Дж Коннингтон - Трагедия в Равенсторпе
Гринлоу захлопнул блокнот и приготовился помогать, если понадобится.
— Начните с карманов, инспектор.
— Меч проткнул левый нагрудный карман, — сообщил инспектор, ощупывая карман. — Ничего, кроме платка. Он пропитан кровью, так что я оставлю его напоследок, не хочу пачкать руки.
Он старательно вытер руки своим платком и продолжил поиски.
— Правый нагрудный карман — бумажник.
Он протянул его сэру Клинтону. Тот проверил содержимое.
— Триста пятьдесят семь фунтов, — объявил он. — Приличная сумма, таких денег обычно с собой не носят. Десять визитных карточек: "Дж. Б. Фосс", без адреса.
Он задумчиво положил бумажник на стекло витрины.
— Карманы на жилете с левой стороны пропитаны кровью, я оставлю их на потом, — продолжал Армадейл. — Верхний правый карман жилета, пустой. Нижний правый, перочинный ножик и зубочистка. Здесь крови немного, он лежал, чуть завалившись на левый бок, туда и стекала кровь. Правый карман пиджака, наружный — ничего. Посмотрим брюки. Правый карман: ключи и кошелек.
Он протянул их шефу, тот их рассмотрел и положил на витрину.
— Это ключи от чемоданов, — сообщил начальник полиции. — Вы обратили внимание, что пока не попались ключи от квартиры?
Он посчитал деньги в кошельке.
— Восемь пенсов, шестипенсовик и банкнота в десять шиллингов.
Инспектор воскликнул:
— А вот кое-что забавное! У него есть маленький кармашек на бедре, прямо под брючной пуговицей. Необычная деталь. Но карман пустой.
— Дайте посмотреть, — сэр Клинтон проверил кармашек, потом встал и провел рукой по соответствующему месту на своей одежде. Глаза его заблестели, как будто его осенила идея, разрешавшая все загадки. Но сэр Клин гон не стал разглашать своих соображений.
— Действительно пустой, — сказал он.
Армадейл вывернул кармашек.
— Ничего нет, но там и не поместится ничего крупнее билета.
Он еще раз осмотрел карман — его озадачило, чем шеф так заинтересовался.
— Не самое лучшее место для кармана, — наконец сказал он. — Не похоже на старомодный кармашек для часов. Там карман был придавлен телом, а этот раскрыт, прямо подарок карманнику.
— Наверное, такой же будет с другой стороны, — сказал довольный сэр Клинтон. — Продолжайте осмотр.
Армадейл слегка повернул труп и сунул руку в набедренный карман.
— Тоже пустой. Просторный карман без клапана. Наверное, он носил в нем пистолет, сшито так, чтобы удобно было вынимать.
Он посмотрел на пистолет тридцать восьмого калибра, который оказался на виду после того, как он повернул тело.
— В маленький карман не влезет, — сказал он. — Слишком трудно доставать.
Сэр Клинтон согласился.
— А теперь левую сторону, пожалуйста. Руки помоете, когда закончите.
Инспектор флегматично продолжал осмотр.
— Левый нагрудный карман пиджака. Ничего, только платок, пропитанный кровью.
Он протянул его сэру Клинтону, тот осмотрел и прибавил к своей коллекции.
— Ни инициалов, ни метки прачечной, — сказал он. — Очевидно, недавно куплен.
— Кармашек для билетов, пустой, — продолжал инспектор. — Верхний левый карман жилета: авторучка с металлическим колпачком. Нижний левый: янтарный мундштук. Больше ничего.
Он стал осматривать неисследованные карманы брюк.
— Левый карман: пять медяков. — Передав находку, он добавил: — Вы правы, сэр, на этой стороне такой же кармашек, но он тоже пустой.
Вместо ответа сэр Клинтон поднял с полу пистолет и приложил к остальным предметам на витрине.
— Инспектор, проверьте-ка его на отпечатки пальцев. Распорядитесь насчет тела — чем скорее оно попадет в морг, тем лучше. Доктор, сейчас мы предоставим вам пациента, если только инспектор окажет нам любезность и приведет раненого в туалет рядом с музеем, там вы сможете обработать рану.
Вскоре инспектор Армадейл привел несколько удивленного Мардена.
— Все в порядке, Марден, — успокоил его сэр Клинтон. — Я подумал, что раз уж здесь врач, надо вас ему показать, чтобы руку перевязал как полагается.
Доктор Гринлоу проворно снял самодельную повязку.
— Придется зашивать, — сказал он, увидев глубокие порезы. — К счастью, у стекольных ран бывают чистые края, заживет, и следов не останется.
Сэр Клинтон с сочувствием осмотрел раны.
— Да, руку вы себе основательно попортили. Я так и подумал, что вам понадобится помощь доктора Гринлоу.
Казалось, Марден что-то хочет сообщить, но не знает как.
— Я рад, что вы меня снова вызвали, сэр, — сказал он. — Я вспомнил еще две вещи.
— Я вас слушаю.
Пока врач промывал и дезинфицировал раны, Марден говорил:
— Я забыл вам сказать, что когда я вернулся в дом, то увидел, что машина мистера Фосса стоит наготове, я мимоходом перекинулся словечком с шофером. Только потом до меня дошло, что это может быть важно. А я и забыл.
— Хорошо, что это вспомнили, — сказал сэр Клинтон.
— А второе — это что мне сказал шофер. Ему было приказано ждать мистера Фосса, он почему-то решил, что мистер Фосс уезжает из Равенсторпа насовсем. Я удивился, потому что мистер Фосс ничего мне не говорил.
Он поморщился от боли — доктор Гринлоу тщательно промывал рану.
Вдруг сэра Клинтона осенила идея:
— Вы не возражаете, если мы возьмем у вас отпечатки пальцев, пока доктор вас не перевязал? Я буду всех об этом просить. Конечно, если вы возражаете, заставлять вас я не имею права.
— Не возражаю. С чего бы мне возражать?
— Действуйте, инспектор. Не теряйте времени, нужно поскорее перевязать руку Мардену.
Инспектор Армадейл помчался за необходимыми инструментами и вскоре уже обрабатывал пальцы камердинера. Тем временем сэра Клинтона посетила новая мысль.
— Кстати, Марден, сверток, который мистер Фосс хотел послать по почте, у вас?
— Я отдам его вам, как только доктор закончит перевязку.
— Очень хорошо. Хотелось бы посмотреть.
Шеф полиции подождал, когда камердинера перевяжут, потом тот принес сверток и был отпущен восвояси. Ушел и доктор, и сэр Клинтон с Армадейлом остались одни.
— Посмотрим, что Фосс собирался отсылать.
Разрезав бечевку, сэр Клинтон развернул бумагу; внутри оказалась маленькая картонная коробочка, а в ней па подложке из мягкой ткани наручные часы. Никакой записки в свертке не было.
— Может, он хотел отправить их почистить? — предположил инспектор. — А письмо послал с той же почтой.
— Посмотрим. Осторожнее, не оставьте своих отпечатков.
Сэр Клинтон осмотрел часы.
— Они новые, вряд ли им нужна чистка. — Он приложил часы к уху. — Идут.
— Может, их нужно отрегулировать? — предложил инспектор.
— Может быть, — с сомнением сказал сэр Клинтон. — Заметьте время, сравните со своими часами, а через несколько часов проверьте, спешат они или отстают. Снимите отпечатки пальцев, как и со всего остального.
Он бережно положил часы на мягкое дно коробки, закрыл, стараясь не прикасаться пальцами к крышке.
— Приведите шофера, может, что-нибудь от него узнаем.
Но шофер оказался никудышным свидетелем. Он подтвердил, что Фосс велел ему подать машину к трем пятнадцати и ждать, но не смог пересказать разговор с хозяином.
— Не помню, что он говорил, но у меня сложилось впечатление, что он сегодня же уедет. Я в этом твердо был уверен. Даже собрал свои вещи и приготовился уехать по первому требованию. Они так и лежат в машине. Я как Узнал про убийство, вообще про них забыл.
Больше от него ничего не удалось добиться, и его отпустили.
— Пойдем просмотрим вещи мистера Фосса, — сказал шеф полиции.
Поначалу обыск в комнате Фосса не дал ничего интересного.
— Похоже, шоферу показалось, — сказал Армадейл, глядя на костюмы Фосса, тихо-мирно висящие в шкафу. — Сам Фосс не готовился к отъезду, это очевидно. Я поговорю с шофером еще раз более обстоятельно.
— Попробуйте, но едва ли вам удастся сдвинуть его с этой точки. Это он высказал твердо, хотя все остальное почти не помнил.
Они скрупулезно осмотрели вещи Фосса.
— Удивительно — ни меток на белье, ни ярлыков на костюмах, ни бирок в карманах пиджака, — сказал инспектор Армадейл. — Как будто боялся, что его могут опознать. И никаких бумаг! Очень странно.
Он заметил в углу маленький кожаный кейс.
— Ага, кейс! Наверное, в нем бумаги.
Он ринулся к кейсу, но когда поднял его, издал изумленный возглас.
— Этот чемоданчик тяжелый, как свинец! Килограммов пять, не меньше!
— Это не чемоданчик. Посмотрите на его края, — сказал сэр Клинтон.
Армадейл повернул кейс другой стороной. В верхнем углу кожа была срезана, и под ней виднелся эбонитовый диск диаметром два сантиметра, утыканный дырочками. В другом углу было три углубления, сверкающих медью, одно большое и под ним два поменьше, — это явно были штепсельные розетки.
