Джон Карр - Согнутая петля
Теперь все смотрели на него.
– Одна из горничных, Бетти, ты ее знаешь? – Барроуз задыхался.
– Да, продолжай!
– Бетти исчезла, и никто не знал, где ее искать. Искали везде, где ее вероятнее всего можно было найти. Нет Бетти! В доме поднялась суматоха, потому что Ноулз вдруг тоже пропал. Наконец горничная Молли нашла ее в Зеленой комнате, куда Бетти никогда не заходила. Бетти лежала на полу с «Дактилографом» в руке. Но это еще не все. Цвет лица у нее был такой неестественный, и дышала она так жутко, что мы послали за доктором. Старый Кинг обеспокоен. Бетти пока без сознания, и в любом случае она еще долго ничего не сможет нам сказать. У нее нервное потрясение, и Кинг говорит, что сомневаться в его причине не приходится.
– Что было причиной?
Барроуз, видимо, колебался.
– Страх, – ответил он.
Глава 10
В библиотеке «Фарнли-Клоуз» на подоконнике сидел истец и курил черную сигару. Рядом с ним стояли Барроуз, Уэлкин и сонный Кеннет Марри. Инспектор Эллиот, доктор Фелл и Брайан Пейдж сели за стол.
Прибыв в «Фарнли-Клоуз», они застали перепуганную, дезорганизованную прислугу. Перепуганную совершенно бессмысленной суматохой, нарушившей привычное течение дня, и дезорганизованную из-за отсутствия дворецкого.
Факты? Что вы означаете, факты? Слуги, которых расспрашивал Эллиот, не понимали его вопросов. Ах уж эта горничная, Бетти Харботтл, обыкновенная, симпатичная девушка! Ее не видели с самого обеда. Когда пришла пора мыть окна в двух спальнях на верхнем этаже вместе с Агнес, другой горничной, Агнес отправилась ее искать. Нашли ее только в четыре часа. Совершенно случайно Тереза, горничная леди Фарнли, вошла в Зеленую комнату, кабинет покойного сэра Джона, и обнаружила Бетти лежащей на полу у окна, выходящего в сад. Она лежала на боку с книгой в бумажной обложке в руке. Из Маллингфорда позвали доктора Кинга, но ни выражение его лица, ни выражение лица Бетти не успокоили прислугу. Врач еще у пациентки.
Как все это не правильно! Не должно быть домашних ужасов! Это очень плохо, если человек может исчезнуть в собственном доме на четыре часа. Это все равно что услышать, как в собственном доме кто-то открыл знакомую дверь и вошел не в свою комнату, а в комнату, в которой никогда раньше не был, и там увидел что-то страшное. От домоправительницы, кухарки и прочих слуг Эллиот узнал мало, если не считать подробностей домашней жизни; и о Бетти тоже ничего, кроме того, что она любила яблоки и писала письма Гарри Куперу.
Появление Ноулза успокоило прислугу; и Пейдж надеялся, что появление Маделин окажет благотворное влияние на Молли Фарнли. Маделин проводила ее в гостиную, а мужчины тем временем продолжали молча сидеть в библиотеке, наблюдая друг за другом. Пейдж пытался представить себе, как встретятся Маделин с Патриком Гором; однако даже его воображения было мало. Их не представили. Маделин, обняв Молли за плечи, тихо прошла мимо. Она и истец мельком взглянули друг на друга, и Пейджу показалось, что Гор с удивлением узнал ее; но никто не произнес ни слова.
И именно Гор начал разговор с инспектором, когда все собрались в библиотеке перед тем, как доктор Фелл бросил ручную гранату исключительной взрывной силы.
– Это бессмысленно, инспектор, – начал Гор, снова зажигая погасшую черную сигару. – Эти вопросы вы уже задавали сегодня утром, и я вас уверяю, что повторять их бессмысленно. Вы задали нам вопрос: где вы были, когда девушка… ну, словом, в тот момент, когда это с ней произошло… и почему ей в руку был вложен «Дактилограф»? Я довольно просто ответил, что будь я проклят, если знаю. То же самое сказали и другие. Мы все были здесь. Вы приказали нам быть здесь. Но вы можете быть уверены, что мы не жаждем общества друг друга и не имеем ни малейшего понятия, когда напали на девушку.
– Послушайте, вы же понимаете, – резко произнес доктор Фелл, – что часть этих проблем лучше решить сразу!
– Надеюсь только, что вам удастся их решить, мой друг, – ответил Гор, который, казалось, проникся к нему искренней симпатией. – Но, инспектор, у вас уже есть наши показания и показания слуг. Мы снова прошли через это и…
Инспектор Эллиот весело перебил его.
– Это верно, сэр, – сказал он. – И если понадобится, пройдем еще. И еще.
– Правда… – вмешался Уэлкин.
Истец снова насел на инспектора:
– Но если вас так интересуют перемещения «Дактилографа», почему не уделить некоторое внимание тому, что содержится в «Дактилографе»? – Он бросил взгляд на потрепанную серую книжечку, лежащую теперь на столе между Эллиотом и доктором Феллом. – Разве не было бы разумнее все разрешить прямо сейчас? Почему бы не определить, кто из нас настоящий наследник, покойный или я?
– О, это я вам могу сказать! – приветливо улыбнулся доктор Фелл.
Внезапно наступило молчание, прерываемое лишь скрипом ботинка истца о каменный пол. Кеннет Марри отнял руку, которой заслонял глаза. На его стареющем лице застыло выражение цинизма: глаза смотрели живо, жестко, но снисходительно. Пальцем он поглаживал бороду, словно слушал увлекательный рассказ.
– Вы серьезно, доктор? – откликнулся он тоном, характерным исключительно для школьного учителя.
– Кроме того, – продолжал доктор Фелл, похлопывая лежащую на столе книгу, – этим «Дактилографом» заниматься бессмысленно! Он поддельный. Нет, нет, я не хочу сказать, что у вас нет доказательств! Я только хочу сказать, что тот «Дактилограф», который украли, поддельный. Господин Гор вчера вечером заметил, что у вас раньше было несколько «Дактилографов». – Он с сияющей улыбкой посмотрел на Марри: – Мальчик мой, вы сохранили мелодраматическую душу, чему я рад. Вы полагали, что «Дактилограф» могут попытаться украсть. Поэтому вчера вечером вы пришли в дом с двумя…
– Это правда? – спросил Гор.
Марри, казалось, был одновременно и доволен и раздосадован; но он кивнул, словно внимательно следил за ходом событий.
– …и, – продолжал доктор Фелл, – то, что вы показали этим людям в библиотеке, было подделкой. Вот почему вы так долго с ним возились. А? Когда вы выставили всех из библиотеки, вам пришлось достать из кармана подлинный «Дактилограф» (невзрачную книжечку, которую легко разорвать и сунуть туда поддельный). Но они предупредили, что собираются неусыпно наблюдать за вами. А вы боялись, что через окна величиной чуть ли не во всю комнату кто-то из них увидит вас и поднимет тревогу, если заметит ваши манипуляции с книжками. Поэтому вам пришлось все сделать так, чтобы никто ничего не заметил…
– Я был вынужден, – серьезно произнес Марри, – залезть в этот шкаф и заменить книжку. – Он кивком показал на старый книжный шкаф, встроенный в стену, на которой располагались и окна. – Поздновато мне чувствовать себя мошенником на экзамене!
Инспектор Эллиот ничего не сказал. Бросив острый взгляд на Фелла, а потом на Марри, он начал что-то записывать в книжке.
– Хм-м… да. Вам помешали, – кивнул доктор Фелл. – Мистер Пейдж, проходя мимо окон в заднюю часть сада всего за несколько минут до убийства, увидел, что вы еще только открываете «Дактилограф». Так что для настоящей работы у вас было мало времени…
– Три-четыре минуты, – уточнил Марри.
– Прекрасно. И вряд ли у вас было время для настоящей работы до того, как подняли тревогу из-за убийства. – Доктору Феллу, казалось, было больно говорить. – Дорогой мой Марри, вы не так простодушны! Вы понимали, что эта тревога могла быть уловкой. Вы бы никогда не вышли из библиотеки, оставив «Дактилограф» на столе в качестве приманки для любопытных! Услышав об этом, я ушам своим не поверил! Нет, нет, нет! К вам в карман вернулся настоящий, а на всеобщее обозрение остался поддельный, такой манящий и соблазнительный. Так ведь, а?
– Идите вы к черту, – невозмутимо произнес Марри.
– Потом вы решили выждать и попробовать применить ваши способности к дедукции. Вы, вероятно, всю ночь писали отчет об отпечатках пальцев, держа перед собой настоящий «Дактилограф», и ваши показания под присягой о том, что настоящий наследник…
– Кто настоящий наследник? – перебил его Патрик Гор.
– Вы, конечно, – проворчал доктор Фелл. И посмотрел на Марри. – Черт возьми, – жалобно добавил он, – вы должны были его узнать! Он был вашим учеником. Вы должны были его узнать! Я понял, что он настоящий Джон Фарнли, сразу же, как только он открыл рот…
Истец, который прежде стоял, теперь неуклюже сел. Его лицо выражало почти обезьянье удовольствие, а живые глаза и даже, казалось, лысина блестели.
– Спасибо, доктор Фелл, – произнес Гор, положив руку на сердце. – Но я должен заметить, что вы не задали мне ни одного вопроса.
– Посмотрите на него, друзья мои, – предложил доктор Фелл. – Вы имели возможность слушать его весь вчерашний вечер. Посмотрите на него сейчас. Послушайте его. Напоминает ли он вам кого-нибудь? Я имею в виду не внешность, а манеру говорить, ход мыслей, способ самовыражения. Ну, так кого же он вам напоминает? А?
