Эллери Квин - Последнее дело Друри Лейна
— Чепуха! — резко возразила Пейшнс. — Это... это не может быть Гордон! — Ей хватило совести покраснеть.
— Почему нет? — осведомился Тамм. — По-моему, он очень хотел присутствовать при нашем разговоре в тот день, когда мы покинули музей.
— Уверяю тебя, что его... э-э... стремление не было связано с делом. Почему он не мог иметь личные причины? Я ведь еще не старая карга, папа.
— Я бы предпочел, чтобы личных причин у него не было, — огрызнулся Тамм.
— Папа, иногда ты злишь меня до слез! Что ты имеешь против бедняги Гордона? Он очень симпатичный молодой человек, искренний и честный, как... как ребенок. Кроме того, у него весьма крепкие запястья, а у человека, который приходил сюда 6 мая, — нет.
— Ну, он ведь один из этих... как их там... библиофилов, верно? — проворчал Тамм.
Пейшнс закусила губу.
— Ладно, продолжай.
— Вряд ли это могла быть миссис Сэксон, хотя иногда у меня мелькала безумная мысль, что наш посетитель — женщина. Но миссис Сэксон толстуха, а тот человек был худощавым. Поэтому — хотя я не исключаю Роу — им мог быть Крэбб.
— Это другое дело, — кивнула Пейшнс. — Физически он вполне подходит.
Мистер Друри Лейн, с улыбкой слушавший разговор, поднял руку.
— Если мне позволят прервать эту глубокомысленную дискуссию, то я могу выдвинуть возражение против вашей теории, — сказал он. — Визитер утверждал — и я не вижу причин в этом сомневаться, — что если он не позвонит двадцатого числа, то с ним случилось нечто экстраординарное. Но если вашим посетителем 6 мая, инспектор, был молодой Гордон Роу — нелепое предположение! — или Крэбб, то почему никто из них не исчез, не оказался убитым и не был каким-то образом лишен возможности связаться с вами по телефону?
— Конечно! — подхватила Пейшнс. — Вчера я ходила с Гордоном на ленч, а сегодня утром говорила с ним по телефону, и он... не упоминал ни о чем подобном. Я уверена...
— Послушай своего старика, Пэтти, — сердито прервал инспектор. — Тебе нравится этот молодой хлыщ? Он за тобой ухаживает? Я сверну ему шею!
Пейшнс вскочила.
— Папа!.. — сурово начала она.
— Ну-ну, инспектор, — успокаивающе произнес старый джентльмен, — не возвращайтесь в Средневековье. Гордон Роу — отличный парень и вполне равен Пейшнс по интеллекту, что говорит о многом.
— Но я вовсе не влюблена в него! — воскликнула Пейшнс. — Ты ведешь себя по-свински, папа! Неужели я не могу просто дружить с молодым человеком?..
Друри Лейн поднялся:
— Перестаньте ссориться. Инспектор, вы совсем как ребенок. Положите в сейф бумагу и оба конверта. Мы должны сразу же посетить дом Сэксонов.
Глава 12
ТЕЛЕГРАММА ИЗ АНГЛИИ
Транспортный поток был велик, и Дромио с трудом вел «линкольн» по Пятой авеню. Но мистер Друри Лейн, казалось, не спешил. Он спокойно переводил взгляд с Тамма на Пейшнс.
— Вы пара капризных детей, — с усмешкой сказал актер. — Улыбнитесь!
Отец и дочь нехотя повиновались.
— Замечательное дело, — продолжал Лейн. — Вряд ли кто-нибудь из вас осознает, насколько оно замечательное.
— У меня болит голова, — проворчал инспектор.
— А вы, Пейшнс?
— Я думаю, — сказала Пейшнс, глядя в затылок Дромио, — что этот символ значит для вас больше, чем для нас.
Старый джентльмен вздрогнул и внимательно посмотрел на нее:
— Возможно. Всему свое время. Инспектор, есть какие-нибудь новости? Этим утром столько всего произошло, что я даже не успел спросить.
— Произошло действительно много, — устало ответил инспектор. — Броуди все отпечатала. Я знал, что это вас заинтересует.
Он протянул Лейну машинописный текст:
«Донохью все еще не объявился. Никаких следов.
17 школьных учителей вернулись в Индиану. Личности всех проверены и подтверждены. Проведено тщательное расследование: фотографии, описания, адреса, имена — все в порядке.
Стодолларовая купюра из возвращенного Джеггарда 1599 г.: никаких успехов в попытке отследить серийный номер. Мужчина в синей шляпе: все еще не опознан. 19-й пассажир автобуса: все еще не опознан».
— Это все, инспектор? — Лейн вернул бумагу — он выглядел разочарованным. — Я думал, вы телеграфировали в Скотленд-Ярд.
— Ничего не забываете, верно, старый лис? — усмехнулся Тамм. — Хотя скорее слон, не так ли? Да, я получил ответ от Тренча из Ярда. Пришел вчера поздно вечером. Взгляните.
Он протянул Лейну несколько телеграфных бланков, и старый джентльмен тут же начал читать текст. Его лицо становилось все более суровым.
Телеграмма, адресованная инспектору, гласила:
«ХЭМНЕТ СЕДЛАР ПРОИСХОДИТ ИЗ СТАРИННОГО АНГЛИЙСКОГО РОДА ИЗВЕСТНОГО СО ВРЕМЕН ВТОРОГО КРЕСТОВОГО ПОХОДА ТЧК ОДИН ХЭМНЕТ СЕДЛАР ЗНАМЕНИТ ДРУЖБОЙ С ШЕКСПИРОМ ТЧК НЫНЕШНИЙ ХЭМНЕТ СЕДЛАР РОСТ ПЯТЬ ФУТОВ ОДИННАДЦАТЬ ДЮЙМОВ ВЕС ОДИННАДЦАТЬ СТОУНОВ[49] ХУДОЩАВЫЙ РЕЗКИЕ ЧЕРТЫ ЛИЦА ГОЛУБЫЕ ГЛАЗА НИКАКИХ ИЗВЕСТНЫХ ОСОБЫХ ПРИМЕТ ВОЗРАСТ ПЯТЬДЕСЯТ ОДИН ГОД ТЧК О ЛИЧНОЙ ЖИЗНИ ИЗВЕСТНО МАЛО В ЛОНДОНЕ ЖИЛ ЗАТВОРНИКОМ ТЧК ОКОЛО ДВЕНАДЦАТИ ЛЕТ НАЗАД ПРИБЫЛ ИЗ ТЬЮКСБЕРИ В ГЛОСТЕРШИР НЕПОДАЛЕКУ ОТ СТРАТФОРДА-НА-ЭЙВОНЕ ТЧК ПО ПРОФЕССИИ АНТИКВАР БИБЛИОФИЛ ТЧК ПОЛЬЗУЕТСЯ ХОРОШЕЙ РЕПУТАЦИЕЙ В БИБЛИОЛОГИИ ТЧК ПОСЛЕДНИЕ ДВЕНАДЦАТЬ ЛЕТ ХРАНИТЕЛЬ КЕНСИНГТОНСКОГО МУЗЕЯ В ЛОНДОНЕ ТЧК НЕДАВНО ПРИНЯЛ ПРЕДЛОЖЕНИЕ ДЖЕЙМСА УАЙЕТА АМЕРИКАНСКОГО ФИНАНСИСТА И КОЛЛЕКЦИОНЕРА СТАТЬ ХРАНИТЕЛЕМ БРИТАНСКОГО МУЗЕЯ В НЬЮ-ЙОРКЕ ТЧК СОГЛАСИЕ СТАЛО СЮРПРИЗОМ ДЛЯ КОЛЛЕГ ТАК КАК СЕДЛАР ЧАСТО ВЫРАЖАЛ АНТИАМЕРИКАНСКИЕ ВЗГЛЯДЫ ТЧК ФОРМАЛЬНО ЗАЯВИЛ ОБ УХОДЕ ИЗ КЕНСИНГТОНСКОГО МУЗЕЯ 7 МАЯ НА БАНКЕТЕ В ЕГО ЧЕСТЬ ДАННОМ В ЛОНДОНЕ СОВЕТОМ ДИРЕКТОРОВ ТЧК НЕ ИМЕЕТ РОДСТВЕННИКОВ КРОМЕ БРАТА УИЛЬЯМА КОТОРЫЙ НЕ БЫЛ В АНГЛИИ НЕСКОЛЬКО ЛЕТ ТЧК В ТЕЧЕНИЕ НЕСКОЛЬКИХ ЛЕТ О СЕДЛАРАХ НЕ ПОСТУПАЛО НИКАКИХ ПОРОЧАЩИХ ИХ ДАННЫХ ТЧК ОЧЕВИДНО ОНИ ВЕЛИ АСКЕТИЧНУЮ ЖИЗНЬ УЧЕНЫХ ТЧК ХЭМНЕТ СЕДЛАР ПОКИНУЛ АНГЛИЮ НА КОРАБЛЕ «КИРИНТИЯ» В ПЯТНИЦУ 17 МАЯ ТЧК ПРИБЫЛ В НЬЮ-ЙОРК В СРЕДУ 22 МАЯ ТЧК ЕГО ПРЕБЫВАНИЕ НА КОРАБЛЕ ПОДТВЕРЖДЕНО СПИСКОМ ПАССАЖИРОВ ТЧК БЫЛ РАД ОКАЗАТЬ УСЛУГУ ТЧК С НАИЛУЧШИМИ ПОЖЕЛАНИЯМИ
ТРЕНЧ».
— Что вы об этом думаете? — с триумфом в голосе осведомился инспектор.
— Странно, — пробормотал Лейн, возвращая телеграмму. Его лоб наморщился, а взгляд стал рассеянным.
— Теперь ясно, что Седлар высадился в Нью-Йорке на неделю раньше, чем утверждал, — сказала Пейшнс. — На семь дней! Что он делал в Нью-Йорке, если оставался здесь в течение этой недели? Почему он солгал? Мне не нравится этот «честный» джентльмен.
— Я попросил Джогана из управления, — отозвался инспектор, — потихоньку попытаться отследить его передвижения между 22 и 29 мая. Это тот самый тип — описание соответствует полностью. Но он на чем-то явно свихнулся и нравится мне не больше, чем Пейшнс.
— В чем именно вы его подозреваете? — спросил Лейн.
Инспектор пожал плечами:
— Ну, во всяком случае, он не мог быть странным субъектом с фальшивой бородой и английским акцентом, который оставил мне конверт. Согласно информации Тренча, Седлар не покидал Англию до 17 мая, а посетитель явился ко мне 6-го. Но... — Тамм хищно, по-волчьи, ощерился, — он мог быть кое-кем еще.
— В самом деле? — спросил старый джентльмен. — И кем же?
— Этим психом в синей шляпе, разбрасывающим редкие книги и стодолларовые купюры! Он появился 27 мая — спустя пять дней после прибытия Седлара в Нью-Йорк!
— Едва ли это неопровержимый вывод, инспектор, — улыбнулся Лейн. — Человек в синей шляпе может быть любым из нескольких миллионов людей, чьи передвижения 27 мая невозможно отследить.
Инспектор переварил это заявление, и, судя по выражению его потрепанной жизнью физиономии, оно не пришлось ему по вкусу.
— Да, знаю, но...
— Господи! — внезапно воскликнула Пейшнс, подпрыгнув и ударившись головой о потолок автомобиля. — Ой!.. Какая же я дура! Почему я не подумала об этом раньше?
— О чем? — мягко осведомился Лейн.
— О символе! Ох, как же я была слепа!
— Что именно вы не подумали о символе, дитя мое?
Пейшнс достала носовой платок и энергично высморкалась.
— Все ясно. — Она спрятала платок и выпрямилась, блестя глазами. — «зHS wM». Неужели вы не видите?
— Лично я вижу не больше, чем раньше, — проворчал Тамм.
— Папа, «HS» означает «Хэмнет Седлар»!
Двое мужчин уставились на нее и расхохотались. Пейшнс негодующе топнула ногой.
— По-моему, у вас дурные манеры, — обиженно сказала она. — Что не так в этой теории?
— Например, как быть с остальными элементами символа, дорогая моя? — отозвался старый джентльмен. — Сожалею, что был груб, но смех вашего отца слишком заразителен. Как вы объясните «з», маленькое «w» и большое «М»?
Пейшнс с сомнением уставилась на красный затылок Дромио.
— Ох, Пэтти, Пэтти! — давился от хохота инспектор. — Ты меня уморишь! Ха-ха-ха!
