Марджори Эллингем - Загадка Мистери Майл
— Я принес свою обувь, — сказал Лаг, доставая из коричневого бумажного пакета пару странного фасона башмаков.
Кнэп посмотрел на него с насмешкой.
— Ты собираешься надеть это старье? Я таких не видел с тех пор, как сосал соску!
— Считаешь себя очень умным, да? — спросил Лаг. — Они перешли ко мне по наследству, вот какая это вещь!
Кэмпион отвернулся от окна.
— Когда начнем? — спросил он. — Как только стемнеет? Примерно около половины одиннадцатого?
— Да, примерно, — ответил Кнэп.
— Я думаю, нам лучше присоединиться к леди, — сказал Кэмпион. — Вот что я скажу тебе, Кнэп. Эти два парня в соседней комнате очень заинтересованы в девушке, поэтому не позволяй им делать глупости.
— Само собой, — сказал Кнэп. — Но, судя по их реакции на мой план действий, они показались мне вполне разумными. Не впервой нам обделывать такие дела, Берти! Лаг, ты помнишь тот дом в Чизвике?
Лаг издал звук, похожий на хрюканье, а Кэмпион направился в другую комнату.
С первого взгляда было понятно, что атмосфера благополучия, на которую намекал Лаг, была кажущейся. Несмотря на жару, окна были закрыты, а на газовой плитке что-то кипело в кастрюле. Комната была полна табачного дыма. Разбросанное грязное белье ожидало стирки. Большая металлическая кровать занимала целый угол, кровать поменьше частично загораживала дверь, а весь гардероб матери и сына был развешан вдоль одной из стен.
Среди всего этого беспорядка восседала миссис Кнэп — обширных размеров дама с багровым лицом и многочисленными подбородками, усеянными волосатыми родинками. Она сидела на кровати, а рядом с ней — растерянный Барбер.
Джайлс и Марлоу приветствовали Кэмпиона с облегчением.
— Слава богу, ты пришел! — сказал Марлоу. — Не пора ли начинать?
— Мои дорогие, я вас прекрасно понимаю, но бесполезно начинать при дневном свете, мы ведь не доберемся туда. Придется подождать.
— Черт побери, — сказал Марлоу, — бедная девочка, кто знает, что они там с ней делают. Это сводит меня с ума!
— Спокойно, друзья, и давайте сыграем в карты. — Кнэп старался изо всех сил приободрить их. — Еще слишком светло. Мы ничего не можем сделать.
— Выйти сейчас — это самоубийство, — добавил Лаг уверенно. — Мы профессионалы, мы знаем.
Джайлс с удрученным видом сидел на газете, постеленной на скамье, подняв колени к подбородку.
— Господи, хоть бы скорее! — сказал он.
Лаг торжественно произнес:
— Мы сделаем это сегодня ночью, у меня такое предчувствие.
Миссис Кнэп посмотрела на Лага и обрушила на него такой поток ругательств, что все вздрогнули.
— Мама суеверна, — сказал Кнэп. — Она не любит предчувствий.
Высказавшись, леди улыбнулась своим беззубым ртом. Именно в этот момент Барбер поднялся.
— Я не хочу показаться невежливым, но думаю, мне лучше уйти. Полагаю, я вам больше не нужен.
Мать и сын Кнэпы одновременно повернулись к нему.
— Сиди, где сидишь. Если ты сейчас уйдешь, всё будет испорчено, — сказал Кнэп. — Мама, передай джентльмену бутылку.
Барбера усадили. Он беспомощно оглядывался, и вид у него был несчастный. Миссис Кнэп не обратила внимания на предложение сына, к большому облегчению Барбера, а протянула колоду карт.
Марлоу наклонился к Кэмпиону.
— Ты уверен, что все идет правильно?
Кэмпион серьезно посмотрел на него.
— У нас нет другого выхода, — сказал он.
— Ты ожидаешь неприятностей?
— Я думаю, что будет небольшая война, — ответил Кэмпион.
21. Нервы мистера Кэмпиона
— Я думаю, что пора отправляться, — сказал Кнэп.
— Ты прав, — сказал Лаг. — Я меняю свои башмаки.
Атмосфера в комнате несколько разрядилась. Барбер после неудачной попытки уехать постепенно свыкся со своей судьбой. Миссис Кнэп не сводила с него глаз.
Марлоу и Джайлс почувствовали облегчение от мысли, что они могут начать что-то делать, и поднялись на ноги.
Теперь, когда приближался момент действий, Лаг и Кнэп взяли на себя бразды правления с видом знатоков. Кнэп произнес несколько слов в качестве инструкции.
— Джентльмены, в любом случае действуйте твердо и точно.
По предложению Кнэпа они сняли пиджаки. Серьезность предстоящего была понятна каждому. Кэмпион снял очки.
— Так я вижу гораздо лучше, — объяснил он и сел, чтобы сменить обувь.
Миссис Кнэп, двигаясь по-кошачьи тихо, достала ботинки на резиновой подошве.
— Теперь слушайте меня, — сказал ее сын, когда они все собрались в задней комнате. — Мы идем осторожно и тихо. Так как я легче вас всех и знаю внутреннее расположение дома, то буду первым. Вы меня ждете. Затем я возвращаюсь, рассказываю, как обстоят дела и — вперед!
— А я? — спросил Барбер.
Миссис Кнэп положила ему руку на плечо.
— Ты останешься со мной, дорогуша, пока они не вернутся. — Все пять зубов миссис Кнэп обнажились в улыбке. — Ты останешься со мной, любовь моя! — повторила она нежно.
Кнэп продолжил:
— Значит так, я — первый, Берти — второй. Затем вы двое, затем Лаг. Если услышите мой свист, замрите и лежите, прижавшись к крыше.
Кнэп осторожно поднял окно и выполз на лестницу. Через некоторое время они услышали его шепот:
— Все чисто. Пошли.
Ночь была безлунной. Где-то на дальних улицах ходили люди, ездили машины. Почти все окна внизу были темны, как и предсказывал Кнэп. На востоке огни Лондона освещали небо. Воздух был чистый, но и здесь ощущались выхлопные газы, пыль — запахи большого города.
Кнэп развернул веревочную лестницу, и они влезли на плоскую крышу дома. Лаг, замыкающий шествие, оставил лестницу для возвращения.
Путешествие не обошлось без приключений. Когда Кнэп прыгнул на крышу второго дома, женский голос, старый и сварливый, донесся из открытого окна:
— Кто там?
— Лондонская телефонная служба, мэм. Тянем провод, — бодрый тон Кнэпа успокоил бы кого угодно.
Когда они двинулись дальше, по лицу Джайлса катился пот. И он, и Марлоу выросли в атмосфере законопочитания, никто из них даже представить не мог, что будет участвовать в таком предприятии.
— Наш дом — следующий, — прошептал Кнэп.
Они продолжали ползти по крыше, когда увидели широко открытый стеклянный люк. Кнэп наклонился и посветил ручным фонариком вниз. Это была студия. Маленький кружок света задержался на небольшом столике, где, кроме телефона, стоял сифон.
— Жаль, что мы заняты, — пошутил Кнэп. — Боюсь, что вряд ли нам еще раз так повезет…
Один за другим они осторожно перелезли на соседнюю крышу.
— Держите головы пониже, — шепнул он. — Мы пришли. Я не был здесь прежде, но у меня дома есть бинокль, — подарок моего старого полковника. Я всегда чувствовал, что он собирается подарить его мне. Ну, а теперь, как ты думаешь — работать отмычкой или алмазом?
— Алмазом, — сказал Лаг. — Меньше шума. Внизу никого нет. Ты уверен, что это тот самый дом?
— Заткнись, — сказал Кнэп. Он приступил к работе молча и со знанием дела.
Напряжение присутствующих возросло, когда он вытащил стекло. В доме было тихо и темно.
— Света нигде не видно, — сказал Лаг, который обследовал обе стороны здания с крыши.
Кнэп тщательно осмотрел внутренность комнаты и, убедившись, что она пуста, бесшумно опустился на пол.
— Лежите, не поднимая головы, — скомандовал Лаг. — Мы ничего не знаем, никто из нас. Будьте готовы удирать, если поднимется шум.
Из комнаты внизу раздался мягкий щелчок замка, и свет фонаря исчез.
Они ждали, прислушиваясь. Нервы были натянуты до предела. Медленно текли минуты. Кнэп не возвращался.
Наконец, даже Лаг начал выказывать признаки нетерпения.
— Тос не такой парень, чтобы оставаться там просто так, — пробормотал он нервно.
Марлоу пододвинулся поближе, следом за ним Джайлс.
— Мы можем спускаться? — спросил он.
— Оставайтесь там, где вы есть, — зарычал на них Лаг — Тихо!
Казалось, все перестали дышать. Наконец, они услышали шепот Кнэпа:
— Дайте мне руку.
Лаг и Кэмпион вытянули руки, и в следующий момент Кнэп, подобно обезьяне, выкарабкался на крышу.
— Пригнитесь, — шепнул Лаг. — Пригнитесь!
— Все в порядке, она там, — выдохнул Кнэп. Марлоу непроизвольно продвинулся вперед, а Кэмпион прижался к люку, возле которого лежал, всматриваясь в темноту.
— Они держат ее этажом ниже, — сказал Кнэп. — Я не сразу нашел их. Парень с рыжей бородой сидит один в комнате, похожей на гостиную. Когда я спустился на второй этаж, то обнаружил там длинную комнату, которая проходит по всему фасаду дома. Дверь наполовину стеклянная и стекло занавешено. Я залез на стул и посмотрел. — Он перевел дыхание и заговорил вновь.
— Их там человек шесть или семь, — сказал он. — Отвратительные типы. Сам Икеу Тод и с ним два или три его парня. Посередине комнаты длинный стол. Девушка сидит, привязанная к стулу. Они все по очереди задают ей вопросы — старый полицейский метод. А за другим концом стола — грязный маленький Ропи. У него в руках удочка, а на конце ее что-то похожее на иглу. Он размахивал ею перед глазами девушки, несколько раз даже поцарапал ее лицо. Меня трясло, когда я смотрел на это.
