Найо Марш - Убийство в частной клинике
— Фокс от меня без ума, — буркнул Аллейн. — Батгейт, что вы стоите и глупо улыбаетесь? Вы распорядились насчет такси? Что-нибудь выпили?
Ничего из этого Найджел не сделал. Но вскоре положение было исправлено, и через пару минут они уже сели в такси.
— Последнюю часть пути пройдем пешком, — объявил Аллейн. — Вот ваши пригласительные. Эти три билета мы достали не без трудностей. Братство ограничивает к себе доступ. Будьте осторожны. Не забывайте, что «Таймс» критиковала меня за то, что, расследуя дело Фрэнтока, я прибегал к помощи интеллектуальной молодежи. Повторите урок.
Анджела и Найджел хоть и заговорили наперебой, но все-таки сумели изложить суть инструкций.
— Сейчас только двадцать минут двенадцатого. Мы приехали рано, но там уже много людей. Если повезет, засеку Бэнкс, и вы к ней сразу подберетесь. Если нет, подгребете к ней позже. Я буду неподалеку от двери. Когда станете выходить, пройдите рядом. И если вам покажут Сейджа, кивните в его сторону, но так, чтобы я тоже мог понять. Ясно? Вот и хорошо. Здесь выходим, чтобы нас не заподозрили в снобизме.
Аллейн попросил водителя остановиться. Они находились неподалеку от реки, воздух был сырым и прохладным, но бодрил. На Темзе продолжалось активное ночное судоходство, и река, погруженная в свои заботы, жила собственной, отделенной от города жизнью. Здесь царили черные, влажные тени, преломленные на воде огни и темный поток стремящейся к морю реки. Водный мир Лондона готовился к ночной работе. По сравнению с сигналами корабельных сирен и тяжелым плеском волны о камень уличный шум тут казался далеким и не важным.
Аллейн повел их коротким путем вдоль набережной, а затем свернул у станции метро «Блэкфрайарс». Они вышли на маленькую улочку, напоминавшую изображение на гравюре. Единственный фонарь образовывал во мраке ореол, и от этого черные, словно типографская краска, тени становились гуще. За фонарем вниз круто уходили каменные ступени. Они спустились по ним и оказались в узком переулке. Сделали еще несколько поворотов и наконец очутились перед железной лестницей.
— Сюда, — сказал Аллейн. — Мы пришли. Они поднялись на металлическую площадку, от которой стало холодно ногам. У закрытой двери стоял мужчина и, сцепив руки, дул на пальцы. Аллейн показал ему пригласительный билет, и он изучил его, осветив электрическим фонариком. За Аллейном подошли Анджела и Найджел. Охранник направил луч на их лица, чем немало смутил.
— Новенькие? — обратился он к Найджелу.
— Да, — кивнул тот. — И очень волнуемся. Интересное будет собрание?
— Надеюсь.
Охранник открыл дверь позади себя, и они, переступив порог, оказались в узком коридоре, освещенном единственной лампой в противоположном конце. Под лампой стоял еще один охранник и внимательно наблюдал, как они приближаются. Анджела взяла Найджела за руку.
— Привет! — бросил Аллейн.
— Добрый вечер, товарищ, — весомо ответил охранник. — Ты рано сегодня.
— Точно. Много людей собралось?
— Пока нет. Покажите, пожалуйста, ваши билеты. — Он повернулся к Найджелу. — Вы в первый раз?
— Да.
— Назовите ваши фамилии, товарищи.
— Это что-то новенькое, — удивился Аллейн.
— Указание из штаба. Приходится соблюдать осторожность.
— Правильно. Я привел мисс Нортгейт и мистера Батерстона. Они друзья товарища Марка Баркера. — Он продиктовал фамилии по буквам, и охранник записал. — Приехали из Клерминстер-Стортона, графство Дорсет, и оба вполне благонадежны.
— Что хорошенького в ваших краях? — спросил охранник.
— Чего там хорошего? — поморщился Найджел. — Одни помещики, буржуи и забитые трудяги.
— Глаза бы на них не смотрели! — бойко поддакнула Анджела.
Мужчина громко расхохотался.
— Вот именно. Подпишите, пожалуйста, ваши карточки.
Они с трудом вспомнили свои новые фамилии и поставили подписи внизу двух картонных карточек, судя по всему, снабженных профессиональными элементами секретной защиты. При этом Анджела ощутила неловкость. Пока они этим занимались, с улицы кто-то вошел. Охранник забрал карточки, открыл дверь и повернулся к пришедшему. Увлекаемые Аллейном, Анджела и Найджел переступили порог, и дверь за ними сразу закрылась.
Они оказались в большом помещении, которое все еще напоминало склад. С потолка свисало шесть канцелярских светильников в фарфоровых абажурах. Оштукатуренные стены давно требовали ремонта. С них смотрели несколько великолепных по дизайну советских агитационных плакатов. Фигуры русских выглядели странно в этом месте. В дальнем конце был сооружен грубый помост. За ним на стене — увеличенная фотография Ленина, задрапированная не совсем чистыми кумачовыми лентами из муслина.
В помещении находилось человек тридцать. Они стояли небольшими группами и разговаривали. Кое-кто сидел на стульях и скамьях, обращенных к сцене. Найджел попытался определить, кто есть кто. Он решил, что один из них — журналист, двое — недоучившиеся студенты, трое — учителя государственных школ. Были также наборщики, лавочники, парочка писак и несколько безликих граждан, которые могли оказаться кем угодно — от художников до коммивояжеров. Объявились две девушки студенческого вида, но поскольку Аллейн не обратил на них внимания и не подал знака, Найджел понял, что ни одна не похожа на медсестру Бэнкс. Инспектор явно приходил сюда не в первый раз. Он поздоровался с мужчиной среднего возраста и, судя по выражению лица, невоздержанного характера и без зубов. Тот хмуро ответил и вскоре возбужденно заговорил о недостатках некоего Сейджа.
— Нет в нем стержня! — сердито повторял он. — Слабак!
Подходили новые люди. Некоторые были похожи на чернорабочих, но большинство принадлежали к ненавидимому коммунистами классу буржуазии. Найджел и Анджела заметили, что Аллейн кивает на них своему мрачному приятелю. Тот несколько мгновений не сводил с них глаз, а затем разразился оскорбительным хохотом. Вскоре Аллейн присоединился к ним.
— Пришла моя приятельница, — тихо произнес он. — Та высокая женщина в красной шляпке.
Найджел и Анджела повернули головы к двери. Лицо высокой женщины в пенсне было таким же красным. На лице застыло выражение привычной свирепости. Она оглядела зал и решительно направилась ко второму ряду стульев.
— Вперед, — прошептал Аллейн. — Помните, вы прибыли из графства О’Каллагана, но родом не оттуда.
Молодые люди прошли по центральному проходу и сели рядом с медсестрой Бэнкс. Та достала моток серой шерсти и принялась вязать.
— Клод, ты когда-нибудь испытывал подобные чувства? — громко спросила Анджела.
Найджел подавил легкое раздражение.
— Превосходный опыт, Пиппин, — ответил он и почувствовал, как его спутница содрогнулась.
— Интересно было бы узнать, кто есть кто, — продолжила она. — Мы так ото всех оторваны. Здешние товарищи занимаются настоящим делом, а мы и имен-то их не знаем. Вот бы посмотреть на мистера Баркера.
— Боже правый, я просто взбешен! — воскликнул Найджел. — А еще называемся свободной страной. Ничего себе, свободная!
Сидящая рядом с Бэнкс Анджела не решалась посмотреть в ее сторону, только слышала, как споро щелкали спицы медсестры.
— Как ты считаешь, мы когда-нибудь сумеем достучаться до старой доброй английской деревни? — предприняла она новую попытку.
— Ах эта старая добрая английская деревня — такая старомодная и старорежимная. Одним словом, типично английская. Нет, не достучимся. Разве что зарядом динамита! Черт, вот бы увидеть, как грохнет!
— И начнется великий плач…
— Ага, по сэру Дереку Кровавому О’Каллагану.
Оба громко рассмеялись, но Анджела сразу же умолкла.
— Тихо. Надо быть осторожнее. — Она нерешительно покосилась на Бэнкс. Та улыбалась. — Интересно, он уже здесь?
— Кто?
— Какаров.
— Смотри, кто-то поднимается на сцену.
— Клод! Неужели это он?
Восклицание прозвучало настолько анекдотично, что Анджела тут же о нем пожалела и вздохнула с огромным облегчением, услышав твердый баритон мисс Бэнкс:
— Товарищ Какаров пока не приехал. Это товарищ Робинсон.
— Большое спасибо, — расцвела Анджела. — Мы не здешние, никого не знаем, но нам жутко интересно.
Бэнкс снова улыбнулась.
— Понимаете, — продолжила Анджела, — мы приехали из дорсетской глухомани, где все умерло примерно в то же время, что и королева Анна.
— Графства зачахли, — кивнула Бэнкс. — Но на севере наблюдаются признаки возрождения.
— Да! — энергично воскликнул Найджел. — Я так и думаю, что возрождение придет с севера.
— Надеюсь, вы не слишком шокированы тем, что мой приятель только что сказал об О’Каллагане? — забросила удочку Анджела.
— Шокирована? Нет, — усмехнулась медсестра.
