Дж Коннингтон - Трагедия в Равенсторпе

— А потом?

Майкл Клифтон не мог допустить, чтобы Джоан одна несла тяжкое бремя допроса, и вмешался.

— Мы с мисс Чейсвотер были в зимнем саду, и тут раздался крик: "Убийство!" Я не узнал голос. Я оставил мисс Чейсвотер в саду и побежал на голос, который доносился из музея. Фосс лежал на полу, и в груди у него торчал кинжал. Я сразу понял, что он мертв. Его слуга Марден был в этой же комнате, он перевязывал себе руку, кровь текла очень сильно, он сказал, что порезался о стекло витрины. Я не спускал с него глаз, пока не пришли два смотрителя музея, и тогда пошел вам звонить.

— Что случилось с мистером Чейсвотером? — как бы вскользь спросил сэр Клинтон.

— Это загадка, — сказал Майкл. — В музее я его не видел и потом нигде не мог найти. Конечно, он мог выйти из дома, оставив Фосса одного; может быть, он ушел до того, как дворецкий поднял крик: "Убийство!" Я не знаю.

Сэр Клинтон видел, что инспектору не терпится задать вопрос, и взглядом приказал ему молчать.

— Еще один пункт, и на этом кончим, — сказал он, обращаясь к Джоан. — Вы можете назвать приблизительное время, когда услышали крик: "Убийство!" Я имею в виду, сколько прошло времени после того, как вы сами ушли из музея?

Джоан задумалась.

— Минуты через три-четыре я встретила мистера Клифтона, мы с ним пообщались — сколько, Майкл? — а потом раздался крик.

— Не больше пяти минут, — сказал Майкл.

— Да, примерно пять, — подтвердила Джоан. — В общем, получается минут девять от того, как я вышла, и до того, как услышала крик.

Сэр Клинтон встал и закрыл блокнот.

— Это все, что вы можете нам сказать? Все, что вам известно по поводу убийства?

Джоан ответила не сразу.

— Больше не могу вспомнить ничего такого, что могло бы вам пригодиться.

— Где может находиться ваш брат? У вас есть на этот счет какие-нибудь соображения?

— Ни малейших, — ответила Джоан. Вдруг се осенило: — Вы же не думаете, что это сделал Морис? — с тревогой спросила она.

— Не сомневаюсь, что вскоре он сам нам все расскажет, — постарался утешить се сэр Клинтон. — Вас я больше мучить не буду. А вот мистера Клифтона я попрошу пройти с нами, но я и его отпущу через несколько минут.

С извиняющейся улыбкой он кивнул ей и пошел к двери, инспектор и Майкл двинулись следом. Как только они вышли, он повернулся к Майклу.

— Вы уверены, что Чейсвотера не было в комнате, когда вы гуда вошли?

Прежде чем ответить, Майкл долго размышлял.

— Не знаю, где бы он мог быть. Я заглянул во все ниши — вы знаете, что там даже кошке негде спрятаться.

— Дверь сейфа была открыта или закрыта?

Майкл опять надолго умолк.

— Закрыта, я в этом почти уверен.

Теперь задумался сэр Клинтон.

— Что ж, посмотрим на этого Мардена. Инспектор, приведите его в музей, лучше выслушаем его на месте. Так проще будет добиться точных объяснений.

Инспектор Армадейл удалился выполнять поручение, а Майкл и шеф полиции отправились на место преступления. Вдруг сэр Клинтон круто повернулся к Майклу.

— Так куда, по-вашему, подевался Морис? Мне нужна правда.

Пораженный его резкий топом, Майкл даже остановился.

— Понятия не имею. В музее его не было. Готов повторить то же самое под присягой.

Начальник полиции пытливо на него посмотрел, но ничего не сказал. Потом двинулся дальше. Они еще не успели они войти в музей, как явился инспектор с камердинером.

Марден был мужчиной лет тридцати, сэр Клинтон отметил, что он держится вполне спокойно, ни намека на панику. В его речи не чувствовался американский акцент, отвечал он кратко и четко. Сэр Клинтон незаметным жестом приказал инспектору начать допрос. Армадейл вынул блокнот.

— Ваше имя?

— Томас Марден.

— Как давно вы на службе у мистера Фосса?

— С того времени, как он приехал из Америки, три месяца.

— Как он вас нашел?

— По объявлению.

— Вы знали его раньше?

— Нет.

— Где он жил?

— Дом 474а, Гуннерс Меншинс, Юго-Запад. Это служебная квартира.

— Она и сейчас за ним?

— Да.

— Как он проводил время?

Камердинер удивился.

— Не знаю. Это не мое дело.

Инспектор не позволить увильнуть ему от ответа.

— Вы должны были знать, он постоянно дома или регулярно уходит в какие-то часы.

Марден понял, чего от него хотят.

— Вас интересует, ходил ли он регулярно в офис? Нет, он ходил, когда ему было удобно.

— Он получал много корреспонденции?

— Письма? Как все.

Инспектор хмуро поглядел на него; пока он не услышал ничего стоящего.

— Что вы хотите этим сказать — как все?

— Каждый день он получал письма, иногда одно или два, иногда полдюжины. Как все.

— Эти письма были деловыми или личными?

Этот вопрос разозлил Мардена.

— Откуда мне знать? Я не привык совать нос в жизнь хозяина. Это не мое дело.

— Однако ваше дело — читать адрес на конверте, чтобы проверить, не ошибся ли почтальон, не принесли ли чужое письмо. Вы ничего при этом не замечали? Адреса обычно были напечатаны или написаны от руки?

— Он, как и все, получал конверты с отпечатанными адресами — счета и рекламу и одно-два письма, надписанные от руки.

— На марки вы обращали внимания?

— Многие были из Америки, разумеется.

Инспектор выдал заключение:

— Значит, он на квартире мало занимался делами; большая часть писем счета и реклама; но он также получал личные письма, и часть этой корреспонденции была из Америки, так? Почему вы нам прямо этого не сказали, из вас пришлось клещами вытаскивать?

Его суровый тон ничуть не обескуражил камердинера.

— Я же, в отличие от вас, ничего не подозревал. Письма и письма. Я о них и не думал.

Инспектор Армадейл никак не отреагировал на это косвенное признание его могущества.

— К нему много ходило народу?

— В квартиру — нет. Насколько мне известно, он встречался с друзьями в соседнем ресторане.

— Вы помните каких-нибудь посетителей?

— Нет.

Инспектор спохватился, что кое-что упустил.

— Он получал телеграммы?

— Да.

— Часто?

— Довольно часто.

— Вам известно их содержание?

Теперь Марден был просто оскорблен.

— Вы уже спрашивали, совался ли я в его дела, и я сказал — нет.

Инспектор сделал вид, что не замечает его раздражения.

— И как часто приходили телеграммы?

— Один-два раза в неделю.

— Он делал ставки? — спросил инспектор, решивший, что это подходящее объяснение для частых телеграмм.

— Мне об этом ничего не известно.

Армадейл еще более вдохновенно продолжал:

— Не был ли он на мели?

— Мне он платил регулярно, если вы это имеете в виду.

— У него была машина с шофером, не так ли?

— Да.

— Это его личная машина, или он нанял?

— Не знаю. Не мое дело.

— Квартиры в Гуннерс Меншинс дорогие?

— Я не знаю, сколько он платил.

— Я смотрю, вы на редкость нелюбопытный человек, Марден.

— Мне платят не за то, чтобы я любопытствовал.

Инспектор отложил карандаш и некоторое время размышлял.

— Вам известен его адрес в Америке?

— Не мое дело.

— Он писал много писем?

— Не знаю. Это меня тоже не касается.

— Можете, по крайней мере, сказать, посылал ли он вас отправлять почту?

— Не посылал.

— Что еще вы могли бы сказать о своем хозяине?

Прежде чем ответить, Марден старательно подумал.

— У него вся одежда новая, с иголочки.

— Что еще?

— У него был револьвер, автоматический.

— Размер?

— Примерно вот такой.

Камердинер показал длину и поморщился, нечаянно задев повязку на руке.

— Гм! Тридцать восьмой калибр или сорок пятый, — отметил Армадейл. — Для двадцать второго слишком велик.

Он опять взял в руку карандаш.

— Переходим к сегодняшнему дню. Начните с ленча.

Марден задумался.

— Лучше начну с того, что было перед ленчем. Мистер Фосс принес мне сверток и велел отнести на почту в Хинчелден. Чтобы я отослал бандероль. Он предложил мне машину, но я предпочел пройтись пешком. Люблю свежий воздух.

— А что потом? — спросил инспектор, бессознательно подражая шефу.

— Сразу после ленча собрался и пошел через территорию имения в Хинчелден. Я не спешил. Приятно было прогуляться по хорошей погоде. Вскоре мне попался смотритель, он сказал, что дальше в ту сторону идти нельзя, что он всех возвращает назад. Ну, я объяснил ему, куда иду, и в качестве доказательства того, что я никакой не злодей, вынул из кармана сверток — он же не знал, кто я. А когда достал пакет, то случайно увидал, что написано на наклейке.

— А, вы все-таки посмотрели на адрес! — не выдержал инспектор.

— Совершенно случайно, — сказал Марден, не обращая внимания на этот выпад. — И увидал, что мистер Фосс сделал ошибку.