Агата Кристи - Берег удачи
— А это?
Роули усмехнулся.
— Ну! Это уж не по моей части, инспектор…
Спенс с задумчивым видом мазнул помадой по тыльной стороне ладони и чуть склонил голову набок, внимательно рассматривая полоску.
— Цвет, который обычно употребляют брюнетки, — заметил он.
— Странные вещи известны вам, полицейским, — сказал Роули и поднялся. — Так вы не знаете, решительно не знаете, кто такой этот покойник?
— А у вас самого есть какие-нибудь догадки, мистер Клоуд?
— У меня только одно соображение, — медленно сказал Роули. — Этот парень был нашим единственным ключом к Андерхею. Теперь, когда он мертв… ну, теперь уж искать Андерхея — все равно что иголку в стоге сена.
— Дело будет предано огласке, мистер Клоуд, — сказал Спенс. — В свое время информацию напечатают. Если Андерхей жив и ему удастся увидеть газету, он, может быть, и объявится.
— Да, — с сомнением сказал Роули. — Может быть.
— Но вы так не думаете?
— Я думаю, — ответил Роули, — что первый раунд выиграл Дэвид Хантер.
— Не уверен, — сказал Спенс.
Когда Роули вышел, Спенс снова взял в руки зажигалку и посмотрел на инициалы «Д.Х.», выгравированные на ней.
— Дорогая работа, — сказал он сержанту Грейвсу. — Не массовое производство. Очень легко установить, где она куплена. Грейторекс или одно из этих роскошных заведений на Бонд-стрит. Разузнайте.
— Слушаюсь, сэр…
Затем инспектор осмотрел ручные часы. Стекло было раздроблено, стрелки остановились на девяти часах и десяти минутах. Он взглянул на сержанта.
— Давали на экспертизу, Грейвс?
— Так точно, сэр. Главная пружина сломана.
— А механизм стрелок?
— В полном порядке, сэр.
— О чем, по вашему мнению, говорят эти часы, Грейвс?
Грейвс сказал осторожно:
— Видимо, часы могут указать время, когда было совершено преступление…
— Когда вы прослужите в полиции с мое, — сказал Спенс, — вы будете относиться с некоторым подозрением к таким удобным уликам, как разбитые часы. Может быть, на этот раз это и есть улика, а может быть — старый трюк. Переведите стрелки на то время, какое вам нужно, разбейте часы — и вы имеете превосходное алиби. Но такого стреляного воробья, как я, вы на это не поймаете. Я считаю, что время преступления точно не установлено.
Медицинское заключение гласит: между восемью и одиннадцатью часами вечера…
Сержант Грейвс кашлянул.
— Эдвард, младший садовник в Фэрроубэнке, говорит, что видел, как Дэвид Хантер выходил из боковой двери в семь часов тридцать минут вечера. Служанки не знали, что он здесь. Они думали, что он в Лондоне с миссис Гордон. Из показаний Эдварда явствует, что Хантер был здесь поблизости.
— Да, — сказал Спенс. — Интересно услышать, что скажет сам Хантер о том, что он делал вчера вечером.
— Мне кажется, случай бесспорный, сэр, — сказал Грейвс, разглядывая инициалы на зажигалке.
— Гм, — промычал инспектор. — Но надо еще объяснить это. — И он показал на губную помаду.
— Она закатилась под комод, сэр. Может быть, она уже давно была там.
— Я проверял, — сказал Спенс. — В последний раз женщина занимала этот номер три недели назад. Я знаю, что обслуживание в гостиницах сейчас далеко не блестящее, но все же, я думаю, хоть раз в три недели пол под мебелью протирают шваброй. «Олень», в общем, содержится в чистоте и порядке…
— Но ведь нет никаких данных о том, что Арден связан с какой-то женщиной.
— Я знаю, — сказал инспектор. — Поэтому эту помаду я отношу к тому, что называю «неизвестными величинами».
Сержант Грейвс воздержался и не сказал «cherchez la femme»[2]. У него было прекрасное французское произношение, и он не хотел раздражать этим инспектора Спенса. Сержант Грейвс был тактичным молодым человеком.
Глава 17
Старший инспектор Спенс окинул взглядом Шепердс-Корт, прежде чем переступить его гостеприимный порог. Это солидное, богатое здание скромно стояло по соседству с Шепердс-Маркет.
В холле ноги Спенса утонули в мягком ворсе ковра. Крытый бархатом диванчик, жардиньерка, полная цветущих растений… Прямо перед Спенсом — маленький автоматический лифт, а сбоку — пролет лестницы. Справа в холле была дверь с надписью «Контора». Спенс толкнул ее и вошел.
Он очутился в маленькой комнате, разделенной низкой перегородкой, за которой стояли стол с машинкой и два стула. В конторе никого не было.
Заметив кнопку звонка в перегородке из красного дерева, Спенс нажал ее.
Никто не появился, и он снова позвонил. Через минуту-две открылась дальняя дверь, и вошел некто в блестящей униформе. По виду этого человека можно было принять за иностранного генерала, но его речь выдавала лондонца, причем лондонца необразованного.
— Да, сэр?
— Мне нужна миссис Гордон Клоуд.
— Третий этаж, сэр. Может быть, сначала позвонить?
— Так она здесь? — сказал Спенс. — Я думал, что она за городом.
— Нет, сэр, она здесь с прошлой субботы.
— А мистер Дэвид Хантер?
— Мистер Хантер тоже здесь.
— Он не уезжал?
— Нет, сэр.
— А прошлую ночь он был здесь?
— Послушайте, — внезапно рассвирепел «генерал». — В чем дело? Хотите узнать биографии всех наших постояльцев?
Спенс молча предъявил служебное удостоверение. «Генерал» моментально присмирел и даже проявил желание помочь.
— Прошу прощения, — сказал он. — Но я ведь не мог знать, правда?
— Итак, мистер Хантер прошлую ночь был здесь?
— Да, сэр, здесь. По крайней мере, насколько мне известно. То есть он не говорил, что уходит…
— Вам было бы известно, если бы его не было дома?
— Вообще говоря, не обязательно. Хотя джентльмены и дамы обычно говорят, если собираются уходить. Оставляют распоряжения относительно писем и что отвечать, если им будут звонить.
— Телефонные разговоры ведутся из вашей конторы?
— Нет, в большинстве квартир имеются свои телефоны. Но кое-кто предпочитает не иметь телефона. В таких случаях мы их извещаем по внутреннему аппарату, и они спускаются и говорят из телефонной будки в холле.
— Но в квартире миссис Клоуд есть телефон?
— Да, сэр.
— Значит, по вашим сведениям, они оба были дома прошлой ночью?
— Совершенно верно.
— А где питаются ваши постояльцы?
— У нас есть ресторан, но миссис Клоуд и мистер Хантер не очень часто пользуются им. Обычно они обедают в городе.
— А завтрак?
— Он подается в номера.
— Можете вы установить, был ли им подан завтрак сегодня утром?
— Да, сэр, я это могу узнать у горничной.
Спенс кивнул.
— Я сейчас пойду наверх. Вы сообщите мне об этом, когда я спущусь.
— Хорошо, сэр…
Спенс вошел в лифт и нажал кнопку третьего этажа. На каждой площадке было только по две квартиры. Спенс позвонил у номера девять.
Дэвид Хантер открыл дверь. Он не знал инспектора и резко спросил:
— Ну, что такое?
— Мистер Хантер?
— Да.
— Старший инспектор Спенс из Остширской полиции. Могу я поговорить с вами?
— Прошу прощения, инспектор, — ухмыльнулся тот. — Я думал, вы коммивояжер. Войдите.
Он провел инспектора в очень современную, очаровательную комнату.
Розалин Клоуд стояла у окна. Она обернулась при их появлении.
— Розалин, это старший инспектор Спенс, — сказал Хантер. — Садитесь, инспектор. Выпьете?
— Нет, спасибо, мистер Хантер.
Розалин слегка наклонила голову. Теперь она сидела спиной к окну, крепко сцепив лежащие на коленях руки.
— Курите? — Дэвид предложил сигареты.
— Спасибо. — Спенс взял сигарету, подождал…
Дэвид опустил руку в карман, вынул ее, нахмурился, взял коробок спичек.
Зажег спичку и дал прикурить инспектору.
— Спасибо, сэр.
— Ну? — непринужденно сказал Дэвид, закуривая сам. — Что же приключилось в Вормсли Вейл? Может быть, наша кухарка орудует на черном рынке? Она достает нам отличные продукты, и я всегда недоумевал, не кроется ли за этим какая-нибудь зловещая тайна.
— Дело гораздо серьезнее, — сказал инспектор. — В гостинице «Олень» прошлой ночью умер человек. Его убили. Точнее, ему проломили череп…
Приглушенное восклицание вырвалось у Розалин. Дэвид быстро сказал:
— Прошу вас, инспектор, не вдавайтесь в подробности. Моя сестра очень чувствительна. Если вы будете упоминать о крови и прочих ужасах, она может потерять сознание.
— О, весьма сожалею, — сказал инспектор. — Но там и не было особенных ужасов. Однако это все же настоящее убийство…
Он помолчал. Дэвид поднял брови и спокойно сказал:
— Вы заинтересовали меня… Но к нам-то какое это имеет отношение?
— Мы надеялись, что вы сможете рассказать нам что-либо об этом человеке, мистер Хантер.
— Я?
— Вы заходили к нему в прошлую субботу вечером. Его имя или имя, под которым он зарегистрировался в гостинице, — Инок Арден.
— Да, конечно. Теперь я вспоминаю.
Дэвид говорил спокойно, без смущения.
