Мартин Дэвис - Загадочная птица
Они уже придвинулись близко друг к другу, и в ответ на удивленное молчание Банксу захотелось коснуться ее щеки и сказать нежно: «Это правда, хотя я только что узнал об этом». И мисс Браун, посмотрев в его взволнованное лицо, захотела провести пальцами по волосам Банкса и сказать, что знала это. Даже когда он не знал, она знала. Но она продолжала молчать, и тогда он пожалел, что они не в лесу в окрестностях Ревсби, где было бы легче наклониться к ее губам. Когда Банкс чуть-чуть подвинулся вперед, ее глаза широко раскрылись и сказали «да». Тогда он позволил своим пальцам коснуться ее щеки, а в этот момент внутренний голос прошептал ему: «Вот, значит, какова любовь». Банкс наклонился, и мисс Браун увидела мольбу на его лице и, почувствовав первое касание его теплых губ, прильнула к ним своими губами. В это мгновение она услышала доносящееся откуда-то издалека: «Я люблю тебя».
11
Поездка в Линкольн
Итак, Катя улетела в Швецию. А я остался продолжать поиски. Два дня напряженной работы в архивах ничего не дали. Похоже, в 1774 году в Лондоне мисс Б. не умирала. Что же это означало? Что угодно. Он могла поселиться в Лондоне в другом районе, под опекой другого мужчины, под другой фамилией. Но даже если бы мы знали, как расшифровывается Б-н, доискаться до нее было бы по-прежнему невозможно. И я решил немного поразмышлять. Если нельзя проследить ее судьбу после 1774 года, то, может, имеет смысл выяснить, где она родилась и выросла? Это не показалось мне таким уж невероятным. В журнале «Город и окрестности» сказано, что Банкс познакомился с ней накануне путешествия с капитаном Куком. Тогда она была еще школьного возраста. Разумеется, к подобного рода утверждениям следует относиться скептически, однако в них должна содержаться хотя бы крупица правды. Через три года, когда Банкс возвратился, она уже была достаточно взрослой, чтобы стать его любовницей. Значит, во время плавания Банкса на «Эндевуре» ее возраст был где-то между тринадцатью и шестнадцатью годами. Рассуждая дальше, можно предположить, что она родилась между 1752 и 1755 годами.
После возвращения Банкс просто так сделать содержанкой девушку из благородной семьи никак не мог. Очевидно, к этому времени она была не только сиротой, но и совсем нищей. Но где мог богатый Джозеф Банкс познакомиться со школьницей из бедной семьи? Разумеется, у него, как у всякого светского молодого человека, имелись приятели с младшими сестрами, но маловероятно, чтобы одна из них, даже осиротев, нуждалась настолько, что пошла в содержанки. Даже если подобное случилось, я уверен, торговцы сплетнями обязательно бы это упомянули. Непохоже, чтобы такого рода связь можно было держать в секрете.
Конечно, она могла быть дочерью лавочника или кого-либо из тех, с кем Банкс вел дела. Но я не уверен, что молодые аристократы в те времена легко завязывали отношения с дочерями лавочников. В любом случае она должна быть рождена в графстве Линкольншир. Это единственное, что мне казалось ясным.
В ранней молодости Банкс унаследовал имение Эбби, неподалеку от деревни Ревсби, и часто его посещал. Он должен был иметь представление о финансовых затруднениях семей, которые жили вокруг его владений. И это не противоречило нравам той эпохи, если бы он, богатый землевладелец, занялся благотворительностью и озаботился судьбой осиротевшей девочки, чьи родители когда-то являлись его соседями.
Деревня Ревсби относительно небольшая. Так почему бы не попробовать покопаться в архивах графства? Вдруг удастся что-нибудь найти, даже не зная точно фамилии?
В справочном бюро мне дали номер телефона архива графства Линкольншир, а снявшая трубку женщина оказалась необыкновенно любезной.
— Да, у нас имеются материалы по деревне Ревсби. Сейчас проверю. — Через пару минут она вернулась. — Да, есть микрофильм по деревне Ревсби. Можете приехать и ознакомиться в любое время в часы работы.
Ее любезность подвигла меня на решимость. Милейшая сотрудница архива внушила мне мысль, что все возможно. У меня опять на этой неделе не было занятий по расписанию, и ключи от автомобиля по-прежнему лежали в кармане.
Я выехал на следующий день.
Линкольн — потрясающий город. Расположен на холме, который стоит, будто слегка пошатываясь, среди окружающей равнины, увенчанный великолепным собором. Дальше вниз от основания идут кварталы, чем ниже, тем современнее. Много магазинов и улиц с односторонним движением. Я долго плутал, пока наконец подъехал к долгосрочной автостоянке. Был уже пятый час, идти в архив поздно, так что я вытащил из машины сумку, забросил на плечо и отправился вверх по склону искать ночлег. Нашел небольшой шикарный отель почти на самой вершине, на старинной улочке прямо под собором. Интересное заведение. Все номера разные, а стены и полы не всегда встречаются под прямыми углами. Холл устлан толстыми коврами красных оттенков, стойка в старомодном стиле с колокольчиком и книгой гостей вместо компьютера. Пахло хорошо натопленным камином, а где-то за пределами видимости нежно позвякивали бутылки, словно кто-то делал перестановку в баре. Отель был феноменально дорогой, но в тот момент для меня это значения не имело. Я пребывал в веселой беззаботности и считал, что если занимаюсь глупостями, то пусть хотя бы это будут глупости с размахом.
Поужинал в маленьком ресторане рядом с отелем, почитал потрепанный детектив из библиотеки отеля, а после ужина допоздна просидел в баре у камина, пил большими бокалами бренди и считал, что все в мире прекрасно. Так оно и было, по крайней мере до утра, когда я оставил свою сумку у стойки регистрации и отправился на поиски архива графства. Там все оказалось, как я ожидал, и даже лучше. Замечательное современное учреждение. Женщина в очках, с приятным лицом быстро разобралась с моей читательской картой и попросила заполнить бланк заказа.
— Материалы прихода Ревсби с 1750 года, — прочитала она вслух. — Нет проблем. Кого вы ищете? Назовите фамилию. — Ее авторучка повисла над бланком. — Нам это необходимо знать.
Я замялся.
— Вообще-то не знаю. Известно только, что фамилия начинается на «Б» и заканчивается на «Н». Вероятно, в ней пять букв, хотя не уверен.
Сотрудница архива недоуменно вскинула брови, и я догадался, что она перевела меня из категории серьезных ученых в эксцентрики. Но все равно показала, где найти нужные микрофильмы.
Деревня Ревсби оказалась действительно небольшой, и я быстро составил список девочек с подходящими фамилиями, родившихся между 1750 и 1760 годами.
Вот он:
1 янв. 1750. Мэри, незаконнорожденная дочь [нет записи].
29 сент. 1752. Мэри, дочь Ричарда Бернетта и его жены Элизабет.
18 апр. 1756. Мэри, дочь Джеймса Брауна и его жены Сюзанны.
20 февр. 1757. Мэри, дочь Уильяма Бертона и его жены Энн.
18 янв. 1761. Элизабет, дочь Джеймса Брауна и его жены Сюзанны.
Я откинулся на спинку стула. Пока ясно одно: прихожане в Ревсби любили имя Мэри. Были тут фамилии Браун и Бертон, начинающиеся на «Б» и заканчивающиеся на «Н». Перед тем как Банкс отправился в путешествие, обе Мэри (Бертон и Браун) пребывали в юном возрасте, примерно двенадцати-тринадцати лет, но к его возвращению каждая достаточно подросла, чтобы стать мисс Б. Когда я перематывал микрофильм, пальцы подрагивали. Казалось, где-то близко притаилось что-то существенное.
Из журнала «Город и окрестности» было известно, что, пока Банкс находился отъезде, Мисс Б. осиротела. Я начал просматривать записи регистрации смертей в Ревсби. Конечно, отец мисс Б. мог умереть в другом месте… Вскоре выяснилось, что за нужный период там скончались четверо взрослых мужчин, одним из которых являлся Уильям Бертон.
12 янв. 1768. Джеймс Тернер
7 нояб. 1768. Уильям Бертон
25 мар. 1769. Д-р Тейлор
12 апр. 1769. Ричард Бернетт
Это уже кое-что. Джеймс Браун отпал, поскольку прожил еще восемнадцать лет, но Уильям Бертон умер через три месяца после отплытия Банкса на «Эндевуре». Его дочь Мэри подходит по обоим пунктам. Хм, крошечная, но все же зацепка. У меня даже ладони вспотели. Если Мэри Бертон является женщиной, изображенной на рисунке, то тогда можно вернуться в Лондон и продолжить искать ее там. И если Ханс Майклз не ошибся, она приведет нас к птице с острова Улиета.
Я скользил взглядом по странице регистрации смертей и через несколько секунд замер. Радость открытия как ветром сдуло. Мэри Бертон похоронили в Ревсби рядом с отцом через несколько месяцев после возращения Банкса в Британию.
Я мог бы задержаться и попытаться придумать еще что-нибудь соответствующее этим фактам, но мне предстояла долгая поездка обратно на машине, поэтому я покорно принял поражение. Если Мэри Бертон не мисс Б., тогда в Ревсби нечего больше искать. Очередной тупик. Теперь единственный путь — заняться семейством Эйнзби. Я положил свои записи в карман пиджака, поблагодарил сотрудницу архива за помощь и направился к собору. День был влажный, серый, на часах три пятнадцать. Я вернулся в отель забрать сумку. В отелях главных городов графства три пятнадцать — мертвый микросезон. Обед закончился к двум тридцати, даже запоздавшие ушли к трем, гости, собиравшиеся съехать, уже съехали, а собиравшиеся остаться либо ушли по делам, либо вздремнули в своих номерах. Густая тишина окутывает все, кроме часов, которые пользуются моментом и начинают тикать громче.
