Филлис Джеймс - Саван для соловья
— Вы не заметили ничего странного в молоке?
Они буквально хором абсолютно спокойно ответили ему, упрекая его в отсутствии здравого смысла:
— Нет, конечно! Неужели мы приступили бы к кормлению через пищеводную трубку, если бы заподозрили что-то неладное!
— Вы помните, как вы снимали крышечку с бутылки? Она снялась легко?
Они одновременно, как по команде, взглянули друг на друга голубыми глазами. Затем Морин ответила:
— Мы этого не помним. Но если и было так, то мы бы и не подумали, что в молоке есть что-то опасное. Мы просто решили бы, что так ее прикрепили на заводе.
Затем заговорила Ширли:
— Все-таки мне кажется, мы ничего подозрительного в молоке не заметили. Понимаете, нас больше беспокоила сама процедура лечебного питания, мы хотели быть уверены, что у нас приготовлены все инструменты и оборудование, которые понадобятся. Ведь с минуты на минуту должны были прийти мисс Бил и Матрона.
Объяснение было вполне понятным. Этих девушек учили быть наблюдательными, но их способность к этому была специфичной и ограниченной. Если они наблюдали за пациентом, они не пропустили бы ни одного симптома, ни единого движения век или изменения в частоте пульса; но если бы в палате происходило что-нибудь помимо этого, как бы оно ни было драматично, оно могло остаться не замеченным ими. Их внимание было сосредоточено на демонстрации, аппаратуре, оборудовании, пациенте. Бутылка с молоком не представляла проблемы. Они воспринимали ее как само собой разумеющееся. Одна из них, Морин, наливала молоко из бутылки. Могли они действительно ошибиться в цвете, качестве жидкости или в запахе молока?
Словно угадав его мысли, Морин сказала:
— Мы не могли бы почувствовать запах карболовой кислоты. Может, вы заметили, что вся комната пропахла дезинфекцией. Мисс Коллинз повсюду разбрызгивает эту гадость, как будто мы прокаженные.
Ширли засмеялась:
— А карболовая кислота вовсе и не действует против лепры!
Они посмотрели друг на друга, довольные своими знаниями.
И так продолжалось весь допрос. Они не могли предложить для обсуждения никакой версии, никакого нового поворота. Они не знали никого, кто мог желать смерти Пирс и Фоллон, и тем не менее обе смерти — раз уж они случились, — казалось, не вызвали их особого удивления. Они вспомнили весь свой разговор с сестрой Брамфет во время короткой встречи ранним утром, хотя сама встреча не показалась им странной. Когда Делглиш спросил их, не показалась ли им сестра Брамфет необычно обеспокоенной или расстроенной, они одновременно уставились на него, наморщив брови и усиленно соображая, после чего заявили, что сестра Брамфет была точно такой же, как и всегда.
Как будто следуя размышлениям своего шефа, Мастерсон сказал:
— Если бы вы хотели их прямо спросить, не выглядела ли сестра Брамфет так, как будто она только что убила Фоллон, вы и то не могли бы выразиться яснее. Эти сестренки — удивительно неразговорчивая парочка.
— По крайней мере, они не путаются во времени. Они взяли это молоко на кухне сразу после семи утра и пошли с ним прямо в демонстрационную комнату. Поставили бутылку, не открыв ее, на тележку с инструментами, пока занимались приготовлениями к демонстрации. Потом вышли из этой комнаты в 7.25, чтобы пойти на завтрак, и бутылка так и стояла на тележке, когда они вернулись в 8.40 и стали заканчивать свои приготовления. Затем они поместили ее, по-прежпему в закрытом состоянии, в кувшин с горячей водой, чтобы согреть молоко до температуры крови, и она оставалась там до тех пор, пока они не налили молоко в мерный стакан, что произошло минуты за две до появления мисс Бил и компании во главе с Матроной. Большинство подозреваемых были вместе на завтраке от 8.00 до 8.25, так что преступление могло быть совершено или между 7.25 и 8.00, или в короткий промежуток времени между окончанием завтрака и моментом возвращения двойняшек в комнату.
Мастерсон сказал:
— И все же мне кажется странным, что они не заметили ничего необычного в этом молоке.
— Возможно, они заметили гораздо больше, чем представляют себе. Ведь они пересказывали свою историю уйму раз. В течение недели после смерти Пирс их первое заявление запечатлелась у них в мозгу как непреложная истина. Вот почему я не задавал им решающего вопроса о бутылке с молоком. Ьсли бы сейчас они ответили мне неточно, то уже никогда не изменили бы показаний. Чтобы как следует все вспомнить, им необходимо потрясение. Они не видят то, что случилось, свежим взглядом. Терпеть не могу восстанавливать картину преступления; при этом я всегда себя чувствую детективом из романа. Но я думаю, что в данной ситуации ее стоило бы реконструировать. Завтра с утра мне нужно быть в Лондоне, но вы с Грисоном можете попробовать провести этот опыт. Думаю, Грисону это понравится.
Он коротко объяснил Мастерсону, в чем заключается его идея, и закончил:
— По-моему, медсестер лучше не беспокоить, этот дезинфектант вы вполне сможете получить у мисс Коллинз. Только, ради бога, не спускайте с него глаз и потом выбросите. Не хватало нам еще одной трагедии.
Сержант Мастерсои взял обе кружки и отнес их в раковину. Он сказал:
— Да, Найтингейл-Хаус не повезло, подумать только, две смерти одна за другой… Но все-таки я полагаю, что убийца не предпримет нового шага, раз уж мы здесь.
Это его замечание оказалось удивительно непроницательным.
5
После своей утренней встречи с Делглишем в буфетной у студенток сестра Рольф имела время оправиться от неожиданности и обдумать свою позицию. Как и ожидал Делглиш, на ее помощь не приходилось рассчитывать. Она уже дала инспектору Бейли четкие и недвусмысленные показания относительно проведения демонстрации, процедуры питания при помощи пищеводной трубки и о том, чем она занималась в утро смерти Пирс. Теперь она спокойно и точно подтвердила свое заявление. Подчеркнув также, что знала о том, что в роли пациентки будет выступать Хитер Пирс, она саркастически заметила, что не видит смысла отрицать этот факт, так как именно ее Мадлен Гудейл позвала взглянуть на заболевшую Фоллон.
Делглиш спросил:
— У вас были какие-либо сомнения в истинности ее заболевания?
— В тот момент?
— Тогда или теперь.
— Полагаю, вы считаете, что Фоллоп инсценировала заболевание гриппом, чтобы Пирс наверняка заняла ее место, и затем прокралась назад в Найтингейл-Хаус перед завтраком, чтобы подлить яд в пищу? Не знаю, зачем она приходила, но можете выбросить из головы свою идею о том, что она симулировала болезнь. Даже Фоллон не могла бы симулировать температуру 39,8 градуса, страшный озноб и скачущий пульс. В тот день она была очень больна и болела еще почти десять дней.
Делглиш обратил ее внимание на тот странный факт, что, находясь в таком тяжелом состоянии, Фоллон па следующее же утро вернулась в Найтингейл-Хаус. Сестра Рольф ответила, что это действительно до такой степени странно, что она может только предположить, что Фоллон испытывала неотложную потребность вернуться. Когда ей предложили подумать, что за нужда могла быть у Фоллон, она ответила, что заниматься разными теориями не ее дело. Затем как-то натянуто она добавила:
— Во всяком случае, она приходила туда не для того, чтобы убить Пирс. Фоллон была очень умной, возможно, самой умной на своем курсе.
Если Фоллон возвращалась для того, чтобы отравить пищу, она должна была прекрасно понимать, что весьма рискует быть замеченной в Найтингейл-Хаус, даже если ее не хватятся в палате, и тогда она позаботилась бы сочинить правдоподобную легенду, что было бы не так уж трудно. А она просто наотрез отказалась давать инспектору Бейли какие-либо объяснения.
— Вероятно, она была достаточно умна, чтобы понимать, что такая необычайная скрытность подтолкнет к такому же поведению другую умную женщину.
— Вы имеете в виду двойную игру? Не думаю. Упорное молчание двух подозреваемых только вызвало бы слишком серьезные подозрения полиции.
Она без всякого волнения признала, что не имеет алиби с 7.00, когда сестры Бэрт взяли на кухне бутылку молока, до 8.50, когда она присоединилась к Матроне и мистеру Куртни-Бригсу в гостиной мисс Тейлор в ожидании появления мисс Бил, за исключением периода от 8.00 до 8.25, когда она завтракала за одним столом с сестрами Брамфет и Гиринг. Первой покинула столовую сестра Брамфет, а она последовала за ней приблизительно в 8.25. Сначала она заглянула в свой кабинет, расположенный рядом с демонстрационной комнатой, но, найдя там мистера Куртни-Бригса, занятого каким-то делом, сразу направилась в свою однокомнатную квартирку на четвертом этаже.
Когда Делглиш спросил, выглядели ли сестры Гиринг и Брамфет за завтраком как обычно, она сухо ответила, что по ним не было заметно, что они собираются убить человека, если он это имеет в виду. Гиринг читала «Дейли миррор», а Брамфет — «Нэрсинг тайме», если это имеет какое-то значение, и они почти не разговаривали за едой. Она сожалеет, что не может назвать никакого свидетеля на период до или после еды, но это вполне понятно: за те несколько лет, которые ей пришлось здесь прожить, она привыкла посещать туалет и ванную комнату в одиночестве. Кроме того, она очень ценит свободное время перед началом рабочего дня и любит проводить его одна. Делглиш спросил:
