Анна Литвинова - Миллион на три не делится
Девушка вывалила на прозрачный прилавок пару-тройку колец и серег.
Довольно быстро я выбрал одно из колец. Примерил себе на мизинец. Расплатился из перетянутой резинкой пачки «пятихаток».
Спустя семь минут я вышел на глухой полутемный бульвар. Высоко в стремительно чернеющем южном небе шумели под морским ветром тополя.
Я минуту постоял на крыльце магазина и решительно двинулся в самую глушь бульвара.
***Сзади меня, в темных зарослях тамариска, слышался осторожный треск сучьев. «Следопыты хреновы», – подумалось мне.
Впереди на темной пустынной аллее вдруг возникла внушительная мужская фигура.
В тот же самый момент я услышал сзади уже не скрывающиеся азартные шаги. Я выждал секунду. Шаги и горячее дыхание оказались за самой моей спиной.
Я не люблю, когда меня бьют чем-нибудь тяжелым по голове (это мешает мне размышлять в ходе дальнейшей детективной практики). Поэтому я резко повернулся. На меня сразу налетали двое парней.
Первого я ударил носком ноги в коленную чашечку. Через полсекунды достал второго ударом в переносицу. Первый скорчился, беззвучно захватал губами воздух, схватился за колено и повалился на бок.
Что случилось со вторым, я не заметил, потому что повернулся к третьему – тому, что встречал меня посреди темной аллеи. Но того только пятки сверкали. Самый шкафоподобный (и самый, как оказалось, благоразумный из нападавших) улепетывал, словно лось, через заросли тамариска.
Я повернулся к любителям атаковать с тыла. Первый корчился на земле. «С-с-су…» – хрипел он. Видать, мой удар по его коленной чашечке оказался столь силен, что он не мог договорить самого элементарного ругательства. Второй, получивший по переносице, отделался, видимо, легче. Когда я повернулся к нему, он совершил полный поворот кругом и прыжками ускакал в глубь кустов. На его нечисто выбритой башке я успел заметить белеющий в ночи пластырь.
Почему-то мне показалось, что это был тот самый пациент, который в ту ночь, когда исчез старик, обращался в травмпункт местной больницы. Я успел подумать также, что пластырь на его забубенной головушке имеет некоторое отношение к трости с монограммой «А.М.», найденной мною сегодня в кустах поблизости от «золотого» магазина.
Поскольку двое грабителей ретировались, мне оставалось работать с поверженным третьим.
– Дружки-то твои тебя бросили, – довольно миролюбиво сказал я и перевернул противника на живот. Затем взял его руку на простой болевой прием.
– Пусти, сука!! – Дар речи наконец вернулся к подонку.
– Сейчас отпущу, – сказал я. – Я не мент. Ты мне на хрен не нужен. Ты мне только скажи, где старик.
– Не знаю я никакого старика!! – неискренне закричал противник.
Я завернул его руку за спину чуть покруче.
– На счет «три» я ломаю тебе, говнюк, мизинец. А на счет «пять» – руку, – пообещал я. – Время пошло. Раз… Два…
Одновременно я еще сильнее заломил его руку и увеличил угол наклона его пальцев относительно кисти.
– А-а!!! – заорал урод. – Больна-а-а!..
– Будет еще больней, – пообещал я. – Где старик?
– Не знаю я никакого старика!
Что-то у него в руке хрустнуло.
– А!!!
– Я тебя отпущу, сучара, только скажи, где старик.
– Увезли…
– Куда?!
– Мы увезли его по дороге в Г***. Там бросили…
– Живого?!
– Да. Пусти!
– Зачем же вы его, волки, увезли?
– Он Мишку ранил… Тот в нашу больницу поехал… Мы не хотели, чтоб старик Мишку в больнице увидел…
– Где, конкретно, бросили старика?!
– На шестнадцатом километре… У смотровой площадки…
– Он был жив?
– Да жив, жив!..
– Ну, смотри, падаль: если вы его убили – я тебя лично за яйца подвешу… Пшел вон!
Я от души пнул грабителя ботинком под ребра и быстро пошел прочь.
Кому-то мои методы расследования, возможно, показались бы негуманными. Я думаю, их не одобрили бы ни сама старая леди, ни ее супруг. Но мне было наплевать на это.
Лишь бы дедуля оказался жив.
***В районную больницу города Г*** – курортного поселка в двадцати километрах от Н. – мы вместе со старушкой примчались уже в половине одиннадцатого. Дорогой в такси я рассказал ей, что произошло.
В палате на восемь коек кто-то храпел, кто-то слушал радио, кто-то шелестел газетой.
Наш старик с забинтованной головой лежал на высоких подушках. Рука его тоже была на перевязи. Старик строго смотрел прямо перед собой.
– Сашенька! – Старушка бросилась к нему от самой двери. Ее прыти могла бы позавидовать любая младая любовница.
– Танечка!! – просиял старик.
– Сашенька! Да что ж ты со мной делаешь!..
– Танечка! Ты наконец-то пришла ко мне…
Я не стал мешать трогательной встрече влюбленных и вышел покурить в коридор.
Когда спустя двадцать минут я вернулся в палату, строгая Татьяна Дмитриевна сидела на койке в изголовье старика и допрашивала его.
– Зачем ты пошел в этот магазин?
– Но у нас же свадьба, Танечка… – оправдывался старик. – Бриллиантовая… Я покупал тебе колечко. Я ведь знал, что ты мне в подарок свое кольцо готовишь…
– Ну и где теперь оно, это твое колечко?
– Отобрали мерзавцы… Маху я дал…
– «Маху дал»! Ты как ребенок, Саша, ей-богу! Ну что ты натворил! Эти охламоны могли бы насмерть убить тебя!
– Ничего, я тоже им задал перцу! – браво говорил старик. – Будут знать морской порядок!..
Мужички в палате с любопытством прислушивались к разыгрывающейся на их глазах сцене из мыльной оперы.
– Татьяна Дмитриевна, можно вас на минутку? – попросил я от двери.
– Да, Пашенька!..
Старая леди легко вскочила и вышла вслед за мной в коридор.
– Вы бы спросили дежурного врача, как его состояние, – сказал я. – Все-таки такой стресс…
– Да-да, Пашенька, – послушно ответила Татьяна Дмитриевна и по-молодому упорхнула куда-то по коридору.
Я вошел в палату. Подошел к кровати деда.
– Так это ты меня нашел? – браво поблескивая глазами, спросил дедуля.
– И не только вас, – усмехнулся я. – Колечко ваше тоже.
Я достал из кармана кольцо, купленное пару часов назад в бандитском магазинчике «Золотые изделия». Положил его деду на тумбочку.
– Спасибо, хлопец, – проговорил дед.
– Да не за что, – бросил я, развернулся и вышел из палаты.
Самое время было покинуть старичков по-английски.
***Полночи я писал объяснение в горотделе милиции города Н.
Потом мы с мужиками – дежурными ментами распили ноль пять «Столичной». Все-таки я помог им раскрыть три «висяка», связанных, как оказалось, с магазинчиком «Золотые изделия».
Утренним рейсом я улетел в Москву.
Странно, но мне не жаль было ни потерянного времени, ни денег.
Ни тем более того кольца, что я подарил дедуле.
Все равно никто с этим кольцом в Москве меня не ждал.
ВИЗИТ МОЛОДОЙ ДАМЫ
Римка, моя верная секретарша, сослужила детективному агентству «Павел» дурную службу. Вроде бы из самых добрых побуждений. Она начиталась книг по маркетингу и настояла дать в газету нашу рекламу. Чтоб, значит, увеличить число клиентов – и, соответственно, повысить объемы моих гонораров.
Скоро она о своем рацпредложении пожалела. С начала того дня, как вышло рекламное объявление, Римке пришлось отбиваться от психов в разной степени синильности. Одна шизанутая бабка требовала разыскать кота, исчезнувшего бесследно три года назад. Вторая – выследить зятя, который регулярно ворует песок из сахарницы и уносит его полюбовнице. Третий звонивший просил утихомирить соседа: тот облучал его через стену психогенным лазером.
Римка так устала от олигофренов, что первого же вроде бы нормального абонента соединила прямиком со мной.
Звонила женщина.
– С кем я говорю? – нервно спросила она. «Кажется, – подумал я, – Римка поспешила перевести звонок на меня».
– Частный детектив Павел Синичкин. К вашим услугам.
– Мне необходимо проследить за одним человеком.
– Вы в курсе, что мои услуги дорого стоят? – Прошедшее утро с его звонками никак не располагало к любезности.
– «Дорого» – это как?
– Двести долларов в день. Плюс компенсация моих расходов.
– Такие суммы меня не пугают, – высокомерно молвила женщина.
– Что ж, тогда приезжайте, – заявил я и продиктовал адрес.
Мы договорились с дамой на три часа дня. А когда я, положив трубку, в предвкушении гонорара потер руки, Римка выглянула из своего закутка и победительно сказала: «Я ведь говорила вам, Павел Сергеич: реклама – двигатель торговли!»
***По внешнему виду дамы, явившейся к нам в агентство в три часа, было очевидно: двухсотдолларовый ежедневный гонорар ее не испугает. В ушах – внушительные бриллианты. Пара бриллиантовых перстней на пальцах. На шее – алмазное колье. Словом, дама выглядела как ходячая реклама концерна «Де Бирс» (если, конечно, допустить, что ювелирный монополист выберет лицом компании столь мощную и мужиковатую особу).
