Агата Кристи - Тайна «Голубого поезда»
– Мы несколько обескуражены, – сообщил комиссар. – Выяснилось, что граф прибыл в Ниццу за день до убийства.
– Если это правда, то вам придется отказаться от вашей версии, – отреагировал детектив.
Следователь прочистил горло.
– Мы не должны доверять этому алиби без тщательной проверки, – заявил он, нажимая кнопку звонка.
В следующую минуту в кабинет вошел высокий темноволосый мужчина, изысканно одетый и с довольно надменным выражением лица. Граф выглядел настолько аристократично, что казалось чистой ересью вспоминать о его отце, торговавшем хлебом и фуражом в Нанте, хотя это и соответствовало действительности. Глядя на этого человека, можно было поклясться, что его многочисленные предки погибли на гильотине во время Французской революции.
– Вот и я, господа, – высокомерно произнес граф. – Могу ли я узнать, почему вы хотели меня видеть?
– Пожалуйста, садитесь, мсье, – любезно предложил судебный следователь. – Мы расследуем обстоятельства смерти мадам Кеттеринг.
– Смерти мадам Кеттеринг? Не понимаю.
– Кажется, вы были… хм… знакомы с этой дамой, мсье?
– Разумеется, я был с ней знаком. Ну и что из того?
Вставив в глаз монокль, граф окинул комнату холодным взглядом, задержавшимся на Пуаро, который взирал на него с простодушным, невинным восхищением, польстившим его тщеславию.
Карреж откинулся на спинку стула и кашлянул:
– Возможно, вы не знаете, мсье… – он сделал паузу, – что мадам Кеттеринг убили.
– Убили? Mon Dieu, какой ужас!
Удивление и горе были разыграны настолько хорошо, что выглядели абсолютно естественными.
– Мадам Кеттеринг задушили между Парижем и Лионом, – продолжил следователь, – а ее драгоценности украли.
– Чудовищно! – воскликнул граф. – Полиция должна принять меры против этих грабителей поездов! В наши дни никто не может чувствовать себя в безопасности!
– В сумочке мадам, – добавил Карреж, – мы обнаружили ваше письмо к ней. Кажется, она договорилась с вами о встрече?
Граф пожал плечами и развел руками:
– Что пользы утаивать? Мы с вами светские люди. Строго между нами, так оно и было.
– Вы встретили мадам в Париже и поехали с ней дальше? – поинтересовался следователь.
– Таков был первоначальный план, но мадам пожелала его изменить. Я должен был встретиться с ней в Йере.
– А вы не встретились с мадам в поезде на Лионском вокзале четырнадцатого вечером?
– Утром того дня я прибыл в Ниццу. Поэтому то, что вы предполагаете, невозможно.
– Разумеется, – согласился Карреж. – Вы можете рассказать нам о том, где были вечером и ночью четырнадцатого числа?
Граф немного подумал, потом, пожав плечами, сообщил:
– Обедал в Монте-Карло, в «Кафе де Пари». Потом отправился в казино и выиграл несколько тысяч франков. Вернулся домой около часу ночи.
– Простите, мсье, но как вы вернулись?
– На своем двухместном автомобиле.
– С вами кто-нибудь был?
– Никого.
– Вы можете предъявить свидетелей, подтверждающих ваше заявление?
– Сомневаюсь, что мои друзья видели меня там в тот вечер. Я обедал один.
– Когда вы вернулись на вашу виллу, вас впустил слуга?
– Я открыл дверь ключом.
Следователь вновь нажал кнопку звонка на своем столе. Дверь открылась, и вошел курьер.
– Приведите горничную Мейсон, – велел ему мсье Карреж.
– Хорошо, мсье следователь.
Вскоре появилась Эйда Мейсон.
– Будьте любезны, мадемуазель, посмотрите на этого джентльмена. Как по-вашему, это он входил в купе вашей хозяйки в Париже?
Женщина окинула внимательным взглядом графа, которому, как показалось Пуаро, стало не по себе.
– Трудно сказать, сэр, – наконец проговорила Мейсон. – Может, да, а может, и нет. Я ведь видела того джентльмена только со спины. Вроде бы это он.
– Но вы не уверены?
– Нет, – неохотно подтвердила Мейсон.
– А этого джентльмена вы видели раньше на Керзон-стрит?
Женщина покачала головой:
– Я не видела тех, кто приходил на Керзон-стрит, – объяснила она, – если только они не гостили там.
– Хорошо, можете идти, – резко сказал следователь. Он был явно разочарован.
– Одну минуту, – вмешался Пуаро. – Если вы не возражаете, я хотел бы задать мадемуазель один вопрос.
– Разумеется, мсье Пуаро.
– Что стало с билетами? – обратился детектив к горничной.
– С билетами, сэр?
– Да, с билетами из Лондона в Ниццу.
– У хозяйки был ее билет на поезд из Лондона. Все остальные были у меня.
– И что же с ними произошло?
– Я отдала их проводнику французского поезда, сэр. Он сказал, что так положено. Надеюсь, сэр, я поступила правильно?
– Да-да, абсолютно правильно. Просто нужно уточнить все детали.
Комиссар и следователь с любопытством смотрели на Пуаро. Мейсон неуверенно переминалась с ноги на ногу, покуда Карреж не отпустил ее кивком. Детектив что-то написал на клочке бумаги и передал его следователю. Тот прочитал написанное, и чело его прояснилось.
– Ну, джентльмены, – высокомерно осведомился граф, – долго мне еще здесь оставаться?
– Разумеется, нет, – быстро отозвался Карреж, стараясь говорить дружелюбно. – Теперь ваша роль в этом деле абсолютно ясна. Учитывая письмо мадам, нам, естественно, пришлось вас расспросить.
Граф поднялся, взял стоящую в углу изящную трость и удалился с легким кивком.
– Так-то вот, – проговорил следователь. – Вы были совершенно правы, мсье Пуаро. Пускай он лучше думает, что его не подозревают. Двое моих людей будут следовать за ним днем и ночью, а мы тем временем проверим его алиби. Мне оно кажется не слишком надежным.
– Возможно, – задумчиво согласился детектив.
– Я попросил мсье Кеттеринга прийти сюда сегодня утром, – продолжал следователь. – Сомневаюсь, что нам удастся многое у него узнать, но есть одно-два подозрительных обстоятельства… – Он умолк, потирая переносицу.
– А именно? – поинтересовался Пуаро.
– Ну… – Карреж кашлянул. – Эта мадемуазель Мирей, с которой, как говорят, он путешествовал, остановилась в одном отеле, а мсье Кеттеринг – в другом. Мне это кажется… э-э… несколько странным.
– Выглядит так, – заметил Ко, – будто они старались соблюдать осторожность.
– Вот именно! – торжествующе подхватил следователь. – А по какой причине?
– Чрезмерная осторожность подозрительна, не так ли? – вставил Пуаро.
– Точно.
– Думаю, мы могли бы задать парочку вопросов мсье Кеттерингу, – пробормотал детектив.
Карреж отдал распоряжение, и спустя минуты две Дерек Кеттеринг, беспечный как всегда, вошел в кабинет.
– Доброе утро, мсье, – вежливо поздоровался следователь.
– Доброе утро, – отозвался Дерек. – Вы посылали за мной. Появились какие-нибудь новости?
– Пожалуйста, садитесь, мсье.
Кеттеринг опустился на стул, бросив на стол шляпу и трость.
– Ну? – нетерпеливо осведомился он.
– Пока что у нас нет свежей информации, – осторожно произнес Карреж.
– Интересно, – сухо промолвил Дерек. – Вы послали за мной, чтобы сообщить мне это?
– Естественно, нам казалось, вы хотели бы быть в курсе хода расследования, – строго заметил следователь.
– Даже если нет никаких новостей?
– Мы также хотим задать вам несколько вопросов.
– Задавайте.
– Вы вполне уверены, что не виделись и не говорили с вашей женой в поезде?
– Вполне. Я уже говорил вам это.
– Очевидно, у вас на то были свои причины.
Дерек с подозрением уставился на него.
– Я… не… знал… что… она… в поезде, – сказал он, старательно отделяя одно слово от другого, будто обращаясь к слабоумному.
– В самом деле?
Дерек нахмурился:
– Не понимаю, куда вы клоните. Знаете, что я думаю, мсье Карреж?
– Любопытно…
– Что французскую полицию здорово переоценили. У вас, безусловно, должны быть сведения о бандах, промышляющих в поездах. Возмутительно, что подобное могло произойти в train de luxe[31], а полиция не в состоянии в этом разобраться.
– Не беспокойтесь, мсье, мы во всем разберемся.
– Насколько я понимаю, мадам Кеттеринг не оставила завещания, – внезапно вмешался Пуаро, соединив кончики пальцев и внимательно глядя в потолок.
– Не думаю, чтобы она когда-нибудь этим занималась, – сказал Кеттеринг. – А что?
– А то, что вы унаследовали недурное состояньице, – пояснил детектив.
Хотя он смотрел вверх, однако заметил, как лицо вдовца залила краска.
– Кто вы такой и что вы имеете в виду? – спросил Дерек.
Маленький человечек снял ногу с ноги и перевел взгляд с потолка на молодого человека.
– Меня зовут Эркюль Пуаро, – спокойно ответил он, – и я, возможно, величайший детектив в мире. Так вы действительно уверены, что не видели в поезде вашу жену и не говорили с ней?
– Что значат эти вопросы? Вы намекаете, что я… убил ее? – Кеттеринг внезапно расхохотался. – Мне не стоило выходить из себя – это слишком нелепо. Если бы я убил Рут, мне было бы незачем красть ее драгоценности, верно?
