Агата Кристи - Таинственный соперник

— Благодарю вас, сэр.

— А где та молодая леди, о которой я так много слышал?

Томми представил Таппенс.

— Ха! — сказал сэр Вильям. — В наше время девушки были лучше.

— Нет, — улыбнулась Таппенс. — У них была другая одежда, но сами они были такими же.

— Возможно, вы правы. Кокетки тогда, кокетки теперь.

— Верно, я ужасная кокетка.

Доктор Холл явился вместе с американским послом.

— Ну, теперь можно садиться, — сказал Юлиус, когда все гости были представлены друг другу. — Таппенс, вы…

Он хотел предложить ей место рядом с собой.

— Ну нет, — Таппенс покачала головой. — Там сядет Джейн.

Юлиус радостно заулыбался.

Ужин начался торжественно, но вскоре разговор переключился на события последних дней.

— Да. Эджертон все основательно продумал, — заметил Картер. — Даже нью-йоркская газета пригодилась ему.

— Он мне никогда не нравился, — сказал Юлиус. — Я с самого начала почувствовал в нем что-то странное и всегда подозревал, что он заставил замолчать миссис Вандемейер. Но не верил, пока Томми мне все не рассказал.

— Никогда не подозревала его, — возразила Таппенс. — Он сразу расположил меня к себе.

— А почему Томми молчал, как рыба? — спросил Юлиус. — Пусть расскажет.

— Нечего рассказывать, — ответил Томми, смущаясь под взглядами присутствующих. — Я был в ужасном состоянии, особенно когда нашел фотографию Анетты и узнал, что это Джейн Финн. Тогда я вспомнил, как упорно твердила она имя «Маргарита» и подумал о картине. — Он замолчал.

— Продолжайте, — сказал Картер.

— Меня смутил случай со смертью миссис Вандемейер, когда Юлиус рассказал мне обо всем. Я думал, что это трюк, его или сэра Джеймса. Найдя в столе Юлиуса фотографию Джейн, которую он якобы отдал инспектору Брауну, я начал его подозревать. Но потом я вспомнил, что фальшивую Джейн нашел сэр Джеймс. Я так и не мог решить, кто из них мистер Браун. Тогда я оставил Юлиусу записку, будто еду в Аргентину, на случай, если вернется мистер Браун, и письмо сэра Джеймса, в котором он предлагал мне работу, чтобы он видел, что это правда. Потом я написал мистеру Картеру и позвонил сэру Джеймсу. Он-то и помог мне напасть на след Таппенс и Анетты. А когда я получил фальшивую записку от Таппенс, я понял…

— Но как?

Томми достал из кармана записку.

— Человек, написавший это, допустил ошибку в ее имени[4]. — И мне все стало ясно. Юлиус знал, как пишется имя, он показывал мне записку, а сэр Джеймс этого не знал! Я послал Альберта на почту с сообщением для мистера Картера, но потом вернул его. Я знал, мистер Картер никогда не поверит, что мистер Браун и Эджертон — одно лицо.

— Я не поверил бы, — согласился Картер.

— Поэтому-то я послал девушек к сэру Джеймсу. Я был уверен, что рано или поздно они явятся в дом в Сохо. Я угрожал Юлиусу пистолетом, потому что хотел, чтобы Таппенс рассказала об этом сэру Джеймсу, чтобы он не боялся нас. Когда они ушли, я все рассказал Юлиусу и мы помчались в Лондон. У дома в Сохо мы встретили мистера Картера и все ему рассказали. Он нам посоветовал спрятаться в нише за занавеской. Вот и все.

Некоторое время все молчали.

— Кстати, — сказал Юлиус, — вас удивила фотография… Я ее действительно отдал, но потом снова нашел.

— Где? — спросила Таппенс.

— В спальне миссис Вандемейер.

— Я знала, что вы что-то там нашли, — с упреком сказала Таппенс. — По правде говоря, я начала подозревать вас. Почему вы мне не сказали?

— Я думал, что это будет слишком подозрительно. И потом я хотел сделать копии с этой фотографии.

— В общем, мы все подозревали друг друга, — вздохнула Таппенс. — Да, трудно заниматься секретной работой…

Картер достал из кармана небольшую потрепанную записную книжку.

— Бересфорд только что сказал, что я не поверил бы в виновность Пила Эджертона. Это так. И в самом деле, пока я не прочитал записи в этом блокноте, я мог бы ручаться за него… Это очень любопытные записи. Некоторые страницы проливают свет на необычайный склад ума этого человека. Вот послушайте:

«…В этой книжке хранится сумасшествие, я знаю это. Этот документ против меня. Но я никогда не отступлю, даже перед риском. И я чувствую настоятельную необходимость в самооправдании… Книжка будет взята с моего мертвого тела…

…Когда я был мальчиком, я услышал о суде над одним известным преступником. Я был потрясен силой и красноречием адвоката. И первой моей мыслью было посвятить себя этому делу… Позже я изучал преступника на скамье подсудимых…

…Я решил заняться адвокатурой и добиться успеха в своей профессии, а еще лучше — заняться политикой и стать премьер — министром Англии. А потом? Нет, это меня не устраивало. Стать диктатором! Эта мысль «опьяняла меня…

…Я понял, что должен вести две жизни. Человек, подобный мне, может многого добиться. Я должен сделать блестящую карьеру… Я должен стать популярной личностью… Я представлял себя известным королевским адвокатом…

…Свое другое «я» я называл мистером Брауном. Сотни людей носят фамилию Браун. Сотни мужчин похожи один на другого…

…Я преуспел в своей карьере. Я пользовался успехом. У меня был большой успех. Человек, подобный мне, не может отступить…

…Я читал биографию Наполеона и считал, что у нас много общего…

…Раз или два я чувствовал страх. Первый раз это» было в Италии, на одном из обедов. Там присутствовал профессор Д., известный психиатр. Он сказал: «Великие люди — безумцы, но не знают этого». Я не понял, почему он, говоря это, смотрел на меня. Его взгляд был странным… Он не понравился мне…

…Война помешала мне… Я обдумывал свои дальнейшие планы. Немцы действовали умело. Их система шпионажа была превосходной…

…Мои планы были отлично задуманы. Девушка у нас, хотя я и не думаю, что она что-нибудь знает… Риск сейчас ни к чему…

…Все хорошо. Потеря памяти очень мешает. Это не может быть симуляцией. Девчонка не может обмануть МЕНЯ!!!»

Картер замолчал.

— Я не буду читать детали его плана. Прочитаю только два отрывка, которые относятся к некоторым из вас. В свете случившегося это интересно:

«…Девушка сама пришла ко мне, и я ее обезоружил. Но она интуитивно чувствует опасность… Она должна исчезнуть. Не могу ничего сделать с американцем. Он подозревает и не любит меня. Но он не может знать. Моя защита совершенна. Иногда боюсь, что недооцениваю другого мальчишку. Он не умен, но твердо держится за факты…».

Картер закрыл блокнот.

— Гений или безумец, кто может сказать?

Наступило молчание. Картер поднялся.

— Я предлагаю тост за молодых искателей приключений, которые добились успеха.

Все выпили.

— Есть еще кое-что, что мы хотим услышать, — сказал Картер и повернулся к американскому послу. — Я думаю, нам надо выслушать рассказ Джейн Финн, потому что, кроме мисс Таппенс, никто не знает о ее приключениях. А пока я предлагаю тост за ее здоровье, за храбрую дочь Америки, которая так много сделала для наших стран!

Глава 28

И последняя

— Это был хороший тост, Джейн, — сказал Гершеймер, когда они возвращались в его «роллс-ройсе» из «Савоя».

— Это вы об искателях?

— Нет, о вас, Джейн. Вы удивительная девушка!

Джейн покачала головой.

— Джейн, я хочу, чтобы вы вышли за меня замуж! Я знаю, что вы не любите меня, мы слишком мало знакомы, но я вас полюбил сразу, увидев фотографию.

— Вы не представляете себе, как я одинока, — грустно сказала Джейн.

— Я знаю это. Поэтому сейчас я поеду к архиепископу за разрешением обвенчаться завтра.

— О, Юлиус!

— Я не хочу торопить вас, Джейн, но зачем же откладывать?

Маленькие ручки обняли его.

— Я люблю вас, Юлиус. Я полюбила вас с первого взгляда…

Несколько минут спустя Джейн спросила:

— Я не знаю Лондона, Юлиус, но почему мы так долго едем?

— Мы едем в «Риджен».

— О, Юлиус, что подумает шофер?

— Я плачу ему за то, что он делает, а не думает. И потом, все эти дни я не могу застать тебя одну. Вы с Таппенс как сиамские близнецы.

В это время Томми сидел в номере Таппенс.

— Скорей бы они вернулись, — с усилием сказала Таппенс.

— Да.

Они помолчали.

— Мне нравится Юлиус, — снова сказала Таппенс. Томми неожиданно взорвался.

— Ты никогда не выйдешь за него, поняла?

— О! Он и не собирается жениться на мне.

— Не верю!

— Это правда! Он любит Джейн. Я думаю, он уже сделал ей предложение.

— Ей будет хорошо с ним, — снисходительно сказал Томми.

— Не кажется ли тебе, что она его любит?

— Не знаю.

— Томми, а мне понравился твой дядя. Кстати, что ты думаешь насчет предложения мистера Картера поступить на правительственную службу? Или принять предложение Юлиуса и поехать в Америку?

Томми пожал плечами. Таппенс посмотрела на него.

— И еще деньги… — задумчиво произнесла она.

— Какие деньги?