Агата Кристи - Восточный экспресс
– Нет, это выше моих сил.
– Мишель! – крикнул мсье Бук. – Перенесите багаж дамы в любое свободное купе вагона «Афины – Париж».
– Понятно, мсье. В такое же купе, как это? В купе номер три?
– Нет, нет, – быстро возразил Пуаро, прежде чем его друг успел ответить. – Я думаю, мадам лучше станет себя чувствовать, если ничто не будет ей напоминать прежнюю обстановку. Дайте ей другое купе – номер двенадцать, например.
– Слушаюсь, мсье.
Проводник схватил багаж. Миссис Хаббард рассыпалась в благодарностях:
– Вы так добры ко мне, мсье Пуаро, вы проявили такую чуткость. Уверяю вас, я умею это ценить.
– Какие пустяки! Мы пройдем с вами и проследим, чтобы вас устроили поудобнее.
Миссис Хаббард в сопровождении троих мужчин отправилась в свое новое обиталище.
– Здесь очень хорошо, – сказала она, оглядевшись.
– Вам нравится? Видите, это купе ничем Не отличается от вашего прежнего.
– Это правда… только здесь полка с другой стороны. Впрочем, это не имеет никакого значения: ведь поезда то и дело меняют направление. Так вот, я говорю дочери: «Я хочу ехать по ходу поезда», – а она мне отвечает: «Что толку выбирать купе, если, когда ложишься спать, поезд идет в одну сторону, а когда просыпаешься – в другую?» И она оказалась права. К примеру, вчера вечером в Белграде – въезжали мы в одном направлении, а выезжали в другом.
– Но теперь, мадам, вы вполне довольны?
– Ну, не сказала бы. Мы застряли в заносах, и никто ничего не делает, чтобы выбраться отсюда, а мой пароход отплывает послезавтра.
– Мадам, – сказал мсье Бук. – Все мы в таком положении.
– Вы правы, – согласилась миссис Хаббард, – но ведь ни к кому из вас не врывался посреди ночи убийца.
– Одного я по-прежнему не могу понять, – сказал Пуаро, – как убийца мог попасть в ваше купе, если дверь в соседнее купе, как вы говорите, была задвинута на засов? Вы уверены, что засов был задвинут?
– Ну как же! Эта шведка проверила засов у меня на глазах.
– Попробуем воспроизвести всю сцену. Вы лежите на полке – вот так. Оттуда, как вы говорили, не видно, закрыта дверь или нет. Так?
– Да, не видно, потому что на ручке висела моя сумочка. О Господи, теперь мне придется покупать новую сумочку! Мне делается дурно, как только взгляну на нее.
Пуаро поднял сумочку и повесил ее на ручку двери, ведущей в соседнее купе.
– Совершенно верно, – сказал он, – теперь мне все понятно; засов проходит прямо под ручкой, и сумочка его закрывает. С полки вам не было видно, закрыта дверь или нет.
– А я вам что говорила?
– Эта шведка, мисс Ольсон, стояла вот здесь – между вами и дверью. Она подергала засов и сказала вам, что дверь заперта.
– Совершенно верно.
– И все же она могла ошибиться, мадам. Вы сейчас поймете почему, – втолковывал ей Пуаро. – Засов представляет собой обыкновенный металлический брус – вот он. Если повернуть его вправо – дверь закрывается, влево – открывается. Возможно, она просто толкнула дверь, а так как дверь была закрыта с другой стороны, она и предположила, что дверь закрыта с вашей стороны.
– Ну что ж, и очень глупо.
– Мадам, добрые и услужливые люди далеко не всегда самые умные.
– Что правда, то правда.
– Кстати, мадам, вы ехали в Смирну этим же путем?
– Нет, я доехала на пароходе до Стамбула, там меня встретил друг моей дочери мистер Джонсон – прелестнейший человек, вам обязательно надо с ним познакомиться, – он показал мне Стамбул. Город меня разочаровал – сплошные развалины. И всюду эти мечети, а в них заставляют надевать шлепанцы, да, на чем, бишь, я остановилась?
– Вы говорили, что вас встретил мистер Джонсон.
– Да, он посадил меня на французское торговое судно – оно шло в Смирну, а там прямо на пристани меня уже ждал зять. Что скажет он, когда услышит об атом! Дочь уверяла меня, что так ехать всего проще и удобнее. «Сиди себе в купе до самого Парижа, – говорила она, – а там тебя встретит представитель американской туристической компании». О Господи, как мне отказаться от билета на пароход? Ведь для этого нужно предупредить компанию? Нет, это просто ужасно… – и миссис Хаббард снова пустила слезу.
Пуаро – он уже ерзал на месте – поспешил прервать словоохотливую даму:
– Вы пережили такое потрясение, мадам. Мы попросим официанта принести вам чаю с печеньем.
– Я не так уж люблю чай, – сказала миссис Хаббард жалостно, – это англичане во всех случаях жизни пьют чай.
– Тогда кофе, мадам. Вам надо прийти в себя.
– От этого коньяка у меня закружилась голова. Я, пожалуй, и в самом деле выпила бы кофе.
– Отлично. Вам надо поддержать свои упавшие силы.
– Господи, как вы смешно говорите!
– Но прежде всего, мадам, небольшая формальность. Вы разрешите обыскать ваш багаж?
– Для чего?
– Мы собираемся обыскать багаж всех пассажиров. Мне не хотелось бы об этом говорить, но вспомните о вашей сумочке.
– Господи помилуй! Еще один такой сюрприз – и мне конец.
Осмотр провели очень быстро. Багажа у миссис Хаббард было немного: шляпная картонка, дешевый чемодан и туго набитый саквояж. Вещи у нее были самые что ни на есть простые и незамысловатые, так что, если б миссис Хаббард не тормозила дела, поминутно подсовывая фотографии дочери и ее двоих довольно уродливых детей: «Малышки моей дочери. Правда, прелестные?», они справились бы с осмотром за две минуты.
Глава пятнадцатая. Багаж пассажиров
Выдавив из себя пару любезных фраз и заверив миссис Хаббард, что ей подадут кофе, Пуаро и его спутники наконец отбыли восвояси.
– Ну что ж, для начала мы вытащили пустой номер, – сказал мсье Бук. – За кого примемся теперь?
– Я думаю, проще всего будет заходить во все купе по порядку. Следовательно, начнем с номера шестнадцатого – любезного мистера Хардмана.
Мистер Хардман – он курил сигару – встретил их как нельзя более приветливо:
– Входите, входите, господа, если, конечно, поместитесь. Здесь тесновато для такой компании.
Бук объяснил цель визита, и верзила сыщик понимающе кивнул:
– Я не против. По правде говоря, я уж было начал удивляться, почему вы не занялись этим раньше. Вот вам мои ключи. Не хотите ли обыскать мои карманы? Я к вашим услугам. Достать саквояжи?
– Их достанет проводник. Мишель!
Оба саквояжа мистера Хардмана быстро обследовали и возвратили владельцу. В них обнаружили разве что некоторый переизбыток спиртного. Мистер Хардман подмигнул:
– На границах к багажу не слишком присматриваются. Особенно, если дать проводнику на лапу. Я ему сразу всучил пачку турецких бумажонок – и до сих пор не имел неприятностей.
– А в Париже?
Мистер Хардман снова подмигнул:
– К тому времени, когда я доберусь до Парижа, все мое спиртное можно будет уместить в бутылочке из-под шампуня.
– Я вижу, вы не сторонник «сухого закона», мистер Хардман? – спросил улыбаясь мсье Бук.
– По правде говоря, «сухой закон» мне никогда не мешал, – сказал Хардман.
– Понятно. Ходите в подпольные забегаловки, – сказал мсье Бук, с удовольствием выговаривая последнее слово. – Эти специфические американские выражения, они такие выразительные, такие оригинальные.
– Мне бы хотелось съездить в Америку, – сказал Пуаро.
– Да, у нас вы научились бы передовым методам, – сказал Хардман. – Европу надо тормошить, не то она совсем закиснет.
– Америка, конечно, передовая страна, – согласился Пуаро, – тут я с вами согласен. И лично мне американцы многим нравятся. Но должен сказать – хотя вы, наверное, сочтете меня старомодным, – что американки мне нравятся гораздо меньше, чем мои соотечественницы. Мне кажется, никто не может сравниться с француженкой или бельгийкой – они такие кокетливые, такие женственные.
Хардман на минутку отвернулся и взглянул на сугробы за окном.
– Возможно, вы и правы, мсье Пуаро, – сказал он, – но я думаю, что мужчины всегда предпочитают своих соотечественниц, – и он мигнул, будто снег слепил ему глаза. – Просто режет глаза, правда? – заметил он. – Как хотите, господа, а мне это действует на нервы: и убийство, и снег, и все прочее, а главное – бездействие. Слоняешься попусту, а время уходит. Я не привык сидеть сложа руки.
– Вы энергичны, как и подобает американцу, – улыбнулся Пуаро.
Проводник поставил вещи на полку, и они перешли в соседнее купе. Там в углу, попыхивая трубкой, читал журнал полковник Дрбэтнот.
Пуаро объяснил цель их прихода. Полковник не стал возражать. Его багаж состоял из двух тяжелых кожаных чемоданов.
– Остальные вещи я отправил морем, – объяснил он.
Как большинство военных, полковник умел паковать вещи, поэтому осмотр багажа занял всего несколько минут. Пуаро заметил пакетик с ершиками для трубок.
– Вы всегда употребляете такие ершики? – спросил он.
