Ник Картер - Месть Мутушими
– Микадо намекал на то, что вы не слишком будете довольны, когда узнаете об этом, – заметил генерал.
– Я вовсе не обижен этим, – возразил Ник Картер, – но если бы я знал об этом раньше, то стал бы самым энергичным образом отказываться от этой чести.
– Да, но теперь я уже нахожусь на пароходе и возвращаться поздно. Да и кроме того, для меня это путешествие будет приятным развлечением, – заметил Лакатира.
– Охотно верю. Но раз уж не может быть иначе, то между вами и мной должна установиться полная откровенность. Мне необходимо знать, чего именно вы опасаетесь и кого вы подозреваете в заговоре против меня.
Генерал ответил не сразу:
– Весьма сожалею, мистер Картер, но на эти вопросы я вам ответа дать не могу, так как это противоречило бы приказу его величества.
– Отнюдь нет, – возразил Ник Картер, – микадо полагал, что во все время пути я буду находиться в неведении относительно принятых им мер. Но ввиду того, что на самом деле вышло иначе и я еще за четверть часа до отхода догадался, в чем дело, я настаиваю на том, чтобы вы мне сказали все. Если вы не хотите исполнить мою просьбу, то я не могу считать вас своим другом. Я вовсе не желаю, чтобы за мной следили, как за ребенком и во всяком случае я имею право знать обо всем, что делается на пароходе.
Генерал, видимо, сильно боролся с собой; но в конце концов он сказал:
– Ладно, мистер Картер, я расскажу вам, в чем дело. Будьте любезны пожаловать со мной в мою каюту.
– Нет, простите, – возразил Ник Картер, – я буду просить, чтобы вы пожаловали в мою каюту.
Он круто повернул и сошел с палубы вместе с генералом Лакатира и Томом Гарнетом.
Глава II
Спасение Ника Картера
– Ну так вот, генерал, говорите все совершенно откровенно, – сказал Ник Картер после того, как все они удобно расселись в каюте, – в чем, собственно, дело?
– Дело в том, – ответил Лакатира, – что вашей жизни угрожает опасность и что мне совместно с другими лицами дан приказ ехать с вами, чтобы охранять вас.
– Это мы уже знаем. Кто именно покушается на мою жизнь?
– Мутушими!
– Позвольте, ведь его уж давно нет в живых.
– Совершенно верно, но дух его жив в его приверженцах-самураях.
– Я был бы вам весьма благодарен, генерал, если бы вы дали более подробные сведения о самураях. Хотя я хорошо знаком с японскими нравами, но все-таки не совсем уяснил себе данный вопрос.
– Извольте! Настоящие самураи давно уже перестали существовать. Во времена шогунов, феодальных владетелей Японии, самураи были обыкновенными профессиональными воинами, которые шли в бой за своего владетеля и вели за него войны. Они были фанатически преданы своему владетелю и оставались ему верны до самой смерти. Мутушими и его предки с незапамятных времен принадлежали к числу таких феодальных владетелей, а самураи, которые до последнего времени были ему преданы, происходят от воинов, много веков служивших роду Мутушими. В наш век чисто феодальные отношения прекратились и самураи теперь являются лицами, обязанными своему владетелю только потому, что они живут на его земле.
– До сих пор я все хорошо понимаю, – заметил Ник Картер.
– Я рассказал все это для большей ясности. Третьего дня вечером ко мне домой явился один из прежних самураев Мутушими. От него я узнал, что вы ему оказали большую услугу.
– Услугу? Какую? – удивился Ник Картер.
– Так он говорит.
– В чем же состояла эта услуга?
– Неужели вы забыли, – ответил генерал и улыбнулся, – что дней пять тому назад вы спасли от верной смерти ребенка, схватив его в последний момент из-под колес быстро мчавшегося автомобиля?
– Ах да, помню, помню.
– Ну так вот, ребенок этот – внук того самурая, который явился ко мне, – продолжал Лакатира, – из чувства благодарности он сообщил мне, что против вас организован заговор. Этим он нарушил клятву, данную своему владетелю, но он не мог спокойно предоставить своей участи человека, спасшего его внука. Вы еще больше оцените принесенную этим человеком жертву, если я вам скажу, что он, открыв мне заговор, отправился к себе домой и наложил на себя руки.
– Что вы! – воскликнул Ник Картер.
– Я полагал, что вам известно, как свято у нас в Японии исполняется данная клятва, – пояснил генерал.
– Конечно, знал. Стало быть, этот самурай пожертвовал для меня своей жизнью?
– Совершенно верно и притом вполне хладнокровно, так как он знал, что должен убить себя, если выдаст мне тайну. Ему ничего другого не оставалось после того, как он нарушил клятву. Уж таковы правила чести у этих людей. Он не мог жить с запятнанной честью, но, с другой стороны, он и не мог предоставить своей участи человека, рисковавшего жизнью для спасения его родственника. Эти принципы представляют собой частицу религиозного верования самураев.
– Бедняга, – проговорил Ник Картер, – я искренне сожалею, что он добровольно пошел на самоубийство из-за меня.
– Не печальтесь о нем, – возразил Лакатира, – тот, кто совершает геройский подвиг, будет вознагражден за это в лучшем мире. Вы не думайте, что он умер из-за вас: он только остался верен своему принципу, не допускавшему иного исхода, кроме самоубийства. Убивая себя, он оказал услугу не вам, а только своей собственной совести, предписывавшей ему поступить именно так, а не иначе.
– Сообщил ли вам этот самурай, сколько мстителей натравлено на меня и как их зовут?
– Сообщил. Я только что собирался вам рассказать, какие оригинальные распоряжения барон дал своим слугам. Какими-то таинственными путями ему удалось принять у себя в тюрьме трех вполне преданных ему самураев и побеседовать с ними. Сделал он это вот как: сначала он всем троим вместе дал общие указания, потом – каждому поодиночке, причем каждый должен был поклясться, что не скажет своим товарищам того, что ему было сказано бароном с глазу на глаз. Один из этих самураев и был тот самый Логи, который явился ко мне. Для большей наглядности я вам дословно передам сообщение Логи о том, что ему сказал Мутушими. "Твоя задача, – сказал ему Мутушими, когда они остались вдвоем, – начнется там, где кончится задание твоих товарищей. Я оставил на твою долю наиболее легкую часть всей работы, так как по всей вероятности тебе даже не придется действовать, ибо твои товарищи справятся и без тебя. Ты неотступно будешь следить за этим американцем. Когда он будет возвращаться на родину, ты поедешь с ним на одном и том же пароходе и будешь следить за каждым его движением, но ты ничего не должен предпринимать против него прежде, чем он прибудет в Нью-Йорк. Если он вернется туда живым, что маловероятно, то твоя работа начинается. Я дам тебе записку к моим наследникам и они снабдят тебя деньгами в достаточной мере, чтобы ты не был стеснен в своих действиях. Более подробных инструкций я тебе дать не могу, да ты и сам знаешь, как быть дальше. Убей этого американца каким хочешь способом, каким угодно оружием. Кроме того, тебе ведь помогут твои товарищи".
– Приятная перспектива, нечего сказать, – саркастически заметил Ник Картер, – но позвольте, генерал, каким образом они будут действовать в Нью-Йорке вместе? Ведь им приказано орудовать независимо.
– Это вначале, – пояснил Лакатира, – если же первому в течение определенного промежутка времени не удастся исполнить свою задачу, он сообщает об этом второму, тем самым предоставляя ему право распоряжаться как и его, первого, услугами. Тогда второй уже должен сообщить первому, какие именно особые инструкции он получил от Мутушими.
– Понимаю! – воскликнул Ник Картер. – Стало быть, если первому не удастся укокошить меня, то за дело берется второй совместно со своими товарищами. В случае неудачи второго – третий вместе с обоими первыми продолжает дело. Так ведь?
– Не совсем!
– Как так?
– Вопрос не исчерпывается только тремя мстителями. Каждый из них может нанять себе еще несколько помощников и таким образом в настоящее время на пароходе имеется двенадцать человек, намеревающихся убить вас.
– Чрезвычайно приятно, – заметил Ник Картер, – но по моему расчету дело все-таки обстоит не совсем так: ведь одного из трех мстителей уже нет в живых?
– Тем не менее, их все-таки трое, так как оставшиеся двое на место Логи привлекли другого. Они, конечно, слышали, что Логи покончил жизнь самоубийством и догадались, по какой причине. Это ухудшает ваше положение, мистер Картер, так как заговорщики примут все меры к тому, чтобы поскорее покончить с вами. Единственная выгода ваша в том, что вы знаете о существовании заговора.
– Пассажирский пароход размерами не превосходит хорошую гостиницу, – спокойно сказал Ник Картер, – причем пока никто не может никуда уйти отсюда. Казалось бы, нетрудно обнаружить заговорщиков во время перехода через океан.
Генерал пожал плечами. Видно было, что он сомневался в том, что говорил сыщик.
