.
— Я знаю, дорогой! И мне это нравится! Особенно когда вы рискуете и… — Люсия судорожно глотнула. — Но разве вы не понимаете, что рано или поздно, как сказал за ленчем мистер Хэдли, вы можете серьезно пострадать?
— Сегодня я не пострадал, верно?
— Вам просто повезло!
Патрик Батлер молча посмотрел на нее. Почувствовав в нем перемену, Люсия подняла взгляд. Он выпустил ее из объятий и отодвинулся в противоположный угол с высокомерием римского императора.
— Очевидно, — заметил Батлер, обращаясь к стеклянной перегородке, — я везунчик.
— Дорогой! — виновато воскликнула Люсия. — Я не имела в виду…
Батлер махнул рукой.
— Этим вечером, — продолжал он голосом, каким говорил в зале суда, — два джентльмена пытались отправить меня в больницу. Разумеется, по чистой случайности — ха-ха! — теперь они сами нуждаются в срочной медицинской помощи. Мы с вами в ночном клубе, посещаемом мелкими уголовниками и проститутками-любительницами, подверглись нападению куда большего числа подобных джентльменов. Тем не менее, снова благодаря слепой случайности, мы вышли оттуда свободными как ветер.
— Пэт! Пожалуйста, послушайте меня!
Тон Батлера изменился.
— Где мы, черт побери? — спросил он. — Что мы здесь делаем? Куда мы едем?
Взглянув через боковое и заднее стекла, Батлер снова стал ощущать мир снаружи автомобиля.
Они ехали по Вестминстерскому мосту в сторону графства Суррей. В воде, дрожа, отражались высокие фонари, словно, как писал кто-то, призраки самоубийц держали факелы, указывая места, где они утонули. В заднем окне виднелась башня здания парламента со светящимся циферблатом часов.
Звон Биг-Бена, бьющего четверть десятого, вибрировал в воздухе, побудив Батлера к ледяной учтивости.
— Могу я снова спросить, Люсия, куда мы едем?
Бледная Люсия смотрела на него с обидой и упреком.
— В Бэлем, — пробормотала она, отвернувшись. — Конечно, если вы все еще хотите продолжать поездку.
— Ага! — Батлер поднял брови. — Полагаю, под Бэлемом вы подразумеваете дом миссис Тейлор?
— Вовсе нет!
— Тогда будьте любезны объяснить.
Люсия отодвинулась от него, словно говоря: «Я вас ненавижу!» Тем не менее она ответила спокойно и надменно:
— Вероятно, вы слышали вчера вечером, что я унаследовала три дома: один в Хампстеде, другой, принадлежавший миссис Тейлор, в Бэлеме и третий там же. Это маленький дом. В нем никогда не жили.
— И это вы называете приключением? — спросил удивленный Батлер.
Ответа не последовало.
— В то время, когда я должен был охотиться за Люком Парсонсом и работать в ваших интересах, вы хотите, чтобы мы обследовали жалкий домишко, в котором никогда не жили?
— Скотина! — не выдержала Люсия, порывисто подавшись к нему. — Вы можете найти там больше, чем ожидаете!
Фраза, вылетевшая из уст Люсии, вызывала смутную тревогу. Почти невидимый туман висел над черной Темзой. Вестминстерский мост напоминал скользкий и пустынный танцпол.
Патрик Батлер, уже забыв о своем гневе, чувствовал угрызения совести и хотел извиниться. Но он был по-настоящему влюблен в Люсию, его гордость давала о себе знать, и обычная беглая речь застревала в горле. Поэтому он скрестил руки на груди и стал смотреть вперед. Люсия смотрела туда же. Они сидели как пара манекенов, покуда автомобиль мчался через угрюмые Кеннингтон и Брикстон.
Невысказанные обвинения висели в воздухе во все время долгой поездки. Батлер погрузился в мрачные мысли о самоубийстве, которые неожиданно были прерваны.
— Куда смотришь, козел! — послышался сердитый голос шофера.
Скрипнули тормоза, автомобиль резко остановился, и обоих пассажиров подбросило вперед.
Слева они увидели красно-бело-голубой знак станции метро с названием «Бэлем». Справа высилась арка железнодорожного моста. Посредине висел светофор, горящий зеленым светом. Худощавая фигура в пальто с капюшоном и старой твидовой кепке, с медицинским саквояжем в руке, сосредоточенно переходила улицу.
Словно повинуясь единому импульсу, Батлер и Люсия одновременно повернулись друг к другу.
— Я не хотел… — начал Батлер.
— Я тоже! — отозвалась Люсия.
Несомненно, последовало бы продолжение, если бы худощавая фигура в старой кепке не зашагала к автомобилю, чтобы обменяться резкими выражениями с шофером. Батлер подобрал переговорную трубку.
— Полегче, Джонсон! — предупредил он шофера. — Это наш друг. — Потом он открыл дверцу и окликнул: — Доктор Бирс!
Фигура остановилась у бокового фонаря. Они увидели утомленные карие глаза доктора Артура Бирса с темными впадинами под ними.
— Садитесь в машину, — пригласил Батлер.
Доктор повиновался, и автомобиль подъехал к тротуару у станции метро.
Доктор Бирс опустился на одно из выдвижных сидений лицом к Батлеру и Люсии и снял фуражку, продемонстрировав веснушчатый лысый череп и выпятив нижнюю губу. Саквояж он положил на колени. Вид у него был не столько сердитый, сколько усталый и встревоженный.
— Значит, вы все-таки решили приехать сюда! — заговорил он.
— Приехать сюда? — Удивленный Батлер повернулся к Люсии. — Доктор Бирс знал об этом?
— Нет! — воскликнула Люсия. — Я никому не говорила! Правда, Амброз?
Доктор Бирс скорчил гримасу.
— Возможно, вы слышали, — обратился он к Батлеру, — что покойная миссис Тейлор называла меня Амброз. В честь Амброза Бирса — прекрасного писателя. — Костлявые пальцы доктора стиснули ручку саквояжа. — Его рассказы были причудливыми и зачастую страшными. Но они никогда не бывали патологическими.
— Как раз об этом я хотел с вами поговорить, — отозвался Батлер — адвокат с ног до головы. — Потому и рискнул остановить вас.
— Вот как?
— Мы встречались только дважды, доктор. Первый раз в зале суда, а второй — у миссис Реншо вчера вечером. Но в суде мне пришло в голову, что вы знаете о миссис Тейлор гораздо больше, чем вам позволяли говорить правила свидетельских показаний.
— Да, — кратко согласился доктор Бирс.
— Вчера у миссис Реншо я спросил у вас, почему вы сказали, что в «Приорате» — доме миссис Тейлор — была нездоровая атмосфера. Нас прервали, прежде чем вы смогли ответить.
