Рекс Стаут - Если бы смерть спала (сборник)
– Делайте что хотите, – буркнул Кремер.
– Боюсь, мне необходим более определенный ответ.
– Отправляйтесь за ним к чертям, – посоветовал инспектор. – Мне известно, откуда у Гудвина такая информация. Только представьте, этот болван стал выпытывать у нас, кто мог проболтаться вашему помощнику про пули, а мы посоветовали ему посмотреть в зеркало. И после этого у вас еще хватает наглости просить меня это подтвердить! Ладно, я не вижу смысла играть в прятки. Но учтите, если у вас есть информация, касающаяся убийства, вы не имеете права ее скрывать.
– Вы совершенно правы. Как только такая информация у меня появится, вы ее получите без каких бы то ни было противозаконных проволочек. Так, значит, вы советуете мне исходить из сообщения мистера Гудвина?..
В трубке раздались гудки.
– Итак, установлено: револьвер один и тот же, – сказал я. – Кстати, приношу свои извинения: я, грешным делом, подумал, что вы собираетесь расколоться.
– Да, черт возьми, собираюсь! Ничего не поделаешь. Но только после того, как потешу свою душу благородным жестом. Соедини меня с мистером Джареллом.
Связаться с клиентом удалось не сразу. Трубку сняла Нора Кент, которая сказала, что Джарелл разговаривает по междугородному телефону и что он не один. Я велел передать, чтобы он позвонил Вульфу для конфиденциальной беседы, и как можно скорее. Пока мы ожидали его звонка, Вульф, чтобы отвлечься от мрачных дум, стал глазеть по сторонам, останавил свой взгляд на огромном глобусе, затем встал и подошел к нему. Определенно, он выбирал, куда ему направиться: на какой-нибудь необитаемый остров или на один из полюсов, чтобы избежать наказания. Когда зазвонил телефон, он быстро снял трубку:
– Мистер Джарелл? Я держу в руке письмо, которое мистер Гудвин только что отпечатал под мою диктовку и которое я хотел немедленно отправить вам с курьером, но потом решил сперва зачитать по телефону. Слушайте.
И Вульф его зачитал. Листки, как вы помните, валялись в мусорной корзине, но у него хорошая память. Он повторил всё слово в слово.
– Что еще за обстоятельства? – прорычал Джарелл.
– Но, сэр, я не имею права их раскрывать, тем более по телефону. Мне кажется…
– Не хитрите, Вульф! Если вы кому-нибудь дадите информацию, касающуюся моих личных дел, которую вы получили, работая сугубо конфиденциально, вам потом придется жалеть об этом всю жизнь!
– Я уже жалею. Что встретил вас, мистер Джарелл. Но позвольте мне закончить. Мне кажется, существует шанс, хоть и слабый, что может появиться основание эти обстоятельства проигнорировать. Когда я диктовал мистеру Гудвину это письмо, я намеревался попросить инспектора Кремера навестить меня в шесть вечера, то есть через три часа. Я могу отложить эту встречу лишь при одном условии, а именно: вы соберетесь у меня в это самое время, все, кто был здесь в пятницу, за исключением мистера Брайэма, которого больше нет в живых.
– Зачем? Что это даст?
– Я буду настаивать на том, чтобы вы отвечали на задаваемые мной вопросы. Я не могу принудить вас всех на них ответить, но могу на этом настаивать и из отказа отвечать сумею узнать больше, чем из самого ответа. Вот мое условие. Итак, что скажете?
Джарелл минут пять брызгал слюной, желая помимо всего прочего выяснить, что это за обстоятельства, которые вынудили Вульфа написать письмо, но делал это лишь в силу привычки находиться с противоположного конца дубинки – ему теперь было весьма не по себе.
Вульф повесил трубку, потряс головой, как бык, пытающийся согнать муху, снова снял трубку и распорядился, чтобы ему принесли пива.
Глава двенадцатая
Вульф налетел на них вихрем:
– Хитрить я не собираюсь. Когда вы были здесь в пятницу, моей главной задачей было выведать, кто из вас взял револьвер мистера Джарелла. Сегодня я должен установить, кто убил из него мистера Ибера и мистера Брайэма. Я твердо убежден, что это сделал один из вас. Сначала я… Не перебивайте!
Он смотрел на Джарелла, но на того, судя по всему, подействовал его тон, и миллионер закрыл рот, не проронив ни звука. Вульф орет нечасто, главным образом на Кремера и на меня, но уж если заорет, то держитесь. Заткнув глотку клиенту, восседавшему в красном кожаном кресле, Вульф обвел суровым взглядом всех остальных. Впереди, как и в предыдущий визит, сидели Сьюзен, Уимен, Трелла и Лоис. Так как Брайэма больше не существовало в природе, я занял свое законное место. В заднем ряду устроились двое: Нора Кент и Роджер Фут.
– Прошу меня не перебивать! – Это тоже было сказано решительным тоном, хотя и не так громко. – У меня уже лопнуло терпение. К вам, мистер Джарелл, это тоже относится. К вам в особенности. Прежде всего я попытаюсь растолковать всем, почему я убежден в том, что убийца находится здесь. Для этого мне придется довести до вашего сведения факт, который был обнаружен полицией и который она держит в тайне. Стоит копам узнать, что я сообщил его вам, и нам всем несдобровать. А факт следующий: пули, которыми были убиты Ибер и Брайэм, выпущены из одного и того же револьвера. Вот, мистер Джарелл, то самое обстоятельство, о котором я сказал вам по телефону.
– Откуда мне…
– Не перебивайте. Это обстоятельство, разумеется, было установлено экспертами, путем сравнения двух пуль в криминалистической лаборатории. Как об этом стало известно мне – к делу не относится. А теперь позвольте сообщить вам, к какому заключению я пришел, исходя из данного факта. Итак: обе пули тридцать восьмого калибра; револьвер, который украли из стола мистера Джарелла, тоже тридцать восьмого калибра. В пятницу я обратился ко всем вам с призывом помочь мне отыскать пропавший револьвер и подсказал, как лучше поступить в том случае, если оружие не участвовало в преступлении, а следовательно, его обнаружение никак бы не отразилось ни на ком из вас. Поскольку никто из вас не откликнулся на мой призыв, напрашивается догадка: Ибер все-таки был убит из этого револьвера. И не просто догадка. Теперь она превратилась в обоснованное предположение. Ведь и Брайэма застрелили из того же самого револьвера, что и Ибера; к тому же оба эти человека имели самое непосредственное отношение к семейству мистера Джарелла. Ибер пять лет прожил с вами под одной крышей, Брайэм был другом дома. Мало того, они оба фигурировали в деле, ради которого меня наняли ровно неделю назад. Именно поэтому мистер Гудвин поселился…
– Прекратите! – подал голос Джарелл. – Вам известно, что…
– Не перебивать! – И снова это прозвучало точно раскат грома. – Именно ради этого самого дела мистер Гудвин и поселился в вашем доме под вымышленной фамилией. Мне нет необходимости докладывать вам, в чем суть этого дела, достаточно сказать, что оно было серьезным и безотлагательным, а также что в нем были замешаны как Ибер, так и Брайэм. Давайте рассмотрим следующую гипотезу: оба они были убиты кем-то со стороны, человеком, который руководствовался личными мотивами; а то, что они оба были связаны с вашим семейством, что револьвер оказался того же калибра, что и пропавшее оружие мистера Джарелла, что один из вас украл у него револьвер как раз в день убийства Ибера, что, несмотря на мой призыв, револьвер так и не захотели вернуть, – все это цепочка совпадений. Как, по-вашему, является ли подобная гипотеза убедительной? По-моему, нет. Я ее решительно отвергаю и, соответственно, делаю вывод, что убийца – один из вас. Это и будет отправной точкой нашего расследования.
– Минуточку. – Это сказал Уимен. Его тонкий нос, казалось, стал еще тоньше, а глубокая складка на переносице – еще глубже. – Так дело не пойдет, давайте кое-что уточним. В доме находился ваш человек, мистер Гудвин. Зачем? С какой целью? По-моему, это несколько меняет картину. Возьмем весь этот шум вокруг похищенного револьвера… А если оружие забрал он? Что, если это был всего лишь ваш трюк, задуманный, разумеется, с ведома моего отца? Это моя отправная точка.
Вульф даже не стал расходовать на Уимена энергию. Он просто покачал головой.
– Нет, сэр, вы определенно не понимаете, зачем я вас здесь собрал. А собрал я вас здесь для того, чтобы дать возможность выбраться из затруднительного положения. Из отчаянного положения. Мне претит действовать по принуждению, к тому же еще придется предать гласности информацию, касающуюся личных дел клиента. И все же отправной точкой является мое заключение – кто-то из вас убийца. Это вовсе не значит, что основная наша задача состоит в том, чтобы выявить преступника и выдать его властям. Меня нанимали не для этого. Я остро нуждаюсь не в подтверждении своего заключения, а в правдоподобном доказательстве, на основании которого его можно было бы опровергнуть. Так что сами видите, что я хотел бы взять его под сомнение. Что касается вашего предположения, что револьвер мог взять мистер Гудвин, замыслив этот трюк вместе со мной и с ведома вашего отца, то это просто белиберда, не делающая чести вашему уму. Будь все так, как вы сказали, я бы в настоящий момент не находился в затруднительном положении. Я бы предъявил вам револьвер, доказал, что он не использовался в преступлении, и спал бы себе спокойно по ночам.
