Эрл Гарднер - Переделка, в которую попал Уайкер
Бедный Магу не выдержал.
— Нет уж, увольте, и пытаться не стану, — раздраженно воскликнул он. — Честно говоря, стоит мне прикрыть глаза, как я вижу нечто другое: винтовку, изрыгающую пламя, черные похоронные дроги, пышные похороны и, наконец, поминки после похорон. И, кстати, скажите, где мне искать виски после того, как вы сыграете в ящик?!
Пол Прай оглушительно расхохотался:
— Что с тебя взять, Магу! У тебя нет ни капли воображения. Зато желания как у настоящего мужчины. Никаких сентиментальных стенаний и прочей чепухи, ни единой слезинки по поводу безвременно ушедшего из жизни друга! По-твоему, я просто кормушка, так, что ли? Ну, мой милый, ты просто эгоистичная скотина! Впрочем, что это я? — такова жизнь, а мы иногда боимся в этом признаться.
— Ах, да бросьте, босс! Я вовсе не хотел вас обидеть. Ну, вы сами посудите, что мне пришлось пережить, пока вы не появились. До сих пор все было так гладко, я просто диву давался! Но когда-то всему приходит конец. Вот я и подумал — началось!
Пол Прай осторожно опустил барабан на ковер и укоризненно уставился на товарища.
— Магу, если не прекратишь пить, пеняй на себя! А я-то хотел взять тебя «фотографом»! Магу помахал пустым рукавом пиджака.
— Это без одной-то руки?!
— Ничего страшного. Согласен и без руки. Ты и сам знаешь: тебе как «фотографу» просто нет цены. И я мог бы пристроить тебя на работу.
Туманный взор бесцветных глаз однорукого с тоской переместился на бутылку с виски. Он снова глубоко вздохнул.
— Не-а, да и что толку? Я-то ведь себя знаю получше, чем кто другой. Разве не помните — я пристрастился к этой гадости еще задолго до того, как потерял руку. И сколько потом ни пытался избавиться от этой мерзкой привычки, все было без толку! Так и катился под горку. И докатился до того, что стал карандашами на улице торговать. Тут-то вы меня и встретили. Узнали об этой моей особенности — фотографировать лица, да и взяли к себе в помощники, выслеживать да опознавать для вас гангстеров. На это я еще гожусь — но только на это. Ладно, что теперь говорить! Вы хотели что-то сказать, но я перебил вас с этим барабаном. Я-то уж давно подметил у вас эту манеру. Когда вы задумали что-то, у вас даже взгляд делается особенный, то ли сонный, то ли задумчивый. Так что давайте выкладывайте.
Пол забарабанил по спинке стула.
— Помнишь ту девчонку, которая утверждала, что у Феннимана ей подменили бриллианты? Магу кивнул:
— А то как же. Она утверждала, что так оно и было. Только доказательств не было.
Глаза Пола Прая потемнели, губы сурово сжались.
— Верно, Магу. Доказательств у нее и впрямь не было. Но я поверил ей, да и ты тоже, помнишь?
— Ну если даже и поверил, так что с того? Сделать-то ничего было нельзя.
— У меня остались ее имя и адрес, приятель.
— Все это, конечно, очень здорово. Да только какое отношение все это имеет к Тошнутику Уайкеру?
— Самое прямое, Магу. Предположим, шайка Гилврэя задумает совершить налет и выберет не кого-то, а Феннимана, проведав о его драгоценностях. А я, предположим, обнаружу эти драгоценности и сдеру с ювелира кругленькую сумму. А дальше предположим, что часть этой суммы я отдам девушке! Как тебе нравится — моя идея? Вот такой и должна быть истинная справедливость!
Рука Магу замерла на полпути к бутылке. Он оцепенел, потом с опаской посмотрел на Пола, вытаращенными от изумления глазами.
— Побойтесь Бога, босс! Что за мысли порой лезут вам в голову! Этак и спятить недолго! О чем вы только думаете?! Да вам сейчас нужно отыскать какую-нибудь нору поглубже да потемней и сидеть там тихо, пока не улягутся страсти. Лягте на дно, заройтесь поглубже и носа не высовывайте, пока Тошнутик Уайкер не отвалит. Вот тогда и посмотрим, как пойдут дела. Пока же надо сидеть тихо.
Послушайте, я ведь дело говорю, босс. Есть у меня одно местечко, там вас век никто не отыщет. Будете безвылазно сидеть в комнате, а еду вам станут приносить прямо туда. Да, еще придется подыскать какого-нибудь парня покруче для охраны — впрочем, это на ваше усмотрение. У самого Гилврэя, кстати, тоже врагов немало. Не вечен же он, в конце концов! Эта ваша манера выхватывать награды прямо у него из-под носа — знаете, босс, это все равно что дергать смерть за усы — так же глупо!
Пол Прай решительно покачал головой:
— Нисколько не сомневаюсь, что Тошнутик Уайкер даже не знает меня в лицо.
— Все верно. Но чтобы узнать, достаточно кому-то просто показать ему вас. Это несложно.
— Ну, а если устроить так, чтобы он для этого выбрал именно тебя? Как тебе моя идея? — предложил Пол Прай.
— Ну и что это даст?
— А вот послушай. Ты ведь сам только что сказал, что у ребят Гилврэя с деньгами негусто. И вчерашнее ограбление — лучшее тому доказательство. Сам подумай, наверняка Уайкер в первую очередь ринется в погоню за камушками. Драгоценности, особенно такие крупные, для него на порядок важнее меня. Со мной-то он всегда успеет управиться. Я, так сказать, на втором месте.
Рожи Магу вздохнул.
— Угу, конечно, — подхватил однорукий помощник. — Вас послушать, так Гарри Хигли тоже был на втором месте. И Марта тоже. А теперь они оба на том свете. Сколько можно вам повторять: этот парень Уайкер приехал не шутки шутить!
Пол Прай задумчиво кивнул. Азартный огонек, еще недавно горевший в его глазах, погас, и теперь в них появилось какое-то сонное выражение. Магу на минуту даже показалось, что Прай то ли дремлет, то ли о чем-то грезит наяву. Прошло немало времени, прежде чем шеф заговорил. Его голос был тихим и мечтательным:
— Могу денек не бриться, если ты настаиваешь. Потом намажу физиономию жидкой пудрой. Завтра мое лицо будет выглядеть так, словно я только что избавился от роскошной растительности на нем.
— И что это вам даст? — не понял Магу.
— Ну, как тебе сказать, я буду больше смахивать на русского, — заявил босс.
— На русского?! Господи ты Боже, босс, не иначе как у вас окончательно поехала крыша! — Точно — на русского! — невозмутимо продолжал Пол Прай, не обращая ни малейшего внимания на то, что его так бесцеремонно прервали. — Причем не просто на русского, а на того, кто способен приехать к нам с единственной целью — выгодно толкнуть кому-нибудь из наших бриллианты русской короны, которые зашиты у него за подкладкой пиджака.
Магу взял бутылку с виски, задумчиво посмотрел ее на свет и с сомнением пожевал губами.
— Не может быть, — пробормотал он, — это же только половина. Неужто я так наклюкался с половины бутылки? Быть такого не может! Но если я не пьян, стало быть, вы спятили. И скорее всего дело в вас, босс. Потому как быть того не может, чтобы я окосел, когда в бутылке плещется еще добрых полкварты. Да меня и целая с ног не свалит. Если даже я ее высосу до завтрака.
Но Пол Прай не слушал своего помощника. Он вскочил на ноги, сильное, тренированное тело двигалось с изящной стремительностью хищника.
— Где можно найти Тошнутика Уайкера? — нетерпеливо спросил он.
Рожи Магу неодобрительно покачал головой:
— Это как раз несложно. Вот избавиться от него — это труднее.
— Где его найти, Магу? Ты ведь знаешь, верно? — настаивал босс.
— Конечно знаю.
Пол Прай потянулся за шляпой.
— Тогда пошли. Рожи, — скомандовал он. Было позднее утро. Им показалось, что в деловом районе города слишком уж оживленно — неожиданно много праздношатающихся горожан. Они толпились перед витринами магазинов, словно напоминая о той толчее, что начнется здесь через пару часов.
В зданиях банках царила обычная суета. Похожие друг на друга хорошо одетые мужчины в деловых костюмах сновали туда и обратно, ведь это был час, когда в мире бизнеса все готово для того, чтобы обстряпать выгодное дельце.
Однорукий Магу, удобно усевшись, привалился спиной к стене банка. На коленях у него лежала шляпа, заполненная карандашами. На дне ее, на фоне потертого, некогда черного фетра, сиротливо поблескивали две мелкие монетки. На морщинистом, опухшем лице застыло брюзгливое выражение обычного неудачника. Он ничем внешне не отличался от десятков других нищих, подпиравших вокруг стены в тщетной надежде на щедрость местных богатеев. Пустой рукав пальто свободно болтался на самом виду.
Остекленелый взгляд, небритая физиономия, потертая одежда, вся его оплывшая фигура говорили сами за себя. Типичный опустившийся пьянчужка, жулик и попрошайка.
Он играл свою роль с таким мастерством, что никому бы и в голову не пришло, что старческие глаза с фотографической точностью фиксируют каждое человеческое лицо. А суетливые движения дрожащих пальцев, которые лихорадочно теребят и мнут потертую шляпу, рассчитаны вовсе не на то, чтобы вызвать жалость у случайных прохожих. На самом деле в их движениях не было ничего беспорядочного, а каждый жест говорил на языке сигналов, известном лишь немногим.
Элегантный, как всегда. Пол Прай с непринужденной грацией светского льва фланировал по противоположной стороне улицы. Оттуда ему был отлично виден любой сигнал нищего.
