Эрл Гарднер - Дело о преследуемом муже

— Возражение принимается, — сказал судья Кортрайт. — Вы не квалифицировали его.

Мейсон, сделав свое заявление, обезоруживающе улыбнулся:

— У меня все, ваша честь.

Корвис оставил свидетельскую скамью. Остальные свидетели подробно описывали детали аварии: четырехместная машина шла на большой скорости, вывернула на уже занятую третью полосу; столкновение, зигзагообразное движение машины. Однако ни один свидетель не видел водителя этой машины. Все произошло слишком быстро, объясняли они.

Единственным исключением оказалась Эдит Лайонз — рыжеволосая девушка со вздернутым носом, массой веснушек и необычайно быстрой речью, на вид года двадцать два. Ее автомобиль четырехместная машина пыталась обогнать, и Эдит рассказывала о событиях по-другому.

— Я ехала в машине с отцом и матерью. Мы втроем сидели на переднем сиденье. Та машина шла следом за нами на ужасающей скорости. Совершенно неожиданно она вынырнула сбоку, чтобы нас обойти, но в этот момент встречная машина обгоняла другую машину, которая тоже шла нам навстречу.

— И что произошло? — спросил Хэнли.

— Все было так, как говорили другие свидетели.

— Не важно. Мисс Лайонз, расскажите о случившемся своими словами.

— Ну, эта машина попыталась протиснуться между нами и той машиной и зацепила нас за крыло. Это заставило ее отклониться в сторону, как раз перед другой машиной, которая мчалась нам навстречу.

— Что было потом?

— Эта другая машина попыталась увильнуть и врезалась в машину, что шла за нашей.

— Ну а что случилось с этой четырехместной машиной? Вы что-нибудь видели?

— Она промчалась наискось через дорогу и свалилась вниз. При этом, судя по звуку, перевернулась.

— А что делали вы?

— Как только папа остановил машину, я выскочила из нее.

— И побежали назад к столкнувшимся машинам?

— Нет. Несколько минут у меня ушло на то, чтобы пробраться между машинами. Потом я побежала к берегу, к тому месту, где полетела вниз эта четырехместная машина.

— Что вы увидели?

— Ну, я не сразу нашла ее. Потом пригляделась и увидела, что машина лежит на боку у самой набережной.

— Вы кого-нибудь в ней заметили?

— Тогда нет.

— А позднее?

— Да, сэр.

— Кого?

— Женщину, которая сидит вон там. — Эдит Лайонз указала на Стефани Клэр.

— Где она находилась и каким образом вы смогли ее разглядеть?

— На машину направили луч фонаря. Женщина сидела на водительском месте.

— Заметили ли вы в этой машине тогда или ранее еще какого-нибудь пассажира?

— Нет, сэр.

— Вы рассмотрели, кто вел машину, когда она промчалась мимо вашей?

— Да, сэр.

— Кто же?

— Ну, женщина. Я успела это разглядеть, и потом, на ней была такая же шляпка, как сейчас на обвиняемой.

— Перекрестный допрос, — с торжеством заявил Хэнли.

— Вашу машину вел отец? — спросил Мейсон.

— Да, сэр.

— А вы сидели рядом с матерью?

— Да, сэр.

— Ваша мать сидела посредине?

— Правильно.

— Так что вы находились на самом краю переднего сиденья, справа?

— Да, сэр.

— А эта четырехместная машина промчалась мимо вас слева?

— Да.

— А потом попыталась втиснуться между вашей и идущей впереди машиной?

— Да.

— Было темно?

— Естественно.

— И на вас были направлены огни встречной машины?

— Да.

— Был ли такой момент, когда эта четырехместная машина встала прямо между вами и огнями приближающейся машины?

— Что вы имеете в виду?

— Секретарь суда прочитает вам мой вопрос, — сказал Мейсон. — Пожалуйста, слушайте внимательно.

Секретарь прочитал вопрос.

— Теперь понятно? — осведомился Мейсон.

— Да.

— Вы можете на него ответить?

— Нет, — сказала она. — Думаю, что нет. Хотя всяких огней там было великое множество. Они приближались со всех сторон одновременно.

— С какой скоростью ехал ваш отец?

— Сорок миль в час.

— А на какой скорости шла четырехместная машина?

— Миль восемьдесят — девяносто, не меньше.

— Когда вы впервые сообразили, что произойдет авария?

— Когда эта машина задела крыло нашей машины.

— И после этого она немедленно свернула влево?

— Да.

— И пересекла по диагонали дорогу?

— Да.

— И тем не менее, несмотря на огни движущегося транспорта, со всех сторон направленные на вас, несмотря на то, что рядом с вами ваш отец изо всех сил старался удержать машину на дороге, вы, сидя на самом краю у правого борта машины, ухитрились заглянуть в этот стремительно промчавшийся мимо вас четырехместный автомобиль?

— Да, сэр.

— Вашу машину занесло после столкновения, не так ли?

— Да, сэр, ее повернуло в сторону.

— Так что она оказалась на правой стороне дороги?

— Да.

— А четырехместную машину занесло влево?

— Да.

— Причем она шла миль на сорок — пятьдесят быстрее вашей?

— Ну… да.

— Значит, чтобы видеть эту машину, вам пришлось смотреть на нее поверх переднего сиденья вашей собственной машины.

— Наверное.

— А так как она промчалась мимо вас очень быстро, вы успели бросить на нее лишь мимолетный взгляд, не так ли?

— Да.

— На переднем сиденье находились ваш отец и мать, они были на линии вашего обзора, верно?

— Ну да, я изо всех сил вертела головой.

— Чтобы иметь возможность видеть из-за них?

— Да.

— Куда вы смотрели? Вперед, из-за вашего отца с матерью, или назад?

— Видите ли, они все время были в движении. Папа старался справиться с управлением, а мама размахивала руками и визжала, так что мне приходилось выглядывать между ними.

— И приблизительно в это время другая машина столкнулась с этой четырехместной?

— Да, сэр.

— А вы не думаете, что ваши впечатления об этом кратком моменте времени неточны?

— Нет, сэр. Машину вела она. Я ее видела.

— Кого именно?

— Женщину. Когда ее вытащили из машины, на голове у нее была такая же шляпка, как на обвиняемой.

— Она была одна в машине?

— Я… она управляла машиной. Мейсон слегка нахмурился.

— Не могли бы вы сказать поточнее, мисс Лайонз? Если вы видели переднее сиденье этой четырехместной машины так хорошо, что смогли рассмотреть не только женщину за рулем, но и фасон ее шляпки…

— Я думаю, вместе с ней был мужчина.

— Где этот мужчина сидел?

— Рядом с нею.

— Слева или справа?

— Справа, конечно. Раз она была за рулем, он не мог сидеть слева от нее, — торжествующе заявила свидетельница.

— Как был одет тот человек?

— Он был без шляпы.

— А что вы скажете про окно с правой стороны машины, окно в двери? Стекло было опущено или поднято?

— Опущено. Стекла не было видно.

— Вы это заметили?

— Да.

— Вы убеждены, что на человеке, сидевшем рядом с моей подзащитной, не было шляпы?

— Мне кажется, не было.

— Вы не могли это ясно разглядеть или неточно помните?

— Ну, не помню в точности.

— Так почему же вы так хорошо запомнили фасон и форму шляпки моей подзащитной?

— Запомнила, и все!

— Не было ли в ней чего-нибудь такого, что заставило вас запомнить ее голову точнее, чем голову мужчины?

— Я не могла так хорошо разглядеть его голову.

— Его что-то загораживало или дело было в освещении?

— В освещении.

— Он находился в тени?

— Да.

Что бросало на него тень?

— Не знаю.

— Далее. Когда помощник прокурора задавал вам вопросы, разве вы ему не сказали, что в этой машине не было никого, кроме моей подзащитной?

— Как? Нет…

— Пожалуйста, пусть секретарь суда зачитает этот вопрос — видела ли она в машине кого-нибудь еще? — и ответ на него свидетельницы, — попросил Мейсон. — Это был прямой допрос.

Секретарь перелистал страницы.

— Нашел. «Вопрос: „Заметили ли вы в этой машине тогда или ранее еще какого-нибудь пассажира?“ Ответ: „Нет, сэр“.

— Вы это говорили? — улыбнулся девушке Мейсон.

— Ну… Должно быть. Просто я не думала об этом человеке, пока вы меня о нем не спросили. Потом, когда вы меня спросили, я припомнила его. Сейчас я его ясно представляю: сидит рядом с ней, без шляпы, среднего возраста, лет тридцать, наверное.

Что вы скажете о машинах, которые шли вам навстречу? Кто ими управлял?

— Ну, одной машиной управлял мужчина, а другой женщина.

— Вам это известно потому, что кто-то вам об этом сказал или видели это сами?

— Я их видела.

— Все произошло за очень короткое время, за секунду, не так ли?

— Наверное. Что тогда началось… Мы себе спокойно ехали и рассуждали о пьесе, а уже в следующую минуту оказались в такой заварухе!..

— Однако же вы все это видели собственными глазами?

— Правильно.

— У меня все. Только впредь не называйте тридцать лет средним возрастом.

— Мы закончили, ваша честь, — сказал Хэнли, когда в зале утих смешок.